class="p1">— А может, тебе сбежать? — глаза её загорелись. — Я тебе парик куплю. Выйдешь в нем, никто и не узнает, и не проследит. Такси поймаешь, и на нашу дачу. А Марат пусть пострадает. Точно! Пусть страдает, — хлопнула в ладоши Кристина. — Работать будешь оттуда, с дачи, там он тебя в жизни не найдет. И будет пипец как сильно убиваться по этому поводу! Богатые мужики же на наследниках помешаны, а ты его заберешь. И Марат будет тебя искать… а найдет, когда бэйбик уже родится, и… вау! Давай так и сделаем!
Кристина что-то лепетала про мой побег, а я хихикала, будто не какао, а вина выпила. Я бы обиделась на подругу за такое несерьезное отношение к моей проблеме, если бы она не была пьяна, и… и если бы меня саму не задолбала серьезность. Лучше пусть всякие глупости предлагает, это хоть веселит.
— Остановись, — прижала ладонь к губам Кристины. — Ну какой наследник? Марату титул некому передавать. Если бы он хотел ребенка, давно бы он у него был. Целый выводок детишек бы уже заимел. Рожать-то не ему.
— Но побег — это идея, — прогудела Кристина.
— Это идиотизм.
— Ты же изначально хотела этого — залететь, ничего не сказать ему, и удрать!
Я снова кивнула. Планировала, да, пусть и не собиралась бежать. Но сейчас я понимаю, что даже если бы не было любви — ни с моей стороны, ни со стороны Марата, я бы так не поступила. Всё равно бы призналась, что жду ребенка. Потом жалела бы, вряд ли Марат шутил про аборт, но молчать я бы не смогла. Или смогла бы, но родив, я бы точно сообщила ему.
Может, я и правда блаженная?
— Щас, еще вина хочу. Откроешь мне? — Крис встала, пошла к шкафу, пошатнулась, и я вскочила.
— Всё, тебе точно хватит, — удержала я её за плечи от падения, а взгляд упал на книгу. — Хмм, так вот к чему твои слова про наследников и побеги?
— Ага, — Крис погладила обложку, закрыв ладонью часть названия: «Наследник для…» богатого хрена, наверное. — Она забеременела, но узнала что он женат, и сбежала. Имя сменила, чтоб не нашел! А брак у него фиктивный был, из-за бизнеса, и… он нашел её! Извинился! Там такое было… такое… хочешь, дам почитать?
— Нет, спасибо, — покачала головой.
— Не будь занудой. Это отличная сказка. Настроение поднимает. Я ж понимаю, что в жизни такого не бывает. Если бы я хотела жизненных сюжетов, смотрела бы Криминальную Россию, — Кристина искренне обиделась на меня за то, что я не захотела читать эту книгу.
— Пфф, я сама люблю сказки. Но пока с меня их хватит. Давай-ка ты пойдешь спать, а я пойду домой. И не пей больше! Пожалей Вована, и оставь ему хоть немного этого вина, — с шутливой строгостью сказала я.
— Он бурбон любит. Выпендрежник.
Я помыла свою чашку, бокал Кристины, штопор, выкинула две пустые бутылки от вина, и протерла стол. Подруга в это время позевывала, и терла глаза кулаками. Как ребенок. Несерьезная она. Завидую, причем искренне.
Ничего, отойду, и тоже стану такой, как Крис. Родится ребеночек, буду играть с ним или с ней, целовать, шутить, учить, гулять… всё меня будет. Жизнь не закончилась.
— Идем, закроешься, — поманила Кристину в коридор.
Она, пошатываясь, пошла за мной. Я открыла дверь, и отшатнулась в испуге — на лестничной клетке стоит Марат. В очередной раз заметила, что он как антивещество среди всего этого хрущевского «благолепия». Лишний элемент. Вроде и одет просто, золотыми цепями не увешан, но сразу понимаешь — этому человеку здесь не место.
Однако, ходит же. И прекращать не думает. Была бы я более дурковатая, и менее трусливая, точно бы согласилась на идею с париком и побегом. Правда, вряд ли Марат нашел бы меня после родов. Думаю, это случилось бы на следующий день. И Марат с чистой совестью бы забрал меня обратно, заперев при этом, чтобы больше не сбегала.
Я вздохнула, в очередной раз убеждаясь, что побеги — глупость.
— Ой, ну точно, — запищала Кристина. — Я тебя в нашем доме видела! То есть вас… Вас! Видела! Еще до приезда Алики! Я же говорила, — Крис сжала мою руку, и тряханула её. — Лицо знакомое, а ты заладила, что я в новостях его видела, пффф… нифига! В нашем подъезде!
— Иди спать. Ложись не на спину, а на бок, или на живот. Тазик у кровати я поставила. Бутылку с водой тоже.
— Спасибо, милая. Вовчик скоро придет, — зевнула подруга, резко потеряв интерес к Марату.
И через секунду мы с ним остались наедине.
— Я не пила, — зачем-то решила я оправдаться.
— Ты бы так не поступила с ребенком, я в курсе.
— Зачем пришел?
— Тебя увидеть, — пожал он плечами, изучая взглядом всю меня — собранные в пучок волосы, фанатскую футболку «Киш», джинсовые шорты, и, с улыбкой, носки и сланцы. — Замерзла? Лето же…
— Я всегда мерзлячкой была.
— Я знаю. Пригласи меня к себе.
Это не просьба. Чертов Марат! Только раз я услышала от него извинения, и больше не услышу — сейчас я отчетливо это понимаю. Он снова «сверху».
Неисправим.
— У меня другие планы.
— Какие? Дай угадаю — меня они не касаются, так?
— Именно так.
— Хочешь знать про дела своего отца? Хочешь узнать, чем он на самом деле занимался по жизни? Или тебя волнует только то, что он умер?
— Убит, — поправила я Марата.
— Так что? Струсишь выслушать меня, или впустишь?
— Ты будешь говорить про него гадости? — зашипела я, разозлившись. — Я уже говорила, даже будь он серийным убийцей, это мой папа!
— Я не буду говорить гадости. Только правду, Аль. Нужна она тебе, или мне оставить её при себе? Решай, — спокойно заявил Марат. — Насильно я тебя слушать всё это не заставлю. Только если сама решишься. И пригласишь меня к себе.
Хочу ли я знать? Нет.
Должна ли я знать? Тоже нет.
Любопытно ли мне? Нет, абсолютно не любопытно.
Но тем не менее я кивнула на лестницу, и сказала:
— Приглашаю.
МАРАТ
— Что ты делал у
