эта улыбка.
— Тогда давай заедем к моим родственникам за одеждой?
— Нет, показываться с тобой на людях в таком виде я не хочу. Это удар по имиджу.
— А валяться за кафе в бомжатской куртке — не удар по имиджу?
Вот кто меня за язык тянул?! Ну зачем я об этом напомнила? Дмитрий меня чуть не испепелил взглядом.
— Еще одно условие — ты не будешь лезть в дела, которые тебя не касаются. Не будешь ни с кем обсуждать ничего, что каким-либо образом связано со мной и моей жизнью. Никто не должен знать, как мы познакомились Ты поняла?
Хотела сказать: «Не приказывай мне!», но решила, что в данной ситуации безопаснее просто кивнуть.
— Не слышу! — рыкнул баритон.
— Поняла.
— Вот и прекрасно. Теперь обсудим правила нахождения у меня в квартире…
Мы еще минут двадцать обсуждаем детали нашего совместного проживания, и Дмитрий, наконец, разрешает охранникам вернуться на места.
— Давай у супермаркета остановимся? — предлагаю я, когда машина уже едет по элитному району.
— Зачем? — не понимающе спрашивает мой новый работодатель.
— Ну, сегодня ведь новый год, — неуверенно произношу. — Тебя два дня дома не было, может, какие-то продукты к столу нужны?
Дмитрий одаривает меня довольным кивком и мы продолжаем свой путь. До полуночи остаётся тридцать восемь минут.
Квартира моего нового работодателя вопреки моим ожиданиям оказалась вовсе не хоромами в виде двухуровневого пентхауса. Трёшка. Чуть не сказала «обычная», но учитывая тот факт, что находилась она в элитном доме, то вряд ли к ней это определение могло быть применимо.
Меня удивил жуткий беспорядок, царивший на каждом квадратном метре. Сразу вспомнились фильмы про бандитов, которые в поисках важной флэшки вытряхивают содержимое шкафов и полок, переворачивают вверх дном всё вокруг.
Я даже открыла было рот, чтобы спросить об этом Дмитрия, но он меня опередил.
— У меня немного не убрано, — смущенно говорит мужчина, когда, отпустив охрану, показывает мне свои апартаменты.
— Немного? — вырывается у меня вскрик. — Да я думала, что у тебя обыск проходил, не меньше.
— Не преувеличивай, — с нотками обиды прерывает меня Дмитрий. — В конце концов, нужно же тебе будет чем-то заниматься в ближайшие две недели.
Я вот не преувеличиваю! В моей семье меня считали грязнулей и засранкой, потому что у меня на рабочем столе стояла коробочка для мусора! А ещё пыль с полок я стирала раз в месяц, а не каждую неделю, как того требовала мама. Я всегда ненавидела эти загоны на чистоте, но то, что я вижу здесь — полный треш!
— Не думаю, что смогу перевоспитать тебя за четырнадцать дней, — ворчу почти, как моя мать, но сейчас я реально не придираюсь, тут действительно кошмар.
— Я в этом уверен, — говорит спокойным тоном хозяин этого элитного свинарника. — У тебя другая задача…
— Слушай, а ты знаешь, что богачи вроде тебя пользуются услугами клининговых компаний? — это, конечно, сарказм, но не поддеть его я просто не могу.
— Не слышал о таком. И что, прям вот так могут прийти и квартиру постороннему человеку убрать? — понимаю, что он шутит, но говорит так убедительно, что я теряюсь.
— Ты прикалываешься?
— Почему прикалываюсь? Если бы я знал, разве довёл бы до такого квартиру? Может, у тебя номер есть? Позвони им, я заплачу. Наверняка уберут получше, чем ты.
Блин, он реально, что ли? Всматриваюсь в его лицо, пытаясь найти какой-нибудь признак того, что он меня подкалывает, но ни один мускул не дрогнул, когда он всё это говорил.
— Надежда, ты чего? Стесняешься позвонить? Давай я, если тебе стрёмно, как девушке, заказывать уборку.
Протягивает руку и так наивно смотрит, что я сама не понимаю, как начинаю искать в интернете клининговую компанию.
Набираю номер и, как дура, жду ответа. Это осознание, как я сейчас выгляжу, приходит спустя пару гудков, когда Дмитрий наклоняется ко мне и шепчет:
— Попроси их приехать в костюмах Деда Мороза и Снегурочки, скажи, что за дополнительную плату.
Вот, зараза! Развёл меня! Делаю отбой на телефоне, и Дмитрий не сдерживается — начинает хохотать.
— Если ты думаешь, что развёл меня благодарю актёрскому таланту, то вынуждена тебя разочаровать, — говорю максимально безразлично, будто меня вовсе не зацепило то, что попала в глупое положение, — срач в твоём жилище — уж извини, назвать это домом, язык не поворачивается — намного убедительнее был.
— Только дурак нуждается в порядке, гений господствует над хаосом! — патетично восклицает Дмитрий, садясь в кресло, как на трон.
— Ты в курсе, что это придумал неряха? — я всё-таки тоже улыбаюсь, атмосфера у нас устанавливается весьма дружелюбная, это очень мне нравится. — Слушай, ты Новый год совсем не собираешься отмечать? — я замечаю, что на часах уже остаётся десять минут до полуночи.
— Честно? Не планировал, — говорит Дмитрий, — но если для тебя это важно, то пойдём откроем шампанское.
Мои глаза загораются счастливым огоньком — значит, у нас есть шампанское!
В магазин ходил водитель Дмитрия Стас, сбегал он туда настолько быстро, что я сомневаюсь, как за это время можно было что-то выбрать нормальное. Покидал, наверное, в корзину что попало. И вот теперь выясняется, что шампанское он всё-таки купил. Молодец какой! Может и салатики готовые прихватил?
Пока хозяин достаёт бокалы из какого-то кухонного шкафчика, я ныряю в пакет из супермаркета. Сыр двух видов, колбаса сырокопченая, хлеб, яйца, овощи в небольшом количестве и три мандарина. Всё? Салатиков не будет? Хмурюсь, но не оставляю поиски, так как на дне уже показалась бутылка с игристым напитком. Хватаю её за горлышко и вытягиваю наружу.
И тут же гирлянды, горевшие в моих глазах резко тухнут.
— Детское??? Твой Стас тоже оказался шутником! Ты видел, он нам детское шампанское купил! — тычу перед лицом Дмитрия бутылку. Может, он успеет позвонить этой двухметровой бестолочи и приказать привезти нам нормальный напиток для встречи Нового года?
— А ты что, взрослая? Восемнадцать-то тебе есть? — второй раз я не поведусь на это.
— Ой, дяденька, а вы почему раньше не спросили — на той неделе только пятнадцать отметили, — елейно отзываюсь, и отставляю в сторону лимонад, складывая руки на груди.
— Ладно, не обижайся, — примирительно улыбается Дмитрий. — Я не пью алкоголь уже год почти, и Стас потому и купил только это.
— Не материшься, алкоголь не пьёшь… — вдруг вспоминаются его слова, сказанные еще в кафе. — Ты год назад в монахи постригся?
— Ты считаешь, что не пьют и не матерятся только монахи? — усмехается мужчина.
— Нет, почему же, в храм, где служит мой папа, ходят несколько
