– А моя – с момента, когда я тебя в этих мохнатых носках увидел.
– В каких?
– В тех, в которых ты меня встречала…
– А, помню. – Лиза рассмеялась. – Ты посмотри – прошло всего ничего времени, а столько уже изменилось в жизни.
– Да, вот только ты не хочешь изменить еще больше…
– Не имею права. У меня не так много времени и слишком много обязательств. И я тебя очень прошу, не звони мне больше. Обещай, хорошо? Я бы хотела, чтобы ты звонил, но отвечать тебе все равно не буду. И буду мучиться.
– Странная ты. Очень странная. Но сделаю, как ты просишь.
– Спасибо. Высади меня у метро, мне еще в магазин надо заскочить.
Машина остановилась. Лиза первая потянулась к Денису, приобняла его и поцеловала. Он попытался задержать ее руку, но она выдернула ее.
– Спасибо тебе. За все, за все. Но главное – за вчерашний вечер и ночь.
Она вышла из машины и, чувствуя, что он провожает ее взглядом, быстро скрылась в тяжелых дверях. Прощание ей всегда давалось тяжелее всего.
Маленький скатившийся камешек – виновник камнепада, обвала. Маленькая волна – предвестник шторма. Так и в жизни – случается что-то незначительное, и это приводит к изменениям глобальным, решающим. Иногда эти события со знаком «минус», и тогда говорят: «Пришла беда – отворяй ворота!» Иногда – наоборот, пустяк, не заслуживающий внимания, приводит к переменам долгожданным и благотворным. Что было тем самым «камешком» в Лизиной жизни? Что такое незначительное, на первый взгляд незаметное и неважное сослужило службу? В какой момент жизнь повернулась и, словно устав изводить Лизу мелочной суетой, нехваткой денег, дурным настроением и обидами, дала ей шанс? А может, шанс ей был дан давно, в те далекие дни, когда она радовалась отличным оценкам, добросовестно работала в поликлинике, не боялась окунуться в незнакомое дело? А может, все происходящее стало наградой за доброту, за участие – может, та самая старушка, похожая на комара, стала предвестником тех перемен, который выводили Лизу на другую орбиту? Она сама впоследствии не задумывалась об этом – она даже не связала все воедино. Ей было достаточно самих перемен, таких выстраданных и желанных.
– Вы что здесь делаете? – высокий старик в белом халате костлявым пальцем указал на грязную тарелку, которую Лиза собиралась мыть.
– Я – няня, сиделка. Как вам больше нравится, – в ее голосе послышалось раздражение. Она могла стерпеть любой каприз подопечного, но придирки и цепляние персонала не выносила. Сама врач, хорошо понимающая, что происходит с неизлечимыми больными, она все же старалась каким-то образом, пусть самым невероятным, сочетать и скрупулезное лечение, и уход, который, по ее мнению, не должен ограничиваться только гигиеной. Необходимо терпеливое общение, а не только дорогостоящие уколы и процедуры! В больнице же пренебрегали первым и даже сиделок старались нагрузить работой, с непосредственным уходом больных не связанной. Лиза в таких ситуациях, становилась резкой, даже грубой и прежде всего занималась своими больными. С ней приходилось считаться – она была сиделкой с высшим медицинским образованием. Она была сиделкой, которая спасла жизнь умирающему больному – именно в ее смену наступило резкое ухудшение у одного из пациентов, и Лиза не побоялась взять на себя ответственность и собственноручно ввела необходимый препарат – дежурный врач в это время принимал тяжелобольного, а время шло на минуты.
– Точно, это вы, – с удовольствием констатировал старик, услышав ее ответ. – Я даже начал сомневаться. А теперь вижу. Вы – Чердынцева Елизавета Петровна. Вы работали у Калюжного, были заведующей лабораторией, а потом ушли в коммерцию, занимались поставками оборудования? Вот что дальше было – не знаю, мне сказали, что вы ушли… Но куда, никто не знал.
– Откуда вы меня знаете? – Лиза внимательней посмотрела на человека.
– Я вас видел. Причем и в лаборатории, и когда вы поставками занимались. Терпение у вас ангельское, знания отличные, а практика – любой позавидует. Я вас здесь уже несколько раз видел, но все сомневался. Но вот… все в порядке. – Старик кашлянул и представился: – Богатырев Алексей Игоревич. Профессор… ну и так далее. Это не очень важно…
– Очень приятно, но что бы вы хотели от меня услышать?
– Положительный ответ.
– В каком смысле?
– Мне нужен толковый человек с опытом организационной работы, медик по образованию. Нужен в качестве руководителя большого медицинского центра. Он создается на базе МЧС. Работы там – непочатый край.
– Почему я?
– Потому что вы и есть медик по образованию. И насколько я знаю, от рутинной работы, которая дает огромный опыт, никогда не отлынивали. У вас есть организаторский опыт – ваша лаборатория у Калюжного тому доказательство. И вы знаете медицинскую технику, у вас есть связи с фирмами, которые это оборудование делают, у вас есть опыт работы с зарубежными партнерами. Да, вы знаете язык. Французский. Если я не ошибаюсь.
– Верно. И немного английский.
– Еще вы понимаете, что нужно людям, пережившим стресс – в результате болезни, потери близкого, в результате несчастья. Это очень важный момент для места, куда я вас зову. – Старик перевел дух. – Сами посудите, вы – просто находка для нас.
– Но ведь полно врачей…
– Полно. Спору нет. Но в вашем случае просто удивительное сочетание опыта. А еще мне сказали, что вы очень щепетильный человек, порядочный, честный. Кстати, оклад очень приличный. Вам не надо будет работать на трех работах.
– Вы и это знаете? Собирали сведения обо мне.
– Представьте, да.
– И как давно?
– Ну, чтобы не соврать – увидел я вас впервые полгода назад. Почти узнал, потом присматривался, а потом навел справки. Послушайте, не сердитесь, – воскликнул старик, увидев возмущение в глазах Лизы. – Я же не могу на такой пост брать кота в мешке.
– Не можете. Кот в мешке по-французски не говорит. – Лиза посмотрела на грязную тарелку, которую до сих пор держала в руках. – Мне надо к больному.
– Что вы думаете по этому поводу? Я очень хотел бы вас видеть на этом месте.
– Я не знаю. Не знаю. Я боюсь, что не справлюсь.
– Не бойтесь – поможем. Ну, так что?
– Я завтра вам дам ответ. Куда позвонить?
– Телефоны – вот. – Старик достал визитку. – Жду звонка, но в любом случае завтра я вас сам найду – хочу ваш ответ услышать лично.
– Почему?
– Вы такой человек, что если скажете в лицо «да» – не передумаете.
– Хорошо. Я подумаю. – Она кивнула на прощание и пошла мыть тарелку. Уже заворачивая за угол бесконечного больничного коридора, она вдруг опомнилась: – Простите, а кто вам сказал про французский и что я… честная и принципиальная.
