О да, Стоун заметил бы это, даже находясь при смерти. Эмма обладала великолепной грудью и шикарными бедрами, которые притягивали Стоуна точно магнит. Сегодня ночью в самом смелом своем сне он видел, как она оседлала его и…
Эмма плюхнулась на сиденье, поставила на колени сумку с инструментами и лекарствами и посмотрела на Стоуна.
– Роды в горах? Вы шутите?
Стоуну понравилось, что она не стала тратить время на формальности.
– Мне это тоже в новинку.
– Люди не могут вот так просто рожать детей посреди дороги. Ближайшая больница в тридцати милях отсюда.
Стоун тоже это знал.
– Вы позвонили, чтобы они приготовились? – спросила Эмма.
– Да, они держат наготове вертолет.
– Значит, там будете только вы?
– И вы.
Эмма посмотрела на Стоуна.
– А почему именно я?
– Ну, я подумал, что, возможно, это единственный способ вытащить вас на свидание.
Эмма прищурилась, а Стоун улыбнулся.
– Так насчет родов – это правда или нет?
– Правда. Ребенок пока еще не родился, но это произойдет совсем скоро.
– В горах, – уточнила Эмма, – где повсюду медведи, грязь, жуки и всевозможные микробы и где к тому же может случиться все, что угодно?
– Да.
– Черт.
Не удержавшись, Стоун улыбнулся. Эмма могла быть раздражительной, авторитарной, слишком напряженной и обладающей дурным характером, но ее никак нельзя было назвать скучной.
– Надеюсь, я не оторвал вас от каких-то важных дел.
– Шутите? – Эмма принялась рыться в сумке. – Местные жители смотрят на меня, как на пришельца. Я даже подумываю о том, чтобы отрезать себе палец, потому что мне попросту некого лечить.
Ага. Вот она – брешь в ее броне, которой Стоун бесстыдно воспользовался.
– Стало быть, вы должны благодарить меня за то, что я припас для вас интересный случай.
– Роды, – пробормотала отнюдь не преисполненная благодарности Эмма. – В горах. Святые небеса. – Она вздохнула. – Ты определенно не в Нью-Йорке, Дороти[2].
Стоун рассмеялся, что делал в последнее время непростительно редко. И это означало, что доктор Эмма хороша не только для эротических снов, но и, возможно, для чего-то большего.
Стоун управлял автомобилем столь легко и уверенно, что мог бы посоперничать с самым лучшим из нью-йоркских таксистов. В городе безумная езда никогда не беспокоила Эмму, но здесь, на Диком Западе, где их окружали одни деревья, ее сердце то и дело сжималось от страха.
Стоун резко крутанул руль, и, если бы не ремень безопасности, Эмма непременно съехала бы с сиденья. Чего нельзя было сказать о водителе. Стоун словно бы слился с машиной воедино и продолжал ехать дальше. Лишь слегка поморщился от боли в ребрах.
Эмма наблюдала за крутящим руль Уайлдером. Она просто не могла оторвать от него глаз. Его джинсы – наверняка самые любимые – слегка затерлись и полиняли от времени. Штанины были порваны на колене и бедре, что привлекло внимание к длинным ногам их обладателя. На нагрудном кармане фирменной толстовки виднелась эмблема фирмы, а закатанные до локтей рукава обнажали покрытые загаром мускулистые руки, раны на которых все еще закрывали бинты.
К счастью, узкая и извилистая горная дорога, обычно покрытая грязью, находилась в относительно сносном состоянии. В последнее время было много осадков. Эмма застала конец весны, давшей жизнь всей этой буйной растительности вдоль дороги с обеих сторон.
Даже при свете дня этот лес слишком напоминал декорации к фильму «Сумерки». Воздух пропитался запахами хвои и пыли и был горячим, будто адское пламя. Стоун поймал на себе взгляд Эммы и посмотрел на нее.
– Не просто прочитать ваши мысли, – произнес он.
– А что именно вы хотите знать?
– Когда мы виделись в последний раз, я предстал перед вами в чем мать родила.
– Верно.
– Вот я и подумал, что вы должны были как-то отреагировать на мою наготу, хотя мы даже не успели выпить и по чашке кофе…
Да, да, она отреагировала. Да еще как.
– Это моя работа.
Стоун кивнул.
– И приглашение выпить кофе…
– Было бы большой ошибкой.
– Почему?
«Потому что я постоянно представляю тебя голым».
– Потому что я не смешиваю работу и удовольствие.
– Никогда?
– Никогда.
Стоун резко свернул вправо и поехал по узкой грунтовой дороге к вершине горы.
– Куда мы едем?
– Туда, где находится сейчас Ти Джей с нашими клиентками Нили и Лайлой.
Дорога становилась все уже, а лес вокруг – все гуще, когда же Стоун вновь крутанул рулем и колеса автомобиля слегка приподнялись, Эмма судорожно вцепилась в стойку.
Стоун бросил взгляд на ее побелевшие от напряжения пальцы.
– Вы в порядке?
– Дам знать, если доставите меня на место живой.
Эмма оторвала взгляд от дороги и посмотрела на Стоуна. Он чувствовал себя совершенно непринужденно за рулем мощного автомобиля. Его большие, покрытые царапинами руки спокойно лежали на руле. Рана над бровью была залеплена несколькими полосками пластыря, который он, по всей видимости, считал панацеей от всех болезней. Швы не выглядели воспаленными и опухшими, однако под глазами Стоуна залегли темные круги.
– А вы? – спросила Эмма. – Как вы себя чувствуете?
– Отлично.
– Лжете. Выглядите отвратительно.
– Спасибо.
– Принимаете ибупрофен? Прикладываете лед? Отдыхаете?
Вместо ответа Стоун достал из кармана вибрирующий мобильный и нажал на кнопку.
В кабине раздался голос Ти Джея:
– Где, черт возьми, тебя носит? Прием.
– Уже подъезжаю. – Стоун бросил взгляд на Эмму. – С доком. Прием. – Стоун нажал на педаль газа, и на крутом повороте его лицо исказила гримаса боли.
Да, боль причиняли ребра. Определенно.
– Так что? – не унималась Эмма. – Принимаете хотя бы болеутоляющее?
– Да, я уже выпил огромное количество болеутоляющего, только вот оно совсем не помогает. Что же касается отдыха… Не было возможности.
– Почему?
– Нет времени теперь, когда Кен все еще путешествует по Андам, а Ти Джей хватается за каждого клиента. – Стоун угрюмо улыбнулся. – Быть любителем скитаться по горам непросто.
– Чтобы выздороветь, вам необходим отдых, Стоун.
– Хорошо, я попробую выкроить время. – Автомобиль выехал на небольшую площадку на вершине горы и остановился рядом с джипом, украшенным логотипом «Уайлдер эдвенчерз». – А пока займемся роженицей.
Когда Стоун и Эмма вышли из машины, лежащая на земле женщина закричала так, что волосы на голове у Стоуна встали дыбом.
– Боль ее убивает.
Эмма не ответила. Она держала мысли и эмоции при себе, двигаясь быстро и спокойно.
Прочитать что-либо на ее лице не представлялось возможным. «Черт возьми, да она к тому же грациозна и наделена завидным самообладанием», – подумал Стоун, следуя за ней туда, где на большом одеяле лежала корчившаяся от боли женщина, рядом с которой стояла на коленях другая. Ти Джей тоже был здесь, но он уже направлялся к брату с бледным лицом и трясущимися руками.
