Знал, что она еще не спала.
Знал, что дома.
Свет в окнах, ее легкая тень.
Да и полчаса назад звонил Алексей и ненароком обмолвился, что с сестрой сегодня виделся. Какая-то грустная она. Что в кафе с ней они посидели, а потом он ее подкинул до дома. И вроде планов у нее больше не было.
В поведении друга я прослеживал некую протекцию. Одобрение. Сводничество.
А возможно мне просто показалось.
Леха всегда всячески оберегал личное пространство сестры. Никогда не обсуждал ее личную жизнь и никому не позволял в своем присутствии этого делать. Всерьез не осуждал ее за колючий характер и моментами крутой нрав.
Иногда у меня позвякивали звоночки, что мой друг контролирует и даже дозирует наше с Викой общение.
Были такие эпизоды, когда то он ее уводил из общей компании, то предоставлял ей повод для того, чтобы уйти. Или меня звал куда-то, срочным образом меняя дислокацию наших веселых посиделок.
В голове всплывают короткие, но яркие сцены, когда Сова уходила с вечеринки, едва появившись на ней.
Мы, кто-то из компании, спрашивали, почему она так резко передумала потусить? Она, в ответ, лишь философски хмыкала и исчезала.
Пару раз, припоминаю, я ловил на себе ее грустно-задумчивый взгляд. Пристальный. Немигающий.
И вдруг в голове отчетливо пульсирует вспышка-воспоминание.
Да-да, точно!
Когда в компании появлялись мы с Ульяной, Вики рядом не было никогда. Либо она уходила с вечера, либо она даже не появлялась на нем.
Это совпадение? Или эти факты как-то связаны?
Черт.
Вечная загадка – женское сердце.
Обстоятельства, которые раскрыла мать в присутствии Совы, тоже заставляли задуматься.
Я не любитель разгадывать шарады и строить теории, поэтому, когда я хочу узнать правду, я просто задаю прямые вопросы и все.
Мои внутренние весы пока не дернулись в одну из сторон. Они упрямо долго, с интригой держат баланс, дразня меня и на удивление не раздражая.
Продолжаю анализировать события последних дней.
Впервые на моей памяти Алексей позвал на ужин Вику, когда в гостях у него был я.
Подозревать здесь что-либо я не вижу повода. Она была, так же как и я удивлена встрече. А я был удивлен ее прекрасному виду.
Ее голос, запах, манера, чертова кошачья походка, без намерений соблазнить, зажгли те лампочки, которые загораются у мужчины, когда в комнату входит женщина, пробуждающая интерес.
После гибели супруги у меня не было отношений.
И я, если честно, думал, что их не будет еще очень долго, так как я очень сильно люблю Ульяну. Любил… Люблю. Я не до конца смирился с ее потерей. И возможно до этого момента пройдет приличный отрезок времени.
Разовые интимные связи априори не для меня. Я не так воспитан. В моем генетическом коде нет потребности количественных беспорядочных связей. Ни к чему необязывающих, как модно сейчас говорить.
В моей жизни не возникало вопросов о контроле своих желаний. Потребностей.
Я с детства знал, что буду военным. Сильно импонировало мне и то, что я однофамилец великого русского полководца.
У нас династия.
Хотя у всех прадеды были военными.
Дедушка – военный врач.
Отец был летчиком.
Я до недавнего времени служил в элитных десантных войсках.
Да я знал, что буду военным.
Знал, что буду прекрасным мужем.
Знал, что буду любить Ульяну.
Но я не знал, что судьба, жизнь или кто-то там еще заберет ее у меня.
В глазах многих я весьма безболезненно переносил потерю жены. Нормально. Психически здорово.
А я не видел смысла упиваться горем и рвать себе душу, сердце страданиями.
Я был в ответе за мать, за Незабудку.
Мне некогда плакать.
И все вроде бы шло так же. Нормально. Обычно. Но только без нее…
Я ни о чем не думал, когда приехал в гости к другу.
Я просто жил.
И тут она.
Его младшая сестренка.
Удивила меня своей красотой, но не удивила характером.
Такая же колючая, своенравная Сова.
Это прозвище воплощало в себе несколько деталей.
Созвучие с фамилией – Леха и Вика от роду Савельевы.
Отстраненность от толпы, Вика по большому счету одиночка. Практически все люди с ярко-выраженными норовом – одиночки.
И самое главное, почему Вика носила это прозвище лично для меня – это красивый задумчивый взгляд черных глаз. Томно мигающих.
Впервые за полгода я с интересом наблюдал за женщиной. Девушкой. Ловил каждое ее слово, чего не делал до этого.
Мне нравилось смотреть на нее.
При каждом удобном случае я скользил взглядом по ее фигуре, запястьям, точеному подбородку.
Но еще больше мне понравился ее запах. Аромат дезодоранта, парфюма смешанного с ее собственным запахом. Это возбуждало сильнее всего.
Сердце о ребра билось гулко. Мощно и настойчиво.
Я понял, что хочу ее.
Хочу прижать ее к своему телу. Зарыться носом в ее волосы у виска. Медленно втянуть в легкие ее запах. А потом поцеловать…
Моя рука уверенно тянется к дверному звонку.
Секунда и передо мной черные глаза.
Красивые. Манящие.
Она молча распахивает дверь и пускает меня на порог.
- Разувайся. Сегодня снега много на улице.
Как будто его вчера было меньше.
Замечание Совы звучит неправдоподобно. Чувствую, напряжена. Или даже раздражена. Пофиг. Просто пропускаю мимо ушей. Если слушать, все что говорит женщина и воспринимать это в буквальном смысле, можно уже лет в двадцать скончаться от сердечного приступа.
Снег…
Просто нужен очень хороший и регулярный, вечерний и потрясающий…
Расшнуровываю ботинки, когда что-то шуршит над головой. Предположительно целлофановая упаковка. Вскидываю взгляд.
В метре от меня стоит Вика с прозрачным пакетом в руках и вынимает из него тапочки. Серые новые мужские тапочки, в грубую клетку, а потом ставит их передо мной со словами:
- Если подойдут, считай, что я принц, - холодно роняет она и, скомкав пакет, исчезает в ванной.
Умиляюсь про себя.
- Ждала?
- Не успела, - выглядывает она из ванной комнаты.
Сполоснув руки, выходит обратно.
- Но тапочки-то купила.
- На автомате. Сегодня по пути домой. Просто не подумав, - отмахивается она.
- А размер мой, - выставляю вперед ногу, демонстрирую обнову.
Наконец-то улыбается.
- Рада за тебя, Золушка, - усмехается она.
- Спасибо, Принц! – иронизирую я, - так почему не ждала? – возвращаюсь я к вопросу.
Не спеша подступаю к хозяйке квартиры.
Пытливо смотрю в ее глаза, ловлю любое изменение ее мимики. Но она, будто догадавшись о моих намерениях, держит эмоции при себе.
Приблизившись к ней, опускаю ладони на ее узкие бедра. Наклонив голову чуть вперед, втягиваю ее запах. На что Вика шумно вздыхает.
- Все слишком быстро…
- Я могу помедленнее, - переходя на интимный шепот, предлагаю я.
Прижимая душистую прядь волос к лицу, заглядываю в глаза Вики.
- Ты не понимаешь…
Качает она головой и, развернувшись в сторону, направляется прочь. Но резко выкинутая мной рука, преграждает ей путь.
- Так объясни?!
Темные глаза ярко сверкают.
- Что объяснять? – хорошо очерченные брови взметаются вверх.
Задержавшись взглядом на моих губах, Сова неумышленно облизывает свои. После черные глаза вновь впиваются в меня.
- Ты же не за этим сюда пришел, - точеный подбородок подается вверх, и я не могу устоять, чтобы не прикоснуться к нему. Обхватываю его пальцами свободной руки и накрываю рот дерзкой хозяйки своими губами.
Она ждала этого поцелуя.
Хотела его…
Но почему-то сдерживает себя.
Целую Вику, а затем, оторвав ее от пола, несу в гостиную. Плюхаю ее на диван и сам устраиваюсь рядом.
- Что происходит? Говори, - готовый выслушать, я кладу руку вдоль спинки дивана.
Сова смотрит будто боязливо. Только боится она не меня, а боится мне что-то сказать…
- Вик, мы спали с тобой позавчера. А ты чего-то стесняешься?
