— Ваш приятель и правда живет в малолюдном месте. А чем он занимается?
— Сейчас даже и не знаю, чем он занимается. Раньше у него была лавчонка, он торговал разными мелочами.
Удивленный опоссум застыл прямо посередине дороги и уставился в огни фар. Дрейк объехал странное животное и устремился в долину по другую сторону холма. Доехав до развилки, он остановился.
— Посмотрим… — и выбрал правую.
— Вы знаете, где мы?
— Где-то на северо-западе, — ответил он.
Она проворчала.
— Если заблудились, лучше мне не говорите.
— Вы говорите прямо, как моя сестра.
Блис удивленно посмотрела на него. В темноте трудно было разглядеть его профиль.
— У вас есть сестра?
— Даже две, — проговорил он с таким энтузиазмом, словно нашел в саду мешок золота.
— И часто вы их видите? — она в первый раз слышала, чтобы он заговорил о своей семье, и ей стало интересно узнать о ней больше.
— Нет. Слишком тесные связи с семьей ни к чему хорошему не приводят.
— А как насчет детей? — со смехом спросила она.
— Что насчет детей? — тоже смеясь, подшутил он.
— У вас кто-нибудь есть?
— Нет. Почему бы нам не свернуть вот на эту боковую дорогу и не попробовать поехать по ней? — с этими словами он направил машину на боковую дорогу.
— Дрейк! — обеспокоенное выражение ее лица уступило место улыбке, когда она обнаружила, что он остановил машину на стоянке рядом с другими.
— Вот мы и приехали, — объявил он.
— Хотите сказать, вы точно знаете, что мы приехали по адресу?
— А вы сомневались?
— Конечно, нет. От того, что я хотела спросить того опоссума, в правильном ли направлении мы двигаемся, вы не стали сомневаться во мне?
Они направились к дому. В блеклом свете единственного фонаря Блис рассмотрела, что это заброшенное ранчо. Когда они ступили на веранду, их встретил лай двух огромных злобных собак. Дрейк постучал в дверь.
Высокая брюнетка в зеленом платье открыла дверь.
— Привет, меня зовут Дория. Проходите, — погладив одну из собак, она проговорила: — Хороший сторож.
Блис вошла и сразу огляделась. Стены были из нетесаного дерева. На одной стене висел большой ковер ручной работы в форме звезды. Мебель тоже была неказистой, из простой сосны. Полы покрывали домотканые паласы.
— Сюда, — Дория подвела их к компании людей, сидящих на самодельных скамейках или просто на ковре, вокруг большого камина, сложенного из камня. — Знакомьтесь сами, — весело сказала она и исчезла.
Дрейк широко улыбнулся и громко назвал себя.
Сидевшие кивнули и перевели взгляды на Блис. Она слабо улыбнулась и взяла его за руку. Она всегда испытывала смущение при знакомстве с посторонними людьми.
— Я Блис.
Мужчина, сидящий на большой подушке на полу, сказал:
— Приятно познакомиться. Меня зовут Тэд, а это…
Познакомившись со всеми, Дрейк сел на пол и привлек к себе Блис.
— Где Боб? — спросил он самым обычным тоном, как будто давно всех знал. Он положил руку на плечо Блис, выражая ей небрежное внимание.
— Он поехал в город за льдом. Скоро вернется.
Разговор возобновился, и Блис наклонилась к нему и прошептала:
— Вы кого-нибудь здесь знаете?
— Пока нет.
Он начал разговаривать с женщиной, сидящей рядом, а Блис стала осматриваться. Женщины одеты в легкие хлопковые платья, а мужчины в джинсы или слаксы и рубашки. На вид всем им было за тридцать. Все казались простыми людьми. Хотя в общем-то она другого не ожидала, но после того, как увидела затерянное в лесах ранчо, представила себе каких-то дезертиров шестидесятых годов. Однако большинство из них вполне можно было встретить на вечеринке в ее квартале. Ее внимание привлек мелодичный голос хрупкой женщины, сидящей неподалеку…
— Думаю, что приобрела весьма ценный опыт. Пока я просто сидела, смотря в небо, проходили часы и часы. Я выявила в себе такие силы, о которых раньше и не подозревала.
— И тебе не надо было искать пищу?
— В течение первых двух дней искать пищу не рекомендуется. Необходимо сохранять силы, Стью.
Стью, высокий мускулистый мужчина блестящими волосами, покачал головой.
— Это не по мне, Гретхэн. Полное одиночество мне не по душе. Куда лучше спуститься на каяке вниз по Колумбии, сделать привал в конце дня и наслаждаться холодным пивом.
Блис изменила первоначальное впечатление об этих людях. Таких не часто повстречаешь в ее районе. У всех у них гораздо более интересные увлечения, чем у ее знакомых или сослуживцев. Блис почувствовала, как кто-то постукивает ее по плечу. Подняв голову, она увидела перед собой широкое лицо мужчины с темными волосами. Как же его звали? Берт?
— Как насчет того, чтобы выпить? У них есть пунш, который наверняка позволит вам расслабиться, и вино.
Она улыбнулась.
— Я предпочитаю вино.
— Воздушные потоки — коварная штука. Но если ветер будет благоприятный, мы встанем пораньше и сможем…
Она слушала мужчину, сидевшего рядом с Дрейком, пока Берт не вручил ей пластмассовый стаканчик.
— А вы чем увлекаетесь? — спросил он, усаживаясь рядом в позе йога.
Она усмехнулась.
— Мои интересы навеют на вас скуку.
— А вы попытайтесь.
— Садоводство и работа иглой.
— По камню? — с нескрываемым интересом спросил он.
Она еще больше заулыбалась.
— Я вышиваю.
— А-а, — разочарованно произнес он.
Как раз в это время отворилась дверь и в комнату зашел мужчина среднего роста с пластиковым пакетом.
— Это Боб, — шепнул ей на ухо Дрейк, и его теплое дыхание защекотало кожу. — Пошли, я тебя познакомлю. — Подняв Блис на ноги, он повел ее на кухню, тоже сделанную из неструганых сосновых досок.
На стойке стояли стаканчики и дюжина пустых бутылок. Боб закладывал лед в холодильник, а Дория открывала очередную бутылку вина.
Дрейк похлопал приятеля по плечу. Тот закрыл холодильник и схватил Дрейка в охапку.
— Знакомьтесь, это Боб. Боб, это Блис, — он обнял ее за плечи и гордо улыбнулся.
Боб кивнул, вручил им пиво и облокотился на прилавок. Дория подошла и пристроилась рядом.
— Как вам нравится мое жилище? — он обвел рукой. — Построил собственными руками.
— Неплохо, — одобрил Дрейк. — Помнишь ту хижину, где мы жили, когда таскались по Нью-Джерси?
— Да уж. Вот было времечко!
Мужчины засмеялись, и Дрейк объяснил Блис:
— В округе жили своеобразные второсортные люди. Смерть по естественным причинам наступала только из-за неуплаты за ренту.
— Нам повезло, что удалось выбраться оттуда живыми, — согласился Боб. — С тех пор я проклинаю Нью-Джерси. В Канзасе мне понравилось, и теперь, когда у меня есть дом, я завязал со всякими переездами.
