— Я сказал — вечером,— звериный рык.— Сегодня мой день и я провожу его с сыном.
— Твой день?— удивляется.
— Да. Мой день. Мама отдыхает...
Аврора закатывает глаза и раздражённо кидает документы на журнальный столик.
— С вашей "семейкой" ебнуться можно. Я пришлю завтра Сашу за ними.
Подхватывает сумку и быстрым шагом покидает комнату.
Приехала, как всегда нервы в узел завернула и свалила. Этим она мне Антипову напоминает. Одного поля ягоды. Обе карьеристки и добиваются своего любыми способами. А эта ещё и знатно подосрать может. Но и уволить не могу — работает она чётко. Пока не могу... Дальше посмотрим...
Открываю папку.
Договоры на закупку материалов для пошивочного цеха. Смета на ремонт нового помещения для фирменного магазина. Контракты на съемку рекламы.
В голове смешиваются все эти цифры. Они словно номера телефонов.
Отрываю глаза от бумаг, почувствовав на себе чей-то взгляд.
Илья. Стоит солдатиком и молча смотрит на меня во все глаза.
Первая мысль — кто-то обидел. Поэтому бросаю папку и на колени перед ним.
— Илюш, ты чего? Тебя обидели? Ударился?— осматриваю.
Отрицательно машет головой.
— Тётя плавду сказала? Ты мой папа?
Гас, ты...
"Охуел?"— читаю по губам Алисы.
— Какого чёрта ты тут треплешь языком?— не позволяет себе сорваться при ребёнке. Ссоры при сыне — табу.
— Он ушёл. Я сам видел. Побежал к тебе,— посмотрел на Илью, стоящего между нами.
— Я не насёл маму,— начинает хныкать.— Ник — папа?— смотрит умоляюще на Алису.
— Не ври ему,— угадываю её желание рассказать ребёнку, что он неправильно понял слова Авроры.
Хорошо, что матов не нахватался. А то мы себе позволяли... Тогда бы Грозная оправдала свою фамилию по полной, долбанув какой-нибудь палкой по башке.
Жёстко с недовольством сжимает губы, резко с рычанием передёргивает плечами и присаживается на корточки перед Ильей.
— Да. Просто твой отец...— резко и на тональность выше, бросив на меня уничтожающий взгляд.— Ему пришлось уехать надолго, и он не знал, что ты родился. А потом вернулся...
— А папа?— посмотрел на нас по очереди.
— Папа тоже твой папа... Иногда у детей бывают два папы или две мамы.
— У меня есть есё одна мама?— хмурится.
— Нет,— сажусь рядом.— Мама у тебя одна. Самая лучшая,— прослеживаю за реакцией Алисы на мои слова.
Смотрит исподлобья, слегка растягивая губы в улыбке.
Льстит?
Но это при ребёнке. Один на один я бы тебе ремнём по заднице прошёлся за все твои выходки. Потом расцеловал бы каждое место удара, конечно, но наказать — желание больше.
Илья забирается мне на руки и ведёт пальчиком по бороде.
— Холосо, сто у меня есть есё один папа. Как в футболе — запасной,— улыбается искренне с искорками в глазах.
— Похоже, кто-то хочет пойти по стопам дяди и стать футболистом.
— У меня есть дядя?— быстро поворачивая головой, смотрит на нас.
— И ещё одна тётя. И братик с сестрёнкой. И бабушка,— перечисляю ему родственников.
— Ещё одна бабуска?— вскрикивает радостно.
— Угу... И видимо теперь единственная,— бухтит Алиса, приподнимаясь.
Вдруг её покачнуло, и она схватилась руками за виски.
— Ты чего?— ссаживаю Илью с рук и бросаюсь к ней, сжимаю плечи.
— Ничего. Голова закружилась,— убирает мои руки.— Похмелье... Пойду, полежу немного.
— А что такое похмелье?— смотрит на меня снизу Илюшка.
— Это когда вчера было хорошо и весело, а сегодня плохо и голова болит.
— У мамы клузится...
— И такое бывает, если мало веселился. Пойдем, оладушки есть, Люда обещала приготовить.
Сын услышав, что предстоит чаепитие с вкусняшками, быстро рванул с места в сторону кухни.
Фух! От души отлегло... Я думал, мы тайну его рождения будем скрывать, пока он сам наше сходство в зеркале не заметит.
* * *
— Как самочувствие?— присаживаюсь на край кровати Алисы
Лежит ко мне спиной. Ковыряет наволочку ногтем.
Кончиками пальцев мягко веду по линии позвоночника. Кожу начинает покалывать, словно щиплет током. Вздрагивает.
— Нормально,— переворачивается на спину, а в глазах такой гнев, что испепелить одним взглядом может.
Блядь... Ну, я же проявляю участие. Чего такая колючая?!
— Обиделась, что пришлось ему всё рассказать? Но так же лучше. Он обрадовался...
Грозный в глазах окружающих его женщин был, может быть и идеальным. И спасибо ему, что не спасовал и взял в жёны беременную моим ребёнком Алису. Но теперь я сам.
Сам... Вот откуда у Ильи это.
— Не обиделась я. Просто не так хотела...— снова отворачивается.
— Ну, извини... Я не виноват, что он подслушал. Его там вообще не должно было быть — к тебе послал. Алис...
— Что?— в подушку.
— Давай поженимся? Чтобы нормальная семья была...
— Через полгода приходи. А я пока подумаю,— равнодушно, не поворачиваясь ко мне.
— Тогда давай Илье на день рождения щенка подарим?
Вот тут она подскочила.
— Какого щенка, Гас?
— Маленького,— развожу ладони.— Я думаю корги или шпица...
— Даже не вздумай! Вдруг у него аллергия.
— Она будет, если с животными не общаться. Поэтому с детства надо живность в доме иметь,— тоже включаю умника.
— У него был хомяк. Потом этот нарушитель сна сдох от пережора, нам пришлось Илью долго успокаивать и рассказывать, что его Гоша теперь на радуге с другими хомячками. А ещё в лес ехать, хоронить этого вонючего грызуна.
— Ты не любишь животных. Я понял. Котёнка?— маленькая попытка всё же уговорить.
— Они царапаются.
— Стричь ногти.
— Кусаются. И гадят, где попало.
— Не злить и лоток.
— У тебя на всё найдутся ответы?— поджимает недовольно губы, прожигая холодным взглядом.— Ты не Илье подарок хочешь сделать, а себе,— подозрительно щурится.
— Я бы себе какого-нибудь питбультерьера купил,— задумчиво.— Посерьёзней собаку.
— Не вздумай! Чихуахуа или той-терьер! Не больше. Вот эту тварь, вечно дрожащую. Понятно тебе?— сама не замечая, даёт разрешение.
— Понятно,— расплываюсь в
