Кейт Грин - Падающая звезда

Он вышел из машины, снова пересек улицу, поднялся по лестнице, извинился и спросил Салли Беард, можно ли воспользоваться ее телефоном. Автоответчик Дьердь Файн принял вызов. Но не успел Харм надиктовать свое послание, как Дьердь перехватила трубку.

– Боланд! Мне надо поговорить с вами. Где вы?

– Здесь, в городе.

– Невероятно. Не могу поверить в то, что случилось. Не могу понять, отчего повела себя настолько глупо. Зачем я уехала оттуда? Джакобс вышвырнул меня. Завтра я возвращаюсь в Нью-Мексико. Но сейчас вы в городе, значит, мой день складывается удачно.

Когда мы сможем поговорить? Между прочим, ваше прикрытие не сработало. Конечно, я-то знала с самого начала, что вы не тот, за кого себя выдаете. Ну, этот вздор насчет профессора.

– Как вы узнали? Я думал, что играл довольно неплохо.

– Хоув. В университете Миннесоты кинофакультета нет.

– Ясно. Но идея была не моей.

– Послушайте, может быть, мы пообедаем вечером? Сейчас у меня интервью, не могли бы мы встретиться, скажем, часов в восемь?

– Договорились, – согласился он.

– В кафе «Роз»? Это по соседству с моим домом.

– В восемь, в кафе «Роз», – подтвердил Харм. – У вас, надеюсь, интервью не с Нией Уайтт?

– Я думала она в «Бетти Форд».

– Это наживка, которую Сюзанна скормила прессе. Ния в бегах. Вот почему я здесь. Мне нужен адрес ее матери. Вы, кажется, говорили, что брали недавно у нее интервью?

– Да, но Ния ни за что не пойдет туда и через миллион лет.

– Я просто хочу задать Кэрол Уайтт несколько вопросов. Вы можете мне помочь?

– Если обещаете сообщить мне что-нибудь действительно сногсшибательное за обедом.

– Идет.

Харм услышал шорох переворачиваемых страниц, потом Дьердь громко продиктовала адрес Кэрол Уайтт. Санта Моника. Чудесно. Совсем рядом с Сандом. Он решил остановиться в гостинице Венеции. Навестит Санда и Кэрол Уайтт. А потом отправится на рандеву с журналисткой в кафе «Роз». Он поблагодарил Файн и положил трубку. Еще раз поблагодарил Салли Беард и вернулся в машину.

Он снова, как много лет назад, ехал по Венеции. Ничего не изменилось. Его жена преподавала историю в средней школе. Они жили в захудалом одноэтажном доме, который постоянно собирались ремонтировать, но так и не привели в порядок.

Выйдя из машины, Харм с наслаждением вдохнул соленый океанский воздух. Грузовик, наполненный свежими овощами, разгружался возле магазина вегетарианской пищи. Бывало, в субботу по утрам он брал Никки, и они гуляли по пляжу, пока Сэнди бегала трусцой. Один вид этих мест вызывал у Харма чувство неудовлетворенности.

Он занял номер в гостинице «Пасифик». Перенес вещи в номер, принял душ, переоделся и снова вышел в раскаленный воздух. Направляясь по Пасифик Авеню в сторону Санта-Моники, он решил зайти куда-нибудь, собраться с мыслями, прежде чем он встретится с Сандом. Слева от шоссе покачивалась и сверкала под солнцем вода океана.

Харм остановил машину, прошел пешком по бульвару. Пальмы качались под ветром. На углу через улицу светилась вывеска небольшого бара. Там, вероятно, есть стол для пула. Он пересек улицу на зеленый свет и вошел в распахнутую дверь «Ветра и Солнца».

Постоял, привыкая к полумраку. Улыбнулся, заметив стол для игры в пул. Харм заказал выпивку, опустил четвертаки в щель стола и собрал шары.

Под углом к стойке бара был установлен большой телевизор. На стене возле стола висела мятая карта Англии. На стойке бара было разостлано чистое полотенце, на нем выстроились в ряд сверкающие стаканы. Белый шар балансировал на перевернутом стакане. Легкие кресла стояли вокруг небольших столиков.

Худая пьяная женщина, пошатываясь на очень высоких каблуках, вошла в бар и взгромоздилась на табурет возле стойки, наблюдая, как Харм ходит вокруг стола.

– Привет, Ларри, – сказала женщина бармену.

«Завсегдатай, – подумал Харм. – Пьянчуга». Долгое время ему не приходилось вспоминать это слово.

Он разбил фигуру. Снова установил шары для еще одной партии. Подошел к стойке, заказал еще пива. Женщина истерически смеялась.

– Видал такое, Ларри? – невнятно выговорила она. – Четвертак завалился мне в туфлю!

Ларри подошел взглянуть на обувь женщины. Они рассмеялись. Неожиданно перешли на безупречный французский. Ларри подал Харму пиво. Гоняя шары вдоль бортика, Харм с нежностью подумал о бархатных бильярдных столах в Санта-Фе, о Жуане Гонзалесе, их владельце. Как хорошо, что он уехал отсюда.

После третьей партии с самим собой, начал понемногу расслабляться и размышлять. Он пододвинул кресло к столику, Достал из дипломата информационные карточки и разложил их. Основываясь на выводах Салли Беард, он написал:

«Можно предположить, что Мирина Джакобс писала письма угрожающего содержания в прошлом году».

Однако предположения и факты совершенно разные вещи. Он это знал. Мирина Джакобс написала адрес на открытке. Следует ли из этого, что Мирина убила Робин Риз и Тэсс Джуран? Нет. Какие могли быть у Мирины мотивы, чтобы писать письма?

«Где была Мирина в ту ночь, когда убили Робин Риз? – написал он. – Одна в квартире? Где была Мирина в тот вечер, когда вломились в дом Нии Уайтт? На праздничном обеде с многочисленными свидетелями. Где была Мирина, когда Тэсс Джуран сорвалась в пропасть? Ждала на съемочной площадке вместе с Леонардом. Кто знал, что на мотоцикле будет Тэсс? Только Мирина и Леонард. И Ния Уайтт. Леонард сообщил ей, что в роли ее заменит Тэсс».

Харм глянул через плечо на телевизор. Передавали вечерние новости. Время бежало. Ему надо поторапливаться. Он вынул чистый лист бумаги и написал: «Мирина Джакобс», а ниже – три женских имени в столбик.

Одержимость сюжетом, управление людьми через сюжет. Принимая во внимание любовное содержание писем, могло создаться впечатление, что их писал Леонард. Но если их писала Мирина, она делала это через образ персонажа, исходя из его точки зрения.

Страницы сценария, которые отдала ему Кэтлин Риз, наглядно показывали, что «история» не просто внутренняя фантазия сумасшедшего маньяка. «История» является сценарием в действительности. В последнем письме к матери Робин упоминала, что над сценарием работают два писателя. Поклялась хранить тайну.

Что если Ния никогда не была предназначена в жертву? Не была выбрана убийцей? Да, на нее напали, ее машину обстреляли, досаждали письмами и видеокассетами. Но жертвами стали другие женщины. Что, если мишенью была не Ния, а любая девушка, с которой, в данное время, у Леонарда существовала любовная связь? Предположим, что основной задачей Мирина не ставила убийство любовниц мужа. Может быть, таким образом, она угрожала ему и нервировала? Из этого вытекает, что Мирина не была заинтересована в смертях, особенно по отношению к Нии. К ней она испытывала сильную привязанность. Она могла оставаться хладнокровной и безжалостной, решив расправиться с Тэсс и Робин. Но с Нией ее слишком многое связывало. Она не могла заставить себя убить Нию. Но нападения должны были дать понять Нии – когда ты с Леонардом, ты рискуешь.