— Андрюша, скажи мне честно. Вот ты тогда пришел на один день, вернее, на одну ночь. Уходя, предупредил, что больше не придешь. Если бы я через месяц-другой объявилась на твоем пороге с известием о беременности, как бы ты это воспринял? Только честно скажи, не ври, умоляю тебя, не ври! Что бы ты подумал?
Андрей ответил не сразу. И правда, как бы он воспринял известие о Маринкиной беременности тогда? Он ведь так запросто тогда с ней расстался, его как раз перестали мучить сомнения, он вспоминал ее легко и с удовольствием, но недолго. А она бы вдруг пришла и нарушила его покой громким заявлением. Как бы он поступил? Даже нет, не в этом дело. Что бы он подумал — вот как стоит вопрос. И именно от этого зависели бы все его поступки.
— Я бы подумал, что ты решила меня прибрать к рукам, что шантажируешь беременностью. И мне бы это очень не понравилось.
Марина грустно улыбнулась:
— Спасибо. За искренность спасибо. Я ведь так и поняла. Я не ожидала от тебя ничего другого. А я не хотела быть тебе обузой, понимаешь? Я не хотела, чтобы тебя расстроило появление на свет нашей дочери. И я решила ждать момента, когда ты обрадуешься ее существованию. Ну а если бы этот момент никогда не настал — я бы тихонько радовалась ей сама.
Потураев понимающе кивал, потом его словно озарило:
— И поэтому ты не закончила университет!
Марина кивнула:
— Да, поэтому. Аришка родилась очень слабенькая, недоношенная, врачи говорили: 'пятьдесят на пятьдесят', но, мне кажется, даже в пятидесяти процентах не были уверены. Папа умер, мама заболела — какая уж тут учеба…
— Да, — протянул Потураев. — Просто вечер откровений. Ну раз уж пошла такая пьянка, я тебе тоже открою страшный секрет. Понимаешь, Мариша, я ведь все придумал насчет разорения. Фабрика моя процветает, и, надеюсь, в ближайшие пятьдесят лет ее благополучию ничего не будет грозить. Может, с моей стороны это было не совсем порядочно, но я уже имел возможность убедиться в женской корыстности, да и ты без конца твердила о том, что ты со мной только ради денег. Вот и решил немножко подстраховаться. Я тебя не слишком сильно огорчил своим маленьким обманом?
И, с некоторым усилием оттолкнувшись от подлокотника коляски, встал и шагнул к Марине:
— Ты знаешь, Маришка, в наше время ведь никому нельзя верить, особенно докторам!
Марина смотрела на Потураева расширенными от удивления глазами. Смотрела и не верила себе: Андрюшка, ее любимый Андрюшка? И стоит на собственных ногах?!! Ах, проказник, так значит, он и про инвалидность все придумал? И, не в силах сдержать эмоций, бросилась к нему на шею:
— Андрюша!
Однако Потураев остудил ее порыв:
— Осторожно, родная, осторожно. Хожу я еще не так уверенно, как сижу в кресле, но очень надеюсь, что это ненадолго. К великому моему сожалению, аварию я не выдумал. Так что, радость моя ненаглядная, жалостливая ты моя, не могу, как десять лет назад, отнести тебя в спальню на руках. Но зато и тебе меня нести не придется. Идем, Мариш, сообразим нашей Аришке братика? Или ты сначала закончишь университет? А пока расскажи мне про нашу дочку.
И, опираясь на Маринкино плечо, Потураев медленно побрел к лестнице, ведущей на второй этаж. Маринка же дрожащим от свалившегося на нее уже нечаянного счастья голосом рассказывала ему про Аришку:
— Знаешь, она вместо колыбельной на ночь любит у меня спрашивать, кто где живет. В смысле в какой стране какой народ. Ну, например: 'А кто живет в Англии?' — 'Англичане'. 'А кто живет во Франции?' — 'Французы', ну и так далее. А недавно краем уха слышала про войну в районе Персидского залива, какой-то документальный фильм шел, а она под телевизором устраивала гараж своим машинкам. А вечером опять затеяла любимую игру: 'А кто живет в Китае?' — 'Китайцы'. 'А кто живет в Молдавии?' — 'Молдаване'. 'А кто живет в Америке?' — 'Американцы'. 'А кто живет в Персидском заливе?' — вот тут я и села. Вот что бы ты ответил?
Потураев, с некоторым трудом преодолевая ступеньки, задумался:
— Ну… Сказал бы, что Персидский залив — это не страна, это регион, в котором шли боевые действия за независимость Кувейта от Ирака…
Марина фыркнула:
— Ты бы еще ей объяснил, что конфликт между Кувейтом и Ираком решали американцы с целью не допустить мирового господства Саддама Хусейна как нефтяного магната! Ой, Потураев, ой, папаша!!!
— А ты-то что ответила? Кто, по-твоему, живет в Персидском заливе?
— Рыбки. В Персидском заливе, Андрюша, живут рыбки, — и, в который раз за этот поистине чудесный день, залилась колокольчиком.
