— Да, ребенок важнее всего в ее жизни, — ответил Томас и мысленно добавил: «А может и в моей».
— Мой счет за проделанную в Лондоне работу, — продолжал Бари, — может составить тридцать тысяч, плюс оплата за брачный контракт. Придется еще выяснить некоторые налоговые вопросы. Но думаю, сделать это будет не сложно. Мэриел даст мне знать, когда будет готова.
Последние слова Бари привели Томаса в замешательство. Брачное соглашение. Она выходит замуж? Почему она ничего не сказала ему? Сексон чувствовал себя неловко, но не смог удержаться от дальнейших расспросов. Пусть Бари и не подозревает, что может выдать профессиональную тайну. Ему необходимо знать все.
— Не слишком ли шикарно — брачный контракт?
— Ты же привык жениться без него.
Томас осторожно попробовал с другой стороны:
— Кажется, сейчас уже поздно проверять ответственность Джефа?
Однако Купер не выказал дальнейшего желания вдаваться в подробности и Сексон оставил свою затею — выудить хоть какую-нибудь информацию.
— Конечно, это недавнее достижение, — неуклюже сымпровизировал он и переменил тему разговора. Но мысль о замужестве Мэриел не оставляла его ни на минуту.
Трубку он повесил с чувством, что опоздал на последний поезд.
Весь день ушел на съемку трюков, требуемых по сценарию. Но как только случалась передышка, он мысленно возвращался к больной теме.
Что ж, она вправе выйти замуж за кого угодно. Скоро у нее появится ребенок и она не может не задумываться о будущем. Скорее всего этот факт и повлиял на ее решение выйти замуж. И все его бесконечные подсчеты и мучительные сомнения не имеют под собой никаких оснований. А ребенок скорее всего от Джефа и свадьба уже не за горами.
Следующим утром Сексон стоял на балконе и смотрел сверху на крышу ее дома, залитую первыми солнечными лучами. С удовлетворением он отметил, что возле обочины не стоит «БМВ» Джефа.
Кассовые сборы фильма «Зимняя любовь» были невелики и Алиса искала утешения в спиртном. Сейчас она отсыпалась после ночи, проведенной за бутылкой. В те несколько дней, когда новость о здоровье Даны заполнила все службы вещания, интерес к фильму несколько оживился и кассы стали продавать больше билетов. Но Томас относил это на счет сочувствующих покровителей.
Алиса не отходила от телефона. Она звонила в студию, ежедневно проверяла кассовые сборы, подолгу разговаривала с каждым администратором, не догадавшимся вовремя исчезнуть. На тысячу долларов актриса послала виски и роз распространителям билетов. Когда Алиса не занималась картиной, она осаждала продюсера, готовящего к съемкам фильма. Она непременно хотела сыграть главную роль и начала опять худеть. Выглядела Алиса очень болезненно.
Настроение жены не поддавалось никаким прогнозам. То она энергично строила планы на будущее, то с рыданиями падала в кресло. Каждый вечер она дожидалась мужа за бутылкой коньяка. И стоило Томасу переступить порог, она встречала его пьяной ухмылкой. Алиса пила открыто, безудержно. Требовала, чтобы Сексон высказал свое мнение по поводу проката фильма «Зимняя любовь». Если он отвечал ей откровенно, что шансы на успех невелики, она впадала в ярость. Не замечать ее выходок было так же утомительно, как и пытаться привести Алису в чувство. Томас научился ждать, пока алкоголь сделает свое дело и жена уснет.
Каждое утро он старался уйти, пока Алиса еще спала. Томас с нетерпением ждал четвертого июля, когда он сможет на целую неделю уехать в отпуск.
Доктор Гудин разрешил забрать сегодня Дану домой. Целых три дня он проведет с дочкой перед тем, как вернуться на работу. Благослови, Господи, профсоюзы.
Томас взял телефон и набрал номер Мэриел. Он решил сообщить ей радостную новость. Хотя на самом деле он собирался поговорить о ее замужестве. Однако этот замечательный план рухнул — телефон Мэриел не отвечал.
Каждый раз, когда Сексон звонил ей, он попадал на автоответчик. Тогда Томас попытался связаться с Ширли Кенфилд. Там тоже никто не отвечал. Ничего не понимая, он сердито бросил телефонную трубку.
Потом Сексон все понял. В то утро уже в больнице ему сообщили, что Мэриел родила. Ребенок родился в две минуты первого часа ночи. Никаких осложнений не было. Пока медсестры готовили Дану домой, Томас направился на пятый этаж в родильное отделение.
Мэриел спала. Томас подошел к дежурной медсестре и попросил показать ребенка. Она указала ему на пронзительно кричащего малыша с красным лицом и реденькими черными волосиками. Тщетно Томас пытался найти сходство между собой и этим мальчиком.
Еще одно разочарование. А если быть честным, то и облегчение. Дети ненасытны в своем желании изменить жизнь родителей. И так уж устроена жизнь, что родители до конца дней обречены на любовь к своим чадам.
И потом… Томас никогда не забывал сына, Ноела. Боль утраты превратилась в мучительный страх, что он может потерять и Дану. Эта мысль постоянно преследовала его.
Если бы новорожденный был его ребенком и Томас мог позволить себе любить Мэриел… Нет, он слишком много хочет от этой жизни.
Томас шел по больничному коридору и лихорадочно соображал. Если Джеф и Мэриел собираются пожениться, то вопрос об отцовстве уже решен. Сексон не думал, что она выходит замуж за человека, который бы не был отцом ребенка. Значит проблема разрешилась. Он может встретиться с ней и больше не о чем беспокоиться, пожелать, ей всего хорошего и отпустить своего червяка на покой.
Сексон так глубоко задумался, что не сразу заметил Джефа. Мистер Мак Клири шел впереди него по коридору и гордо нес огромный букет красных роз. Томас не мог устоять против соблазна посмотреть на их встречу. И незаметно подошел к двери.
Джеф осторожно сел на кровать и поцеловал Мэриел. Розы закрыли ее лицо, но Томас услышал ее нежный голос.
— Привет, супруг.
— Как ты себя чувствуешь, милая?
— Превосходно. Только устала. Господи, как это удивительно. Ну разве он не чудо? — Мэриел попыталась присесть на кровати. — Сестра принесет мне моего маленького сынишку и мы будем завтракать.
— У меня такое ощущение, что я папочка, — Джеф нагнулся и поцеловал Мэриел.
Томас отошел от двери. Ему стало не по себе, будто он подсматривал любовные сцены через замочную скважину. Он зашагал по коридору, стараясь избавиться от чувства неловкости. Навстречу Сексону вышла сестра — она несла Мэриел ребенка. Он уступил ей дорогу и уже собирался уйти, когда до него донесся громкий шепот из палаты Мэриел: «Я только что в коридоре встретила Томаса Сексона».
Ничего не оставалось делать, как вернуться обратно. Он вошел в палату, поздоровался и, как будто в первый раз, посмотрел на мальчика. Томас пристально посмотрел на Джефа и убедившись, что сходство определенно есть, повернулся к Мэриел.
