въезжала только для того, чтобы съехать в первый раз, когда я тебя разозлю. Когда дела идут плохо. Когда твоя сестра решает устроить припадок. Когда моя мама думает, что ты мне не подходишь, и становится тяжело. Короче говоря, я не хочу впускать тебя, когда это так совершенно очевидно, что ты меня бросишь, как только дела снова пойдут плохо.
— Не буду, — закричала я. — Обещаю.
— Я тебе не верю.
— Тогда что ты предлагаешь? — выпалила я, моя печально известная, неуступчивая гордость в клочья. Люди глотали каждую секунду этого. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Провал города отвергнут национальным любимцем. — Я не могу просто бросить тебя. Я тебя люблю.
— Я понимаю. Как я это вижу, есть только одно решение. — Он скрестил руки на груди.
— Что это? Я сделаю все, что угодно.
— Что угодно?
— Хорошо, только не секс втроем. И никакой мочи в спальне.
Зрители фыркнули и засмеялись, но не всем было весело. Некоторые прикрывались от неприятного кашля.
Моя мать потеряла сознание.
Кэтрин выглядела так, словно собиралась уйти и ждала , что кто-нибудь — кто угодно — остановит ее.
Никто этого не сделал, поэтому она все равно осталась.
— Это значительно сужает «что угодно», — заметил Круз.
— О, просто скажи мне, Круз.
— Выходи за меня.
— Что?
— Сделай из меня честного человека, Теннесси Тернер, и я верну тебя. Любое другое решение просто не сработает для меня. Я уже сказал тебе, что все или ничего. Ты сказала, что тебя ничего не устраивает — ну, дай мне все, что у тебя есть.
Все взгляды прильнули ко мне, ожидая моего ответа.
Бир сжал мою руку под столом, прошептав себе под нос:
— Мама, я хочу игровую комнату.
Моя мать пробормотала, что собирается отречься от меня, если я откажу ему. Видимо, она пришла в себя.
Папа ворчал, что он действительно не может позволить себе еще одну свадьбу.
Тринити захныкала на ухо Уатту, что ее час снова украли.
А Кэтрин Костелло перевернулась и опустошила желудок на соседнем участке газона.
— Да, — услышала я свой собственный голос, и улыбка расползлась по моим губам. — Да, я буду вашей женой, доктор Круз Костелло.
По пути к Теннесси я чуть не свалил всю свою семью на землю, скосив Уатта и части маминого платья.
Я поднял Теннесси и долго и крепко целовал ее на глазах у публики, которая пришла отпраздновать любовь Уатта и Тринити и еще несколько мгновений назад был почти уверена, что между их братьями и сестрами нет потерянной любви.
Я бы чувствовал себя плохо, если бы не тот факт, что Уатт и Тринити участвовали в аранжировке. Или что я был влюблен в женщину, с которой только что обручился еще до того, как у нее закончились подгузники.
Теннесси прильнула ко мне, почти по-детски прижавшись губами к моим, как будто я мог исчезнуть в любой момент.
— Я так скучала по твоему рту. И по остальному тоже.
— Тебе предстоит много времени наедине с нами обоими, дорогая. Начиная с сегодняшнего дня.
— Мерзко, — услышал я ворчание Бира за спиной моей невесты. — Я все еще здесь, ты же знаешь. И остальную часть округа тоже, если уж на то пошло, так что убери руки от моей мамы. Папа, ты можешь поверить в то, что он с ней делает?
Он может, и он сделал гораздо хуже, мне хотелось сказать.
Роб усмехнулся и похлопал сына по плечу, когда я осторожно опустил Теннесси обратно, убирая пряди ее золотых волос, чтобы лучше рассмотреть ее.
Моя.
Я спрятал ее под мышкой, чтобы она не могла убежать. Она смеялась и плакала одновременно. Я позволил ей насладиться моментом, пока люди стекались к столу, чтобы поздравить нас, ошеломленные и удивленные в равной мере.
Никто не выглядел явно раздраженным или разочарованным этим объявлением, кроме миссис Холланд, которая встала и ушла примерно в то же время, когда Теннесси призналась мне в любви.
Уатт появился на периферии, Тринити рядом с ним.
— Ты точно знаешь, как устроить сцену. — Он изогнул бровь, хлопая меня по спине в дружеских объятиях.
Я наклонил голову в сторону Тринити. — Невестка?
— Что? — раздраженно сплюнула она.
— Ты злишься?
— Злость даже не начинает покрывать это, доктор Костелло. — Она сжала губы. — Но не на мою сестру. Она ничего не могла поделать с тем, что сорвалось с ее губ. Этой короткой речью я загнала ее в угол. Она просто бормотала свой путь к этому признанию. Ты, с другой стороны, сделал предложение кому-то другому в день моей свадьбы.
— Я уверен, что это происходит постоянно. Ты знаешь, сколько людей сейчас умирает?
— И на моей свадьбе тоже, должна добавить.
— Что я могу сделать, чтобы загладить свою вину перед тобой? —Я подарил ей искреннюю улыбку.
— Ничто из того, что ты можешь сделать, никогда не загладит мою вину. — Она топнула каблуком о выступ стола и нахмурилась. — Ой. Теперь я думаю, что подвернула лодыжку.
— Даже если я оплачу твой медовый месяц?
— Даже если ты… подожди, расходы тоже?
— Обещаешь не переусердствовать с моей кредитной картой?
— Никогда. И ты заключил сделку. — Тринити потянулась, чтобы пожать мне руку, и я взял ее, смеясь. Она повернулась к Теннесси, сморщив нос. — Я действительно сожалею обо всем, Несси. Я была так увлечена тем, чтобы сделать этот день лучшим в своей жизни, что совершенно забыла, что сделала эти несколько недель несчастными для всех остальных, включая тебя. Ты была рядом со мной, даже когда я не заслуживала тебя, и я никогда больше не забуду этого и не приму тебя как должное. Я обещаю стать лучше.
— Я тоже. — Донна Тернер втиснулась между Тринити и Уаттом, бросив на Теннесси напряженный щенячий взгляд. — Стресс на свадьбе — не оправдание. Мы были так несправедливы к тебе и Крузу. Мне очень жаль, дорогая.
Позади них я мог видеть, как мой отец толкал мою мать, чтобы войти в человеческий круг, который мы сформировали. Она попыталась оттолкнуть его, но он только сильнее толкнул ее.
Она наткнулась на нас, надувшись.
— Думаю, у меня есть собственное извинение, которое я должна сказать. — Она закатила глаза, как угрюмый подросток. — Может быть, я ошибалась, а может и нет, вмешиваясь в личную жизнь Крузи. Просто он всегда был таким
