— Черт, иногда ты меня пугаешь своей наблюдательностью.
Саманта нахмурилась:
— Не увиливай, англичанишка. Этот человек обворовал тебя.
— А кто говорил, что мстить надо с холодной головой?
— Забудь, меня чуть не раздавил грузовик, и я вне себя от гнева.
Она уже направилась в сад, через который можно было попасть в дом сзади, но Ричард поймал ее за руку.
— Ты тоже пыталась обворовать меня, Саманта.
— Да, но при этом я не притворялась твоим другом и деловым партнером.
А кто-то еще смел утверждать, что у воров не существует понятия чести. Он прошел следом за Самантой по узкой тропинке, приведшей их к черной двери. В доме горел свет, и оттуда доносился голос спортивного комментатора. Судя по его словам, «Челси» выигрывала, а значит, Гарри не замечал ничего вокруг.
Саманта подергала дверь. Она оказалась закрыта.
— Дай мне две минуты, — прошептала она, достав из кармана медную проволоку, — а потом как следует пошуми у парадной двери.
В планы Рика это не входило, но он предпочел согласиться. Скорее всего Сэм удастся выяснить больше таким способом, нежели прямо поговорив с Гарри. Наклонившись, он поцеловал ее в губы.
— Будь осторожна.
— Ты тоже.
Дождавшись, пока она откроет дверь и войдет в дом, Ричард вернулся ко входной двери. Он не стал ждать две минуты, потому что мысль о том, что Саманта будет там одна, претила ему. Сделав шаг назад, он со всей силы ударил в дверь ногой. Она затрещала и открылась, от удара сорвавшись с одной из петель. Ричард прошел прямиком в гостиную.
— Какого черта здесь происходит? — раздался гневный возглас Гарри Меридьена. — У меня крикетная бита, так что убирайтесь, пока я не вызвал полицию.
— Вызывай! — отозвался Рик, войдя в комнату.
Он столкнулся лицом к лицу с Гарри, сжимавшим в руках биту.
— Рик? Что…
— Привет, Гарри. Не ожидал увидеть меня?
— Что, черт возьми, ты делаешь? Ты сломал мне дверь! — Высокий и плотный, Гарри Меридьен в школьные годы был классным игроком в крикет.
С трудом сдерживая гнев, Ричард улыбнулся. Он почти надеялся, что Гарри бросится на него с битой, чтобы без зазрения совести побить его.
— Ты украл мою табличку, — только и сказал он.
— Что?
— Ты хотел, чтобы я задержался в Штутгарте еще на день, — продолжал Ричард, резким движением выхватив у Гарри из рук биту. — Ты хотел защитить меня или убедиться, что операция прошла по плану?
— Я понятия не имею, о чем…
— Погибли три человека, Гарри. Так что подумай как следует, прежде чем начнешь говорить.
— Рик, ты сошел с ума. — Гарри изменился в лице. — Я не понимаю, что произошло, но ты не имеешь права вот так врываться в мой дом. Я…
— Рик!
Услышав крик Саманты, он развернулся и бросился в другую сторону по коридору.
— Саманта?
— Я здесь. Ты должен взглянуть на это.
Он нашел ее в кабинете Гарри. Все ящики стола были открыты, и, судя по тому, что в руках Саманта держала нож для резки бумаги, она не пощадила дорогое дерево. Она показала ему фотографию:
— Смотри.
Это была табличка. Похоже, Гарри снял копию со снимка, сделанного страховыми агентами. В первый момент ему хотелось схватить Саманту и громко закричать. Они не ошиблись, а значит, Гарри известно имя преступника.
Меридьен ввалился в кабинет, весь красный и потный.
— Убирайся из моего дома, Рик, и эту девку забирай с собой! Живо!
— У меня есть идея получше, — рявкнул Ричард. — Почему бы тебе не присесть и не рассказать мне всю правду? — Схватив фотографию, он помахал ею перед носом у Гарри. — Только поподробнее, пожалуйста. Не забудь про имена и явки.
— Ты… она… могла подбросить это. Я ничего не знаю.
— Ты можешь сказать это полиции, но только не мне. А теперь сядь, Гарри, или я посажу тебя силой.
Сначала этот большой грузный человек пытался сопротивляться, жалуясь на то, что в этом мире нельзя никому доверять, а потом плюхнулся в мягкое кресло возле двери.
— Я не сделал ничего плохого.
— Есть шанс, что я не стану подавать на тебя в суд, если ты расскажешь, кто за всем этим стоит. — Ричард присел на край стола. — И я даже одолжу тебе денег, чтобы вытащить банк из долгов. Может быть.
— Банк? — Гарри обратил на Рика исполненный надежды взгляд, и подбородок у него вдруг задрожал. — Просто… Партино сказал, что собирается выставить что-то на рынок, и спросил, не хочу ли я войти в долю. Вот и все.
— Данте звонил тебе. Лично, — настаивал Ричард, сдерживая гнев. Сначала он хотел получить ответы на вопросы. Дело касалось не только его одного. Саманта стояла у него за спиной, рассматривая папки, как будто находилась в комнате одна.
— Да, а теперь я позвоню в полицию и своему адвокату.
— Кто еще, кроме Партино, предлагал вам эту табличку? — осведомилась Саманта, не поднимая глаз от папки.
— А вы кто такая? — спросил Гарри.
— А я тот человек, на которого собирались свалить всю вину, когда другой человек, состоящий в сговоре с вами, послал кого-то украсть табличку у Аддисона и убить Партино.
Гарри посерел.
— Что?
— Все верно. — Ричард решил подыграть Саманте. Черт, как же ловко ей удалось напугать Гарри! — Ты был не в курсе? Или ты настолько глуп, что позволил подставить себя? Человек, укравший табличку, мертв, человек, нанявший мою подругу для того, чтобы проникнуть в дом одновременно с вором, тоже мертв, а меня сегодня пытался сбросить в Темзу какой-то грузовик. — Ричард наклонился вперед. — Как ты понимаешь, я не в восторге от такого поворота событий, и мне нужны имена.
— Похоже, Ремингтон тоже у него, — сказала Саманта, листая папки. — А может, и еще кое-что. — Она посмотрела на Гарри. — Я даже склоняюсь к мысли, что он сам все и придумал.
— Я коллекционер, — сказал Гарри, который побагровел настолько, что Ричард стал беспокоиться, как бы у него не случился сердечный приступ. — Я никому не хотел причинить вреда.
— Докажи! Кто все это затеял? Имя!
На лице Гарри был написан неподдельный ужас.
— Господи, Рик, неужели ты не догадался?
Ричард на секунду задумался. Кто же этот человек, на которого прежде всего должно было пасть подозрение?
— Допустим, я тупой и не сообразил. Говори, я считаю до трех, а потом иду за битой. Мне нужно имя, Гарри!
— Господи, — пробормотал Меридьен, обливаясь потом.
— Мое имя? — осведомился высокий светловолосый мужчина, который вошел в комнату, сжимая в одной руке биту, а в другой — пистолет.
Вторник, 7 часов 8 минут вечера по лондонскому времени
Рик молча смотрел на него в течение одной бесконечной минуты.
— Ты. Это был ты.
