не обсуждали это, и она об этом знала. Теперь она знала (почти) все обо мне и Шае.
Так что у меня было ощущение, что эта тема разговора возникла из-за чего-то другого. Мне так же казалось, я знала, что на это была другая причина, а не та, что мы с Шаем были няньками, потому что папа и Тайра поехали той ночью к Хопу и Лэни.
Поэтому я спросила.
– Эм... Тай-Тай, почему ты об этом заговорила?
Она поколебалась, прежде чем ответить.
– Большое дело, милая. Слишком большое на данный момент после того, как я выпила несколько маргарит и вернулась так поздно. Завтра я позвоню тебе и все расскажу.
Как всегда, если дело касалось Лэни, даже если это была простая история, я с нетерпением ждала, когда мне об этом расскажут. Особенно, если теперь это было связано с Хопом, когда у них было все так же серьезно, как и у нас с Шаем.
Достаточно сказать, что Лэни все еще доводила драму до крайности, и, по-видимому, Хоп выходил из себя так же, как папа по отношению к Тай-Тай. Я должна была признать, что Хоп и Лэни были довольно милыми, потому что Хоп казался счастливее, чем я когда-либо его видела, а у Лэни в глазах был тот же свет, что погас, когда погиб ее жених Эллиот. Ни в коем случае, глядя на них по отдельности, вы бы не подумали, что они встречаются, но они были единым целым.
– Я буду ждать твоего звонка, но скажи мне сейчас, все в порядке? – спросила я.
– Да. Все хорошо, – она улыбнулась слабой, понимающей улыбкой. – Хоп готов на все, чтобы сделать свою женщину счастливой. Он шел бы по натянутому канату без сетки, если бы она была на другой стороне, подбадривая его. И он только что доказал то, что мы уже знали, и сделал это с размахом.
Это, как я заметила, наблюдая за этими двумя, было Божьей правдой.
И так же это, как я сразу заметила, обрадовало Тайру Аллен.
– Лэни чувствует к нему то же самое, – добавила Тайра.
И это я тоже заметила.
– Возвращаясь к тебе, просто повторю – очень важно, чтобы ты и Шай договорились о важных вещах в жизни.
В этом она была права.
Тайра взяла меня под руку, подошла ближе и медленно повела нас по коридору к кухне.
– Тебе не о чем беспокоиться, – сказала она. – Я знаю другого человека, который ходил бы по канату. Просто ты серьезно ударилась головой, споря о генераторе льда. Возможно, вам придется поделиться своими мыслями о том, что значит в вашем представлении брак и как вы хотите построить свою семью.
В этом она тоже была права. После разбитых сердец и драм, теперь мы с Шаем плыли на волне добра, что обрывалась только тогда, когда мы спорили из-за холодильника, или его властность попадала в опасную зону. Нам следовало обсудить все важное. Мы не говорили ни о чем из этого, а это было важно.
– Он хочет создать семью, – сказала я ей.
Она остановила нас, прежде чем мы вошли в кухню, и посмотрела на меня.
– Я знаю, дорогая, но он может мечтать о шести детях, в то время как ты мечтаешь о двух.
Да, нам с Шаем следовало поговорить об этом, потому что я не хотела шестерых детей, и он так сильно скучал по своей семье, что вполне мог мечтать о них.
Я кивнула.
– Ты права, Тай-Тай.
Она улыбнулась, и мы двинулись дальше по коридору.
Оказавшись на кухне, я увидела на кухне папу и Шая с кружками пива. Оба были в черных футболках, выцветших джинсах и мотоциклетных ботинках. Оба источали опасность. Оба были любимы мной.
Приятное зрелище.
Неоднократно говорилось, что женщины находят в мужчинах своих отцов.
К счастью, когда я это сделала, мне повезло найти хорошего человека.
Говорили также, что мужчины находят в своих женщинах своих матерей.
Я надеялась, что с тем, как он говорил о ней, Шай чувствовал ко мне то же самое.
Я надеялась на это около секунды, когда он опустил свое пиво, посмотрел на меня, кивнул, без слов говоря, что я должна пойти к нему.
Я подошла к нему, он обнял меня, притянул к себе и наклонился, чтобы прикоснуться губами к моим волосам.
– Ты готова идти домой? – спросил он, и я растворилась в нем.
Мне нравилось, когда он обнимал меня и говорил в мои волосы.
Мне нравилось, что он называл домом то место, где мы жили.
И мне нравилось, что у него наконец-то появился дом.
– Да, – пробормотала я ему в шею, и он поцеловал мои волосы.
Я посмотрела на папу и Тайру и увидела, что на губах Тайры играет легкая улыбка, выражение ее лица теплое.
Папа не улыбался. Я видела, что его глаза были напряженными, но в них не было противоречий.
Он была счастлив. Он был счастлив, что у меня есть кто-то, и он был счастлив, что этим человеком был Шай. Тот человек, которого он понимал, человек, которому он мог доверять, человек, который пойдет на все, чтобы защитить его дочь.
Человек, который ради меня пройдется по канату без страховки.
Брат.
– Ты хорошо провел ночь, папа? – спросила я, и его взгляд переместился с руки Шая, обнимающей меня за плечи, на меня.
– Да, дорогая, – ответил он. – Иди сюда и дай перед уходом своему старику немного любви, хорошо?
Я перешла из рук Шая в руки отца, он прижал меня к себе и поцеловал в макушку.
– Спасибо, что присмотрела за мальчиками, – пробормотал он мне в волосы, я закрыла глаза и кивнула.
– В любое время, – прошептала я.
– Я люблю тебя, Табби, – сказал он, сжимая меня в объятиях. Он обнял меня и посмотрел на Шая. – Осторожнее по пути домой.
– Хорошо, – сказал Шай, наклонился, поцеловал Тайру в щеку, а потом, среди маханий и прощаний, мы пошли к моей машине.
Мы уже петляли по извилистой дороге, что вела вниз от дома папы и Тай-Тай, когда Шай объявил.
– Три детка, и на этом точка.
Я перевела взгляд с лесной темноты за окном машины на своего мужчину.
– Три чего? – спросила я.
– Ребенка, – ответил он и продолжил. –
