– Господи... Тру... ах, нам нужно остановиться… я... ах. Господи… собираюсь кончить, – он начинает отодвигаться, стараясь вытащить у меня изо рта свой член. Но я хочу, чтобы он кончил мне в рот. Я скучаю по его вкусу.
Я сжимаю бедро Джейка одной рукой, убираю вторую руку с члена, и сжимаю второе бедро, стараясь удержать его на месте, и показывая свои намерения.
– Нет, малышка, ты болела. Тебе не нужно, чтобы я кончал в твой ротик.
Я смотрю вверх на него.
Он мягко качает головой, пробегая пальцами по моей щеке.
– В следующий раз. Прямо сейчас я хочу оказаться внутри твоего великолепного тела.
Я последний раз всасываю его, а затем позволяю ему поднять меня на ноги.
Взгляд Джейка пылает. Я знаю, как трудно для него остановиться.
Я провожу языком по верхней губе. Он внимательно следит за движением.
– Где ты хочешь меня? – шепчу я.
Мужчина резко втягивает воздух.
– Наклонись и упрись в стену.
Это даже не обсуждается.
Наслаждаясь его командами, я на дрожащих ногах делаю точно то, что он хочет. Наклоняюсь и упираюсь руками в стену рядом с кроватью, готовая.
Я чувствую, как Джейк двигается позади меня. Он раздвигает мои бедра коленом, а затем прижимается головкой члена прямо ко входу.
– Я собираюсь трахнуть тебя, малышка. Жёстко. Готова?
Мне не нужно видеть, чтобы знать, что Джейк стиснул зубы. От его терпения практически ничего не осталось.
Я прижимаюсь бёдрами к его члену.
– Так чего же ты ждёшь?
Мужчина хватает меня за бёдра и входит одним быстрым движением, заставляя меня наклониться вперёд.
– Дерьмо, – шипит он.
Я упираюсь в стену, чтобы не упасть, когда Джейк тянет меня за бёдра назад.
Он легко выходит из меня, а затем снова растягивает долгим и жёстким толчком. Я не могу сдержать стон, что вырывается из моей груди.
Удерживая меня на месте своей хваткой, Джейк сжимает мои бёдра почти до боли, но мне всё равно. Мне это нужно. Он нужен мне.
– Скажи что-нибудь на испанском, милая, – рычит он.
У меня губах расплывается улыбка. Я знаю, что это делает с ним, так что легко подчиняюсь.
– No me jodas más (прим. пер: Трахай меня сильнее), Джейк. Сильнее!
Джейку нравятся мои гены из Пуэрто-Рико, а звук испанского сводит его с ума.
Все преграды, что сдерживали его, исчезают. Теперь он начинает трахать меня жёстко и беспощадно, говоря мне сексуальные словечки:
– Господи, Тру, ты так чертовски сексуальна с этим грязным ротиком. Чёрт возьми, ты такая узкая и горячая. А я такой твёрдый... когда трахаю тебя так глубоко...
Я чувствую, как член Джейка становится еще больше, попадая в ту самую точку, что спрятана глубоко внутри меня. Ее достигал только Джейк, и я знаю, что он уже близко.
Мужчина скользит рукой вниз по моему телу и начинает потирать пальцем клитор, приближая меня к оргазму.
Мышцы начинают сокращаться, пока он входит и выходит из меня.
– Давай, Тру. Сейчас.
Моё тело подчиняется команде Джейка, и я достигаю кульминации от его похотливого господства. Пока я сжимаю внутренними мышцами член своего жениха, то могу ощутить, как он начинает дрожать.
– Чёрт, Тру! – выкрикивает он.
Последний рывок, его бёдра дергаются, и он наполняет меня своей спермой.
Заканчивая изливаться в меня, Джейк отодвигает мои волосы в сторону и грудью ложится мне на спину, прижимая к стене мои руки.
– Ты в порядке? – спрашивает он, целуя меня в плечо. Его зубы легко царапают мою кожу.
– Даже лучше.
Мужчина двигает бёдрами, и я чувствую, как он снова становится твердым, все еще находясь внутри меня.
– Ты ещё не закончил? – я с улыбкой отодвигаюсь от Джейка.
– Я ещё даже не начинал. Прошло два дня, с тех пор, как я был в тебе, – он оборачивает руки вокруг моей талии. Выскальзывая из моей киски, он разворачивает меня и прижимает к своему телу. – Я собираюсь исправить это и провести в тебе весь день, трахая до потери пульса, пока ни один из нас не сможет ходить.
– Это обещание?
– Клянусь твоей сладкой задницей, – рычит Джейк, поднимая меня на руки и бросая на кровать, после чего сам взбирается сверху.
Глава 3
Я смотрю на огни Лос-Анджелеса, ведущие к аэропорту.
Джейк спит рядом со мной. Я наклоняюсь и убираю упавшие ему на лоб волосы. Он выглядит таким умиротворённым. Мне не хочется его будить, но мы скоро приземлимся.
Я смотрю вниз, на свой браслет дружбы у него на запястье. Сдвигая его в сторону, я вижу, что на месте, где кожа под ним была спрятана от солнца, она светлее. Как и моя. Мы никогда их не снимаем. Обещание, которое мы дали друг другу, всегда носить их, напоминает нам о нашей связи с детства. Эти браслеты я сделала много лет назад для нас обоих.
Не могу поверить, что наш отпуск закончился. Лучший отдых в моей жизни. Теперь мы возвращаемся в реальность.
Ну, в реальность Джейка.
Которая далека от любой реальности, какую я могу себе представить.
Обычная девчонка из далеко обычного мира.
Я жалею, что мы не смогли остаться на острове ещё некоторое время, потому что у меня такое чувство, что возвращение обратно – означает принятие реальных проблем в бешеном темпе.
Дотягиваясь пальчиком до уха Джейка, я щекочу чувствительную кожу позади. Место, которое сводит меня с ума каждый раз, когда я его целую.
Он ловит меня за запястье, чем сильно пугает.
– Не начинай битву, которую не сможешь выиграть, – произносит он сексуальным рычанием в голосе.
– Кто сказал, что я не смогу выиграть?
– Я.
– Правда?
– Хм, – он пододвигается ближе, открывая свои потрясающие голубые глаза. – Ты забыла, что я точно знаю все твои чувствительные места, Беннет.
Тепло разливается по телу, и я начинаю ёрзать.
– Я думала, ты спал.
– Так и было, пока одна шалунья не начала меня щекотать.
– Шалунья? – из меня вырывается смешок.
– Ага, это ты. Шалунья. Хитрая и кокетливая.
– Кокетливая? – насмехаюсь я.
– Да, кокетливая и неотразимая.
– И предназначенная тебе, – добавляю я.
– У меня всегда было это чёртово право.
Его взгляд пригвождает меня к сиденью, обладающий и властный.
Сглатывая, я выдавливаю:
– Ладно, провидец, мы дома.
Легкая улыбка появляется на моём лице.
Дом.
Лос-Анджелес – теперь это мой дом. Странно так говорить.
Последний раз, когда я была в ЛА, история об отце Джейка просочилась во все новости.
Я содрогаюсь от воспоминаний.
Джейк сидит в кресле: ноги вытянуты, а одна рука запрокинута за голову. Вторая лежит у меня на плече, сжимая его.
– Ты в порядке? – спрашивает он.
– Да, просто грустно от того, что мы больше не на острове.
