Мы договорились встретиться в гостинице, остались с Любой одни и с азартом принялись утюжить прилавки. 1 Не одежда человека красит. Согласна. Но почему тогда одежда способна уродовать человека?
В гостиницу вернулись нагруженные пакетами.
Я приняла душ, надела красивое новое белье, голубую блузку из тонкого трикотажа и сверху темно-синий джинсовый сарафан, купленный в отделе для беременных. Вместо валенок — сапожки без каблука, на натуральном меху.
Как заново родилась! Старую кожу — в мусорное ведро!
Всю жизнь у меня длинные волосы на прямой пробор, которые я укладываю узлом на затылке. В молодости меня часто спрашивали: «Вы не балерина?» Нет, просто лентяйка, которая не желает ходить в парикмахерские. Волосы — это мой резерв.
Если я их обрежу, сделаю завивку, укладку, прическу, то внешне помолодею. И уже никто не догадается, что Олег младше меня на энное количество лет.
На регистрации в аэропорту, в самолете, когда шли по проходу, я исподтишка наблюдала за реакцией окружающих на мой светлый облик. Все в порядке! На меня смотрели как на красивую женщину.
Чего лукавить, такая я и есть. С головой неполадки случаются, а в остальном хороша!
Внешнее уродство своей жены Олег сильно преувеличил. По его рассказам получалось, Лена страшнее Квазимодо. Не правда. Писаной красавицей ее не назовешь, но и отталкивающего уродства не наблюдается. Нос не правильной формы, а у многих русских идеальный нос? Глаза маленькие и близко расположены, зато великолепные густые волосы, стройная фигура и умение держать себя с достоинством, которое часто заменяет прекрасные черты.
Мы увиделись, когда Лена Пришла смотреть квартиру на Шаболовке. Она задавала только деловые вопросы (сколько метров кухня, куда выходят окна…) и тоном, в котором легко угадывалось презрение ко мне. Правильно! На месте Лены я бы вела себя точно так же, поэтому никаких обид.
* * *
С квартирами и разводами творилась полная чехарда. Поджимали сроки — мои и Ликины роды.
Олег жил у нас. Еще когда мы летели в самолете в Москву, он спросил меня:
— В твоей квартире найдется для меня лишняя зубная щетка?
— А ты не будешь меня заставлять скручивать тюбик зубной пасты?
— Зачем? — удивился он.
— Тогда, — я облегченно перевела дух, — получишь еще комнатные тапочки и подушку рядом с моей.
Он поцеловал мою ладошку и долго держал у лица.
— Почему мы не поженились раньше? — спросил Олег. — Полгода назад или сразу, как вернулись из Сочи? Потому что я кретин, — ответил он сам на свой вопрос.
— Честно говоря, у меня тоже, используя Любины выражения, голова хромает.
— Мы подходим друг другу по всем статьям, — заключил Олег.
Дурашливый разговор о кретинизме навел меня на грустные мысли. Я не стала их скрывать от Олега.
— Есть вероятность, что могу родить дауна, или прочего умственно отсталого, или с физическими дефектами. Потому что мне много лет, в моем возрасте не мамами, а бабушками становятся.
— Эту вероятность именно тебе, — подчеркнул Олег, — предсказывают врачи или она теоретическая, общечеловеческая?
— Теоретическая.
Олег нервно хохотнул (знаю я этот смешок) — простительно ввиду открывавшейся перспективы иметь ненормального ребенка. Подавил смех и решительно произнес:
— Значит, у нас будет даун, и точка!
Мое любимое старое кресло, накрытое пледом, психотерапевтическое, стоящее в углу кухни, пришлось уступить Олегу. Он приехал к нам на Шаболовскую с чемоданом, заметно смущался. Лешка и Лика, разбойники, вежливо раскланивались, но физиономии у них были как у людей, изо всех сил старающихся не шутить. Как же! Очень смешно: к маме приехал дядя жить, дядя с чемоданчиком! На кухне Олег сразу плюхнулся в мое кресло.
Я не возразила, что было тут же отмечено.
— Это любовь! — поднял палец вверх Лешка. — Меня бы маман в шею прогнала!
— Олег Петрович тоже с крепкими чувствами! — заявила Лика. — Он нам почти все вилки сломал!
Олег переводил взгляд с Лики на Лешку и ничего не понимал.
Но очень скоро он включился в наши игры беззлобного подтрунивания друг над другом.
С поселением Олега стало тесно. Мы жили дружно, весело, но тесно. Особенно не хватало мест общего пользования. Я невольно и с завистью вспоминала многочисленные туалеты на Любиной вилле на Майорке. Всем было ясно, что, когда родятся дети, их можно будет положить только себе на голову.
За расселение нашей коммуналки взялась Ирина Васильевна, мать Лики. К слову, я очень благодарна Ликиным родителям за то, что, когда мы встретились после моего побега, они радушно обняли меня, точно я из отпуска вернулась. И мой громадный живот их не шокировал.
— Теперь многие замуж выходят на большом сроке беременности, — деликатно заметила Ирина Васильевна.
Митрофан Порфирьевич предложил назвать девочку Прасковьей или Аглаей. Я не нашлась что ответить, вежливо поблагодарила за подсказку.
Ирина Васильевна привела риелтора, молодую симпатичную женщину. Я обрисовала ситуацию: две квартиры, эта и трехкомнатная в Кузьминках, из них надо сделать три квартиры — для двух семей с ребенком и одинокого мужчины, имея в виду Сергея.
Тут вернулся с работы Олег, вклинился в наш разговор и заявил, что большая квартира на Войковской тоже в размене, а квартир требуется четыре, еще одна для матери с ребенком.
Риелтор смотрела на нас как на чумных. Мы путались в количестве квартир, в числе семей и при этом требовали, чтобы все было сделано быстро, за месяц, до родов.
— У нас две роженицы, — пояснила Ирина Васильевна, — а еще ремонт да переезд!
— Будем работать! — с фальшивым оптимизмом произнесла риелтор.
И мягко намекнула, что быстро такие сделки не делаются, ведь надо собирать документы, ездить смотреть квартиры. Мы скисли, понимая, что нас ждет полгода или год хлопот и нервотрепки.
И тогда Ирина Васильевна отправилась к Сергею.
— По общему мнению, — заявила она моему мужу, — вы очень умный человек. Кроме того, единственный, кто не собирается стать отцом. И при этом живете в трехкомнатной квартире! Если вы умный, то придумайте, где кому жить в создавшейся ситуации.
Сергей взял листок бумаги, записал условия задачи с тремя квартирами. Решение он нашел простое и гениальное. Мы с Олегом поселяемся в квартире на Войковской (вариант самый роскошный, да и Олег очень любит дедовскую квартиру), Лешка с Ликой переезжают в кузьминскую трехкомнатную. А на Шаболовской в просторной двухкомнатной будут жить Лена и Катя, жена и дочь Олега.
