— Хочется, хочется, — подтолкнула я его. — Иди в душ, а я завтрак приготовлю, и вперед укатанной дорогой до аэропорта.
— А ты со мной поедешь?
— Не-а, я Андрюшиного звонка буду ждать.
— Хор-роше занятие, — с долей обиды буркнул Сережа.
— Не ворчи, — предупредила, качнув пальцем. — А то улечу к нему на Кипр.
— Нельзя тебе, — Сергей тут же сменил хмурое выражение лица на дурашливое. — Там солнце радиоактивное и киприоты озабоченные.
Я засмеялась и толкнула его в спину:
— Иди в душ, озабоченный.
— Иду, любимая, иду-у…
И пошел, специально шаркая тапками и вздыхая:
— Ох, долюшка моя тяжкая… сыновья да мужская.
Пока Сергей принимал душ, я приготовила горячие бутерброды и кофе с молоком, как он любит. Достала фрукты из холодильника, и появился Сережа. Обнял, запричитал:
— Какая же ты у меня хозяйственная, домовитая…
— Садись завтракать, — улыбнулась я.
— И вредная, — добавил он, садясь за стол.
— Это отчего ж я вредная?
— Первое — со мной ехать в порт отказываешься. Второе — на развод не подаешь. Вредная.
— Сам такой, — я села рядом и захрустела яблоком. — Первое — мало с тобой ехать, нужно будет перенести родственные лобзания, ответить на тысячу вопросов и дать отчет по каждому прожитому дню. А еще до вечера слушать причитания и претензии по поводу нашей черствости. Я за два месяца им ни разу не звонила, мама меня скушает.
— С тапочками? — кивнул Сергей. — Не бойся, обувь я спасу.
— А если передумаешь или не сможешь? Нетушки, не стану я рисковать. И потом, все равно в воскресенье к ним идти. Вот все вместе и пойдем, больше шансов пережить и выжить. Завтра Андрей прилетит…
— Вот его встретишь.
— Да.
— Понятно…Ладно, а что — во-вторых?
— А во-вторых…осада удалась — крепость пала. Иду подавать на развод.
— Анька! Ура!! — Сергей тут же стащил меня с табуретки и усадил к себе на колени. — Котенок, ты чудо! Я говорил тебе, что ты само совершенство?
— Не подлизывайся, — скорчила я ехидную рожицу в пику его безмерно довольной.
— Не подлизываюсь, — посерьезнел он и обнял, крепко прижав к груди. — Это правда. Я поверить в свое счастье не могу. Ложусь спать — счастливый, просыпаюсь — счастливый. А в душе такой…нет, не покой — умиротворенность. Я теперь понимаю, зачем жил, зачем вообще живу. Для тебя. Для тебя, девочка моя. Все, что ни попроси, все что ни пожелаешь…я. не знаю…
В его голосе появились странные нотки, и я отодвинулась, заглядывая в лицо Сережи. Так и есть — по щеке катилась слеза. Он улыбнулся мне и смущено отвел взгляд.
Ах, если б он знал, что я и сама готова была заплакать от счастья.
— Сереженька, любимый мой, — прижала его голову к себе, и зажмурилась, сдерживая слезы. — Сереженька, Сережа… Как же я люблю тебя, милый мой.
— Не поеду, не хочу без тебя, — вздохнул Сережа и затоптался в прихожей.
— Надо, милый, надо!
— Тогда я быстро…
— Нет. Как всегда: встретишь, отвезешь домой, посидишь. Не надо, чтобы они о нас знали, Сережа. Пока не надо, — чуть поморщилась объясняя. Не хотелось мне нарушать нашу идиллию маминым возмущением.
— Ага, — нахмурился Сережа. — Родителям не надо, братьям — тоже. Так и будем в подполье сидеть, конспираторы, блин. Ань, ну, что нам скрывать, а? Зачем? Все равно ведь узнают. Да Леха, мне кажется, уже в курсе.
— Догадывается, но не знает точно. Вот в воскресенье у родителей соберемся: ты, я, Алеша с Андрюшей и поговорим.
— У родителей? — не поверил Сергей.
— Да.
— Ага. А до воскресенья, значит, все, как есть.
— Так и будет. И после. Не хочу я сейчас эту тему обсуждать.
— Правильно, — Сергей подтянул меня к себе и обнял, лукаво поглядывая сверху, и прошептал, словно страшную тайну доверил. — Ань, а я тебя люблю.
— Да ты что! — изобразила я удивление. — Вот не сказал бы и не догадалась…А ну-ка, кыш, за порог сыновний долг исполнять!
— Анюта!
— Сереж, не тяни время, опоздаешь.
Сергей тяжело вздохнул и, нехотя отпустив меня, шагнул на лестничную площадку, буркнув напоследок:
— Горел бы он, долг этот.
Я захлопнула дверь и рассмеялась — каждый день одна и та же картина проводов. Что по делам, что на работу, Сергей уходил, словно его в ссылку отправляли. И подозреваю, всерьез мечтал о бесконечном отпуске, который проведет в моем обществе. Единолично.
Ох, Сережка! — качнула я головой улыбаясь, и пошла на кухню звонить Оле.
Подруга, видимо, спала, но я настойчиво ждала и была вознаграждена. Нудные гудки в трубке сменил сонный, хриплый голос Кравцовой:
— Алле!
— Привет!
— Аня, — протянула она недовольно. — Ты знаешь который час?
— Утро давно объявили, просыпайся. У меня к тебе дело.
— Угу, — подозреваю, Оля решила поспать у телефона.
— Ты не в курсе, какие документы нужны, чтоб подать на развод? И вообще: куда и как?
— Надумала? — оживилась подруга. Проснулась, наконец.
— Да. Хочу сегодня этим и заняться.
— А сегодня у нас…пятница? Да. Значится так, берешь паспорт, свидетельство о браке и прямым курсом в ЗАГС.
— Почему в ЗАГС?
— Потому, как детей у вас нет, где регистрировали, там и разведут… О-о-о, могут неприятности быть с Кустовским.
— Еще? — ужаснулась я.
— Ну, да. Он ведь может перепил имущества устроить.
— Какое имущество, Оль? Все что нужно, он взял, я не в претензии…
— А гюрза его, пардон, Гульчата?
— А она-то при чем?
— Бог ее знает. Но я бы не исключала.
— И что это значит? Не подавать что ли?
— Подавай. Но не расслабляйся. Будь во всеоружии.
— Ага, — хмыкнула я. — Дробовиком запасусь.
— Неплохая идея, — согласилась Оля серьезно. — Но у меня есть другое предложение — оповести братьев, что подаешь документы на развод. Они сами все сделают, и охрану организуют, и бюрократов наших поторопят, и любовников Сафакуловских охладят.
— Все-таки не любишь ты моих родственников, — вздохнула я.
— Отчего ж? Наоборот, благоговею. Но не идеализирую, в отличие от тебя.
— Ага? Ладно, пошла я документы искать.
— Ищи. Но не пропадай, отзвонись хоть, что и как. Интересно же, Ань.
— Отзвонюсь, — пообещала клятвенно и положила трубку. Посидела, качая тапком в раздумье, и…съела бутерброд. Потом включила музыку и пошла рыться в ящике стола, где хранились документы.
Паспорт нашелся сразу, а вот свидетельства о браке не было. Я добросовестно исследовала все содержимое ящика, высыпав его на пол. Нашла массу ненужных бумажек, своих и Олега, но нужной так и не обнаружила. Это меня озадачило и навело на мысль: а не забрал ли его с собой Кустовский?
