Даже сейчас, читая отчёты финансового директора, я думал не о том, стоит ли удовлетворять её предложение о выделении дополнительного финансирования и насколько оно целесообразно в принципе. Я думал о том, что я, черт подери, делаю со своей жизнью. Покупать проституток на одну ночь — ничего криминального, если женщина сама согласна продать свою любовь. Другое дело, участвовать в аукционе, на котором торгуют живыми людьми. Для меня это было впервые, и чувствовал я себя отвратительно. Женщины, одна за другой, выходили на подиум, как на панель, виляя задницами и бросая развратные взгляды в зал, прося их купить, словно никто из них не знает, что такое чувство собственного достоинства.
Я бы ушёл, никого не купив, с ощущением, словно искупался в яме с помоями, но последним номером вышла она. Изящество фигуры и красота тела — этими качествами обладают многие женщины, но Мира была не просто привлекательной. Она не кокетничала с залом, не пыталась продать себя, наоборот — ей как будто было не место на аукционе. Словно цветок, выросший в поле сорняков, она покорила меня грустной улыбкой, которую отчаянно пыталась выдать за радостную, и бесконечно-печальными зелёными глазами, сияющими ярче самых дорогих изумрудов, что я видел. Она не стоила пятьсот тысяч. Она показалась мне бесценной.
Я никак не мог сосредоточиться на работе и, в конце концов, отложил бумаги в сторону. Встал, подошел к серванту и взял виски. Шампанского мало для того, чтобы снять напряжение. Хорошо, что Мира настолько устала, что без боя согласилась помыться и спокойно переночевать в отдельной комнате, а то ещё немного общения с ней я бы не выдержал. Мне хотелось наброситься на неё и завладеть. Брать её так, чтобы она извивалась подо мной, прося только об одном: не прекращать сладостную муку. Хочу узнать, как звучат её стоны, каковы на вкус пухлые искусанные губы. Хочу видеть, как её томный взгляд затуманивается в пылу неудержимой страсти…
В дверь настойчиво постучали. Откашлявшись, я развернулся спиной ко входу, чтобы моего возбуждения не было видно, и разрешил войти.
— Она в ванной, хозяин, — Ева, единственная горничная, которой я позволил проживать в своём доме, зашла в мой кабинет и закрыла за собой дверь. Я всегда любил её красивые ноги, которые она специально демонстрировала, нося чрезмерно короткую рабочую форму. — Как вы и приказали.
— Спасибо, сладенькая, — улыбнулся я одними губами. Ева была красива: шикарная блондинка с упругими сиськами третьего размера. К тому же, она принадлежала к тому типу женщин, которые невероятно артистичны в постели, но на этом её достоинства заканчивались. — Ты пришла рассказать мне только об этом?
— Нет, хозяин, — Ева кокетливо облизала губу и начала подходить ко мне шагом мартовской кошки, увидевшей добычу. — Я хочу немного поразвлечься.
— Карты, шахматы, маджонг? — иронично перечислил я виды развлечений, который сразу пришли мне на ум, хотя очевидно, что пришла она потрахаться. Просто захотелось побыть немного язвой.
— Давайте третье, — Ева остановилась близ серванта, заполненного алкоголем, и добавила: — Выпить я совсем не против, а маджонг звучит как какое-то китайское вино.
Зря я отхлебнул виски, потому что чуть не подавился крепким напитком, едва сумев его проглотить без последствий. Казалось бы, почти полгода она жила со мной, а я до сих пор не могу привыкнуть к тому, насколько она глупая. Если сравнивать с чем-то, то Ева была глупа настолько, насколько хороша в постели.
— Предлагаю сегодня обойтись Шардоне, — я достал бутылку и поднёс к рабочему столу. Неаккуратно сгрёб рабочие бумаги в сторону и сел в кресло, чтобы было удобнее разобраться с пробкой. Благо, штопор всегда лежал в нижнем ящике. Ева подошла ко мне с пустыми бокалами в руках и наглым образом села на край стола, закинув ногу на ногу таким образом, что мне стало очевидным полное отсутствие нижнего белья на ней. Вот же проказница!
— Хозяин… — обратилась она жалобным тоном, — кто эта девушка?
— Ревнуешь? — я самодовольно посмотрел на прислугу. Она поставила мой бокал на стол, а свой протянула для того, чтобы я поделился вином.
— Да, — призналась Ева. Умная девочка, понимает, что я не люблю, когда мне лгут. — Просто она… красивая…
— Есть такое, — я даже не коснулся второго бокала, который предназначался мне. Пить вино после виски — такое себе. Лучше добью второе, тем более, крепкий напиток с ароматом деревянной бочки — истинное наслаждение. Алкоголь помогал мне избавиться от лишних мыслей в голове, в особенности от тела Миры, оголенные части которого так славно выглядывали из-за красного шелка, что надолго отпечатались в моей памяти. Лишь бы не навсегда…
— Но не переживай, сладенькая, — я улыбнулся Еве, которая тонкой ручкой подносила бокал с губам и пила по маленьким глоткам, словно боялась обжечься. — Как обычно наиграюсь за неделю и отпущу.
— Всего неделя, и больше я её никогда не увижу? — обрадовалась Ева. Я коротко кивнул.
— Тогда почему вы сегодня не у неё? Она ведь… ну… для этого самого… чтобы вам не было скучно… — Ева пыталась сформулировать мысль, но получалось плохо.
Отставив пустой бокал, я откинулся в кресле, пытаясь найти ответ на вопрос внутри себя. Какое может быть отношение к женщине, продающей себя на аукционе? Никакого, кроме понимания, что она позиционирует себя как тело для любовных утех, а значит, купивший должен пользоваться ею по своему усмотрению. Почему же тогда я был не в её постели сейчас? Она так правдоподобно играла в строптивость, что я даже разрешил ей провести первую ночь без меня. Может, я ещё больший глупец, чем Ева?
— Спроси что полегче, — ответил я и закрыл глаза. В голове возникла картинка, как трепетно грудь Миры вздымается от каждого вздоха, как красивы и манящи её приоткрытые губы.
— Ладно, — сказала Ева и вырвала меня из мыслей, когда села передо мной на колени. — Можно тогда я… отсосу ваш член, хозяин?
Мне действительно очень нужна была разрядка после такого насыщенного вечера, потому я одобрительно погладил её по голове, а другой рукой дотянулся до груди, которую тотчас жадно сжал.
— И подключи сиськи, — попросил я. Ева загадочно улыбнулась и начала расстёгивать платье на спине. Не снимая его полностью, она вытащила руки из рукавов и спустила чёрную ткань до талии. Груди игриво подпрыгнули, освободившись от оков лифчика, и я тут же ухватился за обе, стал мять их, пока Ева разбиралась с ремнём.
— Всё, что пожелаете, хозяин, — промурлыкала она и достала мой член из трусов. В подтверждение слов тут же высунула язык и лизнула головку, чрезмерно увлажнённую из-за долгого отсутствия разрядки. Чертова Мира и её упрямство… Раз продавала девственность, то могла бы и раздвинуть ноги сегодня же. Чего тянуть?
Ева умело взяла член в рот, начала его настойчиво отсасывать. Я откинул голову, пытаясь наслаждаться происходящим, но сегодняшняя покупка никак не выходила из головы. Её изящные ноги, тонкая талия, аккуратная грудь… Мира была словно вытесана из мрамора. Закрыв глаза, я дошёл до того, что представил, что её губы ласкают мой член, а не рот старающейся удовлетворить горничной.
— Вам нравится, хозяин? — спросила Ева, когда вытащила член, чтобы присоединить к процессу грудь. Две мягкие выпуклости окружили влажный от слюны член и стали двигаться вверх-вниз. Я положил руки на затылок девушки и настойчиво наклонил к достоинству.
— Соси, не отвлекайся, — недовольно пробурчал я, но не из-за ошибок Евы, нет. Её тренированный рот прекрасно доставлял мне удовольствие. Никаких укусов, остановок или медленного темпа. Меня беспокоило то, что Мира не собиралась покидать мою голову. Как же хороши, наверное, её губы, и плевать на неопытность. Научу на практике…
Ева ускорялась, активно двигала головой вверх-вниз, но из-за груди получалось заглотить не больше половины. Так она могла сосать слишком долго, а мне это было не нужно. Мысли о Мире должны были уйти сразу после оргазма.
Молча оторвав Еву от занятия, я заставил её встать, развернуться ко мне ягодицами и опереться на стол. Под коротким платьем действительно не было трусиков, и я тут же запустил пальцы к её лону. Ева текла, как сучка, потому я даже не стал дразнить — направил член и вошёл сразу до середины. Она начала стонать, и чем сильнее становились толчки, чем громче и жалобней это звучало. Чудесная музыка для моих ушей.
