Я взвыла от боли — мышцы полностью затекли, а ноги онемели. Едва не рухнула, если б он вовремя не поддержал. Выругался себе под нос и подхватил на руки. Усадив на капот Хондочки, начал растирать лодыжки.
— Извини, что пришлось пролежать дольше необходимого, — произнес, не глядя в глаза. Неужели и правда сожалеет? Сомневаюсь. Но сделаю вид, что поверила и приняла извинения. Однако это не отменяет того, что сейчас чуть не плачу от покалываний в конечностях.
— Ты обещал, что я смогу позвонить брату, — решила брать наглостью. А вдруг разрешит под гнетом вины. Должна же я получить моральную компенсацию за свои страдания.
— Написать смс, — все-таки поправил. — Да, я об этом и хотел сказать. Я купил симку, и меня даже паспорт не спросили. Представляешь? Наврал продавцу, а она уж очень хотела избавиться от залежавшегося товара. Ты как? Лучше?
Мне определенно было лучше. И к тому же радовало, что он сдержит обещание. Правда, я надеялась, что смогу засветить тот номер, с которого сам Никита звонил. Жаль, не выгорело.
Он достал из куртки старый кнопочный мобильник и плоскую коробочку от оператора связи. Быстро активировал и вручил мне.
— А с моего телефона разве нельзя?
— Здесь нет микро-карты. Старая симка. Надеюсь, вообще сработает.
— А если нет?
— Сначала проверь. — Он аккуратно развязал руки и сунул чулок в карман джинсов. Мягкими движениями погладил кисти, запуская не только циркуляцию крови, но еще и мурашки. Да, ему определенно совестно… а мне определенно приятно…
Пока ждала возвращения, долго размышляла, что написать брату, если Никита выполнит обещанное, но сейчас растерялась. Как в двух словах объясниться, чтоб при этом еще и дать зацепку? Или лучше просто успокоить Ника, чтоб не переживал? Так и не смогла выбрать.
— Я бы на твоем месте постарался убедить, что скоро вернешься, и что с тобой все в порядке.
Ну конечно! Какая ему выгода, если меня начнут искать? С другой стороны, что бы я ни написала, Ник не поверит ни единому слову. Не принято в нашей семье вот так просто исчезать на месяц, да даже на день.
«Привет. Родной, не переживай за меня. Я с Андрюхой. Прямо от него решили поехать на юг. Отдыхать. Вернусь примерно через месяц. Не волнуйся, пожалуйста. Со мной все в порядке. Он очень внимательный».
Вот что еще написать? Как? Ума не приложу. Надеюсь, цензуру мое письмо пройдет, и Никита не заметит, что я выдала направление нашего движения.
— Написала? Дай прочитать. — Сунула ему телефон. Пожалуйста, пожалуйста, ничего не редактируй! Если Ник не будет тупить, то должен быстро понять, что нет в нашем кругу никаких Андрюх. — Хм… поверит?
— Надеюсь…
— А Андрюхе не надо написать? Чтоб знал, как врать, покрывая тебя.
Да! Боже! Как я сама не догадалась?
— Точно! Спасибо, что подсказал, чуть не спалилась.
Я набрала номер Карины и напечатала: «Андрюша, дорогой. Выручай. Скажи моему брату, если позвонит, что мы с тобой на югах. В каком-нибудь захолустье, чтоб не решил приехать. Уехали дикарями на моей машине. Вернусь — все объясню. Спасибо, милый».
Никита прищурился, и покачал головой.
— Если он в это поверит, после возвращения бросай его на хрен.
— Угу…
Брошу, еще как брошу…
Он развязал меня и отправил в кустики. Сам тоже решил кому-то позвонить. Я разрывалась между желанием подслушать и потребностями организма.
На этот раз далеко забредать не стала, поэтому услышала часть разговора:
— Да понял я! Сделал, как ты сказал. Но это слишком долго. Бесит… Да… нет… черт! Я не знаю! Кто-то из них. Спасибо. Перезвоню, как смогу. Надеюсь, не затянется. — Тишина. Отключился. — Маша! Хватит подслушивать. Делай дела и поехали. Нужно успеть до темноты. Вторую ночь в машине не хочу проводить. А дороги тут ужасные просто. Как бы не застрять еще раз.
Когда я выбралась, отряхиваясь, из леса, мне предложили помыть руки из бутыли с водой. Ух прохладная, зато хорошо — чисто. Никита, кстати тоже чистенький. Ах да, не сразу заметила, что вернулся в другой одежде. Какой-то костюм спортивный под курткой, делающий его чуть более простым парнем, сбивающий налет брутальности.
— Идем, перекусим. Я кое-что вкусненькое прикупил.
Подошла к капоту, где лежал пакет с едой, от которого потрясающе пахло… салом! Мммм… боже, вкуснятина какая… не помню, когда так наслаждалась едой. Видимо, голод победил все другие чувства. В том числе злость.
Захомячив булку свежеиспеченного хлеба на двоих, вернулись в машину.
— Ты же не будешь меня связывать?
— Буду, разумеется. Не ругайся — так надо. — Не выдержала и сматерилась. — Эй, а ну не матерись. Не доросла еще для таких выражений, кроха.
— Я совершеннолетняя — имею право. Никит, ну не надо, зачем?
— Надо, Маша, надо.
Думала, опять чулки в ход пойдут. Но нет. Он прикупил веревку и с каким-то садистским удовольствием связал сначала руки, затем ноги. А я лежала все в той же позе, как в первый раз, то бишь, попой кверху, и с замиранием сердца ощущала близость его тела, слушала слегка учащенное дыхание и гадала, волнует ли его происходящее, так же сильно, как меня.
На мгновение мелькнуло опасение, что он и правда увлекается БДСМ. Видела в инете картинки… но отбросила его. Зачем себя лишний раз накручивать? Тем более боли не причинял. И так есть, о чем волноваться. В конце получила еще раз по попе. Взвизгнула от неожиданности.
— За что?! Я же ничего не сделала! Даже не сопротивлялась!
— Для профилактики, — хмыкнул гад. Однако голос у него чуть охрип. Отчего мне сразу стало легче. Мстительно порадовалась, что не я одна взволнована.
Стоп, Маша! Что за идиотизм? О чем ты думаешь? Держи свою фантазию в узде. Тебе месяц с этим чудищем жить в одном доме… или квартире. Фиг знает, куда везут. Почему-то казалось, что все же в дом. И не зря…
Когда начало темнеть, дорога снова изменилась, и меня опять начало нешуточно так трясти, что едва не падала на пол. Сейчас бы не помешали ремни безопасности, кстати.
Эх, Машка, смирилась уже… ремни безопасности… веревки… Смотри — понравится быть связанной… Им… Как там это называется? Стокгольмский синдром?
Нет! Я не такая!
До цели добрались уже в темноте. Так что, увидеть, что собой представляет эта самая цель, я могла лишь частично в свете фар — небольшой кирпичный дом. И это явно не деревня ни какая. Лес. Судя по легкому ненавязчивому запаху — сосновый. Прощай, цивилизация. Сможет ли Ник найти меня здесь?
— Побудь тут еще немного. В доме холодно. Я включу отопление, потом за тобой вернусь.
Ушёл, не слушая возражений.
Боже, что меня ждет впереди? Сложно представить. Я и Никита… Такими темпами и о Туманове ведь могу забыть. За месяц-то с этим красавчиком… наедине. Тут за сутки многое изменилось, а за столь долгий срок… интересно, а как его все-таки зовут по-настоящему? Расскажет ли мне?
О! Это моя журналистская натура проснулась. Неужто хочу правду выведать? Оно мне надо вообще?
— Готова?
Меня снова вытащили наружу как один из тех мешков, которые он таскал в дом. Спасибо, хоть на плечо не забросил. Несет аккуратно. Я бы предпочла сама идти, но сказали развязывать долго. А так… прижимают бережно к груди, аж пробрало до дрожи.
Сразу же усадили на диван в… прихожей… если можно так выразиться. Никогда не жила в деревне и в таких маленьких домиках. Наконец-то избавили от веревок, какое счастье!
— Знаешь? Я очень рад, что ты оказалась со мной, — вдруг признался мужчина, глядя в глаза и поглаживая большими пальцами ладони. Искренне так сказал. Я вдруг ощутила легкую симпатию. Этого еще не хватало! Прикусила губу, чтоб не сорваться на грубость. Дура я! Какая ж дура!
Вот зря он это затеял… я не собираюсь мириться с происходящим и надеюсь, смогу подпортить его радость. Даже не смотря на странное чувство внутри, которому пока не могу дать четкое определение… не нравится оно мне… попахивает мазохизмом…
Глава 9
