Нет, ему ни за что не удастся одержать верх над ней. Когда ему стало ясно, что это действительно так, как бы неприятно это ни было, он снова резко изменил тактику и принял другое решение – на этот раз окончательное. Он будет искать финансовой помощи в других местах. Он будет настаивать, чтобы в соглашении оговаривался пост для Себастьяна. Он должен сделать так, чтобы в компании нашлось хорошее место для его мальчика – ведь компания создавалась специально для него. Это единственное, что он теперь может сделать, единственное разумное и правильное решение. Да, он должен прежде всего защитить сына – иначе для чего он жил? Затянувшееся молчание нарушил Джон Кросс.
– Пола, мы в тупике. Я больше ничего не могу предложить. – Он поднял руки, жестом показывая свою беспомощность, и безвольно уронил их на стол перед собой. – Спасибо за то, что вы уделили нам время. И, пожалуйста, передайте бабушке, что ее условия слишком жесткие – к такой жесткой пище я не привык.
Пола негромко рассмеялась, вставая со стула одновременно с ним:
– Условия эти – мои, мистер Кросс, но не думаю, что есть смысл долго распространяться на эту тему. – Как и положено воспитанной женщине, младшей по возрасту, она протянула руку и подчеркнуто вежливо сказала: – Желаю, чтобы удача по-настоящему улыбнулась вам.
– Спасибо, – ответил он так же вежливо, но в его голосе не было ее твердости. – Я провожу вас до лифта.
Когда они проходили мимо окна, Пола сказала:
– До свидания, Себастьян.
Он резко повернулся, энергично кивнул, тряхнув темными волосами, и на лице его так ясно отразились холодное презрение и неприкрытая враждебность, что она была потрясена до глубины души и почти не услышала его невнятный ответ. Она поняла, что отныне он будет ее смертельным врагом.
Пола была вне себя от ярости.
Она быстро шла к центру города по одной из главных улиц Лидса – Хедроу, и скоро здание «Эйр коммюникейшнс» осталось далеко позади. Но Пола никак не могла привести в порядок свои мысли. Хотя ей пришлось испытать на себе всю ярость нападок Себастьяна Кросса – человека мстительного и обид не прощающего, – она была вынуждена признать, что отныне он стал ее заклятым врагом, – думала она сейчас не о нем, а о его отце. И на это были веские причины. При первых же контактах более или менее согласившись на ее условия, впоследствии Джон Кросс отказался от своего слова. Более того, он сделал это так предательски и низко, что это заслуживало только презрения.
Ей не нужно было ломать голову над вопросом, почему же он так поступил. Совершенно очевидно, что он не хотел испытать унижение в присутствии своего властного сына, пасть в его глазах. Присутствие сына лишило его самообладания, заставило его защищаться и, вполне возможно, вести себя более безрассудно, чем когда-либо раньше за всю предыдущую жизнь, пренебрегая правилами. Однако несомненно, что честь и моральные принципы тоже важны для него, они даже довлеют над всем остальным. Но как же тогда сохранить уважение сына? Она иронически посмеялась над собой: смешно, как только такое могло прийти ей в голову. Молодой человек вроде Себастьяна, вероломный по самой своей сути, о таких вещах никогда и не слышал. Во время встречи, когда она поняла, что Джону Кроссу доверять нельзя, она на мгновение почувствовала удивление. В деловом мире Йоркшира он имел неплохую репутацию, всегда считался порядочным, хотя и не самым мудрым человеком. Было совершенно непонятно, как он мог отказаться от своего слова.
Она ускорила шаги, и гнев ее стал усиливаться, когда она вспомнила о том, сколько времени, усилий и раздумий она посвятила «Эйр коммюникейшнс». Бабушку это тоже наверняка приведет в ярость. Эмма Харт не потерпит, чтобы ее ставили в такое дурацкое положение. К тому же она просто не выносит, когда кто-то играет нечестно. Бабушка может отнестись к этой ситуации двояко: либо она пренебрежительно пожмет плечами и с презрением отвернется, либо она задаст господину Кроссу такую словесную порку, какой он еще не видывал. Непримиримость к бесчестному поведению была отличительной бабушкиной чертой. Если она дала кому-то слово или ударила с кем-нибудь по рукам, это было так же надежно, как письменный контракт. Она от своих обещаний не отступала – и это было известно всему миру.
Мысль о том, как Эмма Харт спокойно поставит двуличного Джона Кросса на место, заставила Полу улыбнуться. Ее фиолетовые глаза оживились. Он заслужил это сполна, и ему предстоит столкнуться не только с острым язычком и суровым осуждением Эммы. Может быть и похуже. Его вот-вот поглотит пучина катастрофы – банкротство, полное разорение, исчезновение его компании с лица земли. Она знала, он убежден, что ему ничего не стоит найти какую-нибудь компанию или группу компаний, которые согласятся влить новые средства в «Эйр коммюникейшнс». Но знала она и другое – эта его наивная уверенность абсолютно необоснованна. Она знала, как настроены предприниматели – это уже ни для кого не было тайной. Никто не хотел иметь дела с «Эйр коммюникейшнс», даже те безжалостные и жадные до наживы люди, которые скупают компании, выжимают из них все, что можно, распродавая все мало-мальски ценное, и выбрасывают оставшиеся пустые скорлупки.
Пола вдруг поняла, шагая по Элбион-стрит, что, хотя в это трудно поверить, Джон Кросс не понимает, что на самом деле скоро произойдет с ним и с его компанией. Это напомнило ей о тех, кого он потянет на дно вместе с собой, обо всех сотрудниках компании, которых выбросят с работы. «Мы могли бы спасти его и, что гораздо важнее, могли бы спасти их», – бормотала она себе под нос. У этого человека нет совести. С тех пор, как она помнит себя, бабушка всегда воспитывала в ней чувство ответственности, и оно занимало одно из важнейших мест среди ценностей и непререкаемых правил этического кодекса Эммы Харт.
«Большое богатство и большое могущество налагают на человека большую ответственность, никогда не забывай этого, – снова и снова повторяла ей бабушка. – Мы должны заботиться о тех, кто работает на нас и вместе с нами, потому что это они создают и наше богатство, и наше могущество. И они полагаются на нас, точно так же как и мы на них, но только по-другому», – постоянно говорила она. Пола хорошо знала, что среди могущественных и влиятельных предпринимателей были и те, кто завидовали Эмме Харт и кто, будучи ее соперниками, ошибочно считали ее безжалостной, жестокой, одержимой и рвущейся к власти любой ценой женщиной. Но они не посмели бы отрицать, что она на редкость справедлива. Это было известно всем, кто работал в компаниях Эммы Харт, на собственном опыте – отсюда их исключительная верность и преданность ее бабушке, их любовь к ней.
