тому времени перестала выходить из комнаты.
До сих пор мне не приходило в голову, как я буду реагировать на возвращение. Или как эта экскурсия может повлиять на выздоровление Кейси.
— Я думал, Сандовер — это модно, — говорит ЭрДжей. Он выглядит как новоиспеченные родители, приехавшие на уик-энд, которые в восторге от ухоженных газонов и готической архитектуры. — Это просто дыра по сравнению с этим местом.
— Баллард лет на восемьдесят моложе, — говорит Лукас с заднего сиденья, где он большую часть поездки разговаривал по телефону. — Кроме того, богатые семьи не стесняются того, что их именами называют здания, когда они не финансируют исправительную школу для своих отпрысков-правонарушителей.
— Хорошая мысль. — ЭрДжей въезжает на парковку. Она заполнена для первого матча соперников в сезоне.
Пока он глушит двигатель, я остаюсь сидеть на пассажирском сиденье. Какого черта я здесь делаю — все это обрушивается на меня, как удар головой о раздвижную стеклянную дверь, я не уверена, что смогу выбраться из машины.
Глядя в окно на студентов, прокладывающих себе путь между машинами ко входу, я вспоминаю, что чувствовала в последние несколько недель после несчастного случая с Кейси. Ощущение, что у нас не осталось ни одного друга в мире.
— Эй, ты в порядке?
Должно быть, я выгляжу ужасно, судя по озабоченности, появившейся на лбу ЭрДжея.
Я прикусила нижнюю губу. — Я просто поняла, как Кейси может отреагировать на то, что я вернулась в Баллард.
— Что ты имеешь в виду?
— Ей до сих пор снятся кошмары. После начала занятий все снова стало плохо, но в последнюю неделю или около того она наконец-то начала спать. — Я сильнее закусила губу. — А что, если я просто зажгу динамитную шашку и брошу в ее окно?
— Нам не обязательно идти. — ЭрДжей мгновенно вставляет ключ обратно в замок зажигания.
— Тебе стоит попробовать отдать Кейси немного больше чести, — говорит Лукас позади меня. — Она сильнее, чем ты думаешь.
Я не уверена, что мне нравится намек на то, что я не знаю свою собственную сестру. Его нет рядом в три часа ночи, когда она крадется в мою комнату. Он не видел ее тонкий, бледный призрак, плавающий по дому большую часть лета. У меня есть желание сказать ему, чтобы он отвалил.
С другой стороны, может быть, есть какая-то мысль в том, что излишняя забота о Кейси может помешать ее выздоровлению. Можно утверждать, что в наши дни я могу быть немного слишком заботливой.
Кроме того, Кейси и Лукас провели достаточно много времени вместе после нашего возвращения. Вполне возможно, что она доверяет ему какие-то вещи, которыми не хочет делиться со мной. Насколько я знаю, она жаловалась, что старшая сестра создала вокруг нее удушающий кокон.
Прекрасно.
— Скажи что-нибудь. — ЭрДжей читает мое лицо в поисках подсказки о моих намерениях. Это мило, как он обеспокоен.
— У нас все хорошо. Возможно, у меня паранойя. — Чувство, которое вряд ли скоро рассеется. Я не думаю, что оно когда-нибудь исчезнет, предчувствие, которое поднимается из моего подсознания, когда я думаю о Балларде и о том, что он представляет собой сейчас.
Однако эти опасения оправдываются, когда мы едва успеваем выйти с парковки, как нас настигает дурная весть о смертельном враге номер один.
Я замечаю Милу, сидящую на багажнике кабриолета на площадке перед билетными кассами. Она одета в цвета Балларда и повязку с лентой на голове. Наверное, сейчас встречается с футболистом. Или занимается какой-то ерундой в студенческом совете. Раньше она ненавидела это дерьмо про школьный дух, так что я склоняюсь к варианту «она трахается с нападающим».
Я пытаюсь подтолкнуть нас к краю ее периферии, надеясь проскользнуть мимо, пока она отвлекается на импровизированную вечеринку. Ее окружают все, кого я раньше называла своим другом, пока они не сорвали маски, чтобы пощелкать своими вилообразными языками.
— Тебе нужно купить билеты на школьный футбольный матч? — спрашивает ЭрДжей, разглядывая очереди перед билетной кассой. — Слабо.
— Радуйся, что они не берут деньги за парковку, — отвечаю я. Я осторожно направляю наш курс, чтобы дать Миле широкий привал, используя живые щиты, чтобы избежать обнаружения.
— О, черт. — И тут Лукас срывает наше прикрытие. Он подталкивает руку ЭрДжея и кивает ему через плечо. — Идет.
Мы оба поворачиваемся и понимаем, что Мила не только отметила наше прибытие, но у нее еще и компания.
К черту мою жизнь.
— Кто? — спрашивает ЭрДжей, не понимая, что заставило нас вздрогнуть.
Я бы узнала эту вонь старых денег и высокомерия где угодно. — Оливер Драммер.
ЭрДжей смотрит на нас в ожидании более существенного ответа. — Я должен знать это имя?
— Он Дюк в Балларде, — говорит ему Лукас. — Он назначен Богом, насколько это касается его.
— Что это со школами для богатых детей и архаичными структурами власти? — Культурный шок, полученный в подготовительной школе, все еще не прошел для ЭрДжея. — Клянусь, я так близок к тому, чтобы объединиться с вами, засранцы.
Мы в ловушке. Мы медленно идем к неизбежному столкновению, пока Мила не оказывается передо мной.
У нее хватает наглости смотреть на меня. — Боже мой, Слоан. Прошла целая вечность.
Я вскидываю бровь. — Недостаточно долго.
Обращаясь к ЭрДжею, она смеется, как будто она в курсе шутки. — Не слушай ее. Она любит меня.
Это один из ее маленьких талантов. Быть абсолютно невосприимчивой к стервозности других. Как будто ее собственная стервозность настолько яркая, что свет других стерв не может проникнуть в ее роговицу.
— Как скажешь, — легкомысленно отвечает он. ЭрДжей все еще оценивает взаимодействие, смотрит на меня в поисках подсказок.
Возможно, было бы полезно провести для него ознакомительное занятие. Флэш-карты или что-то в этом роде. Это те люди, с которыми не нужно быть вежливым.
— Он милый, Слоан, — говорит Мила, ее глаза сияют. — Где ты его нашла и могу ли я одолжить?
Только через мой труп. Мила и близко не дотронется своими когтями к моему новому парню. Она красивая, мужчины бросаются в лужу ради нее. И она знает, как использовать это оружие.
