Квартира ничего, двухкомнатная, улучшенной планировки. Не моя, конечно, бабушкина. Живу там, приглядываю за ней, пока бабуля живет с сестрой в деревне, у них там дом от родителей остался. Мне одному скучно, одиноко даже. Перебирайся, вместе будет веселей.
Ирине не слишком понравилось практичное предложение о сожительстве, но в ее положении капризничать не приходилось. Спасибо, что предложил. Из мужчин ей никто не нравился, а Игорь был симпатичен, казался надежным и порядочным, то есть обладал теми качествами, которые она ценила в людях больше всего. На всякий случай, чтобы не было недоразумений, осторожно спросила, боясь показаться навязчивой и неразборчивой:
– А твои родители не будут против? Может, сначала с ними познакомиться, а уже потом, если они не будут возражать.
Он твердо приобнял ее за плечи.
– Не думаю, чтобы они возражали, они люди широких взглядов, да и в мою жизнь особо не лезут. Только бы не пил, не курил, не кололся, занимался хорошо. А с кем я живу, это их не касается. Да ты им понравишься, я уверен.
Действительно, когда они через неделю пришли знакомиться, родители Игоря отнеслись к ней дружелюбно. Они рассудили, что девушка хорошая, славная и хозяйственная, а если сын будет вести семейный образ жизни, или, как сейчас принято, поживет с девушкой до свадьбы пару лет, будет только лучше. А уж им-то точно спокойнее.
В общем, сошлись они без пылкой любви, а Ирина вообще по необходимости, но за три года прикипели друг к другу и хотели пожениться этим летом, после окончания университета. Ирина за это время привыкла чувствовать себя защищенной от мелких житейских неприятностей. Почти любимой.
Хорошо, что они с Игорем не вздумали по глупости завести ребенка, было бы гораздо сложнее разойтись. А так – никаких проблем! Но вот где ей жить? Придется искать место в сельской школе, снимать квартиру или даже комнату в городе школьной учительнице не по карману.
На следующий день просмотрев все заявки, присланные в университет потенциальными работодателями, выбрала место в Пореченской средней школе. От города всего полчаса на рейсовом автобусе, и учительнице русского языка и литературы обещан отдельный трехкомнатный коттедж с участком в двадцать соток.
Позвонила по указанному номеру телефона и была ошеломлена звенящим от радости голосом директрисы. Договорились, что сразу после защиты диплома молодая учительница приезжает в Поречье.
Защитившись через пару недель, уставшая Ирина тихо брела по весенней улице и со странным чувством смотрела по сторонам. Низкое серое небо затянуло тяжелыми сизыми тучами, собирался дождь. Хорошо знакомая улица казалась нереальной, как будто уже была в далеком прошлом. Идти было некуда. Свобода страшила.
Открыв дверь в квартиру, натолкнулась на Игоря, забежавшего домой переодеться перед свиданием с Людмилой. Повернувшись к нему лицом, как на рыцарском турнире, с трудом выговорила задрожавшими губами:
– Подожди минутку, нам надо поговорить!
Говорить Игорю с ней ни о чем не хотелось, и он попытался прорваться в коридор, но Ирина решительно перегородила ему дорогу. Он недовольно протянул:
– Хорошо, но быстро! Я спешу. Да и о чем нам говорить?
Она побледнела от внезапно появившейся боли в сердце, но упрямо продолжила:
– О нас, конечно. Насколько я понимаю, она оказалась лучше меня во всех отношениях?
– О чем ты? – он попытался состроить невинное лицо, но глаза испуганно забегали.
Не выдержав его притворства, она печально попросила:
– Только не притворяйся, что не понимаешь, о чем речь.
Разозлившись и растерявшись, Игорь отвернулся, пытаясь собраться с мыслями и сделать вид, что ничего особенного не произошло. Постарался ответить спокойно, но голос сорвался на непристойный базарный вопль.
– Ну, хорошо, я знаю, о чем речь. Теперь ты довольна?
У нее на глазах закипели слезы, но она сдержалась и тихо прошептала:
– Не стоит кричать. Это ведь не я решила прекратить наши отношения, значит, и обижаться тебе нечего. Хотя я прекрасно понимаю, что нападение – лучший способ защиты.
Игорь попытался пересилить себя, но не смог. Чувство вины перевешивало все разумные доводы и искало выход довольно склочным способом. Он закричал на нее, некрасиво морща лицо и смешно вытягивая губы в узкую трубочку. Ирина посмеялась бы над ним в другое время, но теперь ей было не до смеха.
– Ты никудышная любовница, а я нормальный здоровый парень! В постели с тобой делать нечего! В том, что я польстился на другую, исключительно твоя вина!
Она с ужасом смотрела в его перекошенное от злости лицо и понимала, что он и на самом деле верит в свои грубые и глупые слова. Молча выслушала его вздорные обвинения. А она-то думала, что он добрый, надежный, порядочный.
Видимо, она совсем не разбирается в людях. Натужно усмехнувшись, заметила про себя, что нет худа без добра и теперь она будет вспоминать не добродушного ласкового парня, а этого злого и нелепого типа. С неприязненной иронией посмотрела на его насупленную физиономию.
– Не соответствую твоим высоким стандартам, значит? Ну, уж извини. Больше я тебе мешать не буду.
Он не дослушал. Яростно прервал, замахав руками, как лопастями ветряной мельницы:
– Я твои сверхблагородные речи слушать не собираюсь. Я ухожу! Через неделю вернусь, но чтобы тебя к этому времени здесь не было!
Быстро покидал в спортивную сумку свои вещи и ушел, громко хлопнув дверью.
Ей ужасно захотелось заплакать, кому-нибудь горько пожаловаться на судьбу, разбить что-нибудь, наконец. Посмотрела вокруг – кругом стояла чужая мебель, и даже от стен веяло неодобрением и презрительным осуждением. Она поежилась. Надо взять себя в руки. Отойти в сторону и дать ранам затянуться.
Решительно высморкавшись, подняла телефонную трубку и набрала номер директрисы, у которой собиралась работать. На месте ли она? Первая смена закончилась, а в сельской школе вряд ли есть вторая. После третьего гудка кто-то поднял трубку.
– Да, вас слушают! – Голос был четкий, с командирскими интонациями.
Ирина обрадовалась.
– Алла Васильевна? Говорит Ирина Ковалева, мы с вами договорились о работе пару месяцев назад, помните?
У нее тут же зазвенело в ушах от неистового вопля, изданного собеседницей. Пришлось отодвинуть трубку подальше, чтобы не оглохнуть.
– Да как же не помню, я каждый божий день о вас вспоминаю, все надеюсь, что объявитесь. Надумали, значит?
Ирина осторожно подтвердила, не зная, как реагировать на неуемный восторг начальницы:
– Да, защитилась и собираюсь к вам. Но у меня проблема – не знаю, как увезти свои вещи, их довольно много.
В трубке послышался громкий голос Аллы Васильевны:
