«Значит, сильно его вчера обидела. До сих пор не может отойти», — решила она.
Впору было заплакать. Сама плохо спала прошлой ночью: сначала отослала ему отчет по электронке, затем долго ворочалась, прокручивала в памяти последний разговор в машине, винила себя за то, что повысила голос, вовремя не извинилась. Незаметно задремав, она проснулась в жуткую рань, да так и не смогла снова уснуть: вспоминались Крыжовка, веселая компания, сам Вадим — такой непредсказуемый в своем отношении и к ней, и к событиям, которые их объединяли.
В какой-то момент Катя вдруг остро почувствовала, что хочет его снова увидеть и услышать, торопилась, почти бежала к офисному зданию. И вот незадача…
— Я хотела еще раз поблагодарить тебя… — собралась она с духом, — то есть… вас за выходные, за поездку к вашим друзьям. И извиниться, — виновато добавила она. — За то, что не сдержалась. Только настроение испортила и вам, и себе. Ты… вы не имеете никакого отношения к моим семейным проблемам.
— Хорошо, — голос Ладышева стал мягче: он не ожидал извинений. — Ваши отношения с родными меня действительно не должны касаться. По большому счету, вчера мы оба были неправы, так что я тоже готов принести вам свои извинения.
— Ну что вы! Вам не следует извиняться… А как мои труды? Вы успели их оценить? — не удержалась она от вопроса.
— Только что закончил просматривать… Мало. Ожидал большего, — разочарованно ответил он.
— То есть?
— Для принятия важного решения мне недостаточно информации общего характера, — уклончиво ответил Ладышев. — Мне нужны цифры, а цифры, как я убедился, вам никто не дал.
— Не дали, — согласилась Катя и добавила: — Даже несмотря на то, что многие прекрасно знают «Моденмедикал» и «Интермедсервис». Но их можно понять: вы бы раскрыли свои секреты человеку с улицы?
— Этого я не сделал бы даже по рекомендации, — усмехнулся он. — Тем более что, судя по вопросам, явно кто-то метит в конкуренты.
— Именно это их насторожило! Даже спросили пару раз: «Вы желаете открыть медицинский центр?» Что же вы хотите открыть, Вадим Сергеевич? Салон красоты или медицинский центр? — игриво поинтересовалась она.
— Ни то, ни другое… В общем, я, видимо, поспешил со своим предложением…
— Другими словами, вы мной недовольны и лишаете меня возможности завершить начатое дело, — после небольшой паузы вслух заключила Катя.
Настроение тут же померкло. Все напрасно. Его не устраивает не только проделанная ею работа, но… и она сама. Крыжовка и повышенное внимание к ее персоне — лишь мимолетный порыв души.
— Скорее, я был неправ изначально, взявшись за эту тему, — попытался смягчить ситуацию Ладышев. — В Москве — другие деньги, и люди готовы их платить за эксклюзивные процедуры.
Не решаясь продолжить, он снова замолчал.
— За что? Объясните, за что там готовы платить большие деньги? Возможно, если конкретизируется тема, люди станут более откровенны.
— Сомневаюсь.
— Жаль, что вы мне не доверяете… Отчасти я с вами согласна и вас понимаю, — проглотив ком обиды, произнесла она как можно спокойнее. — Но я всю ночь думала и, кажется, знаю, как можно добыть недостающую информацию.
— И как? — скептически спросил он.
— Могу я пока оставить вопрос без ответа? Пусть это будет моей тайной. Думаю, за пару недель управлюсь. Когда получится, доложу. Хотите вы того или нет.
— Хочу или нет… Хорошо, хочу и буду ждать информации.
— Только не торопите меня. Кстати, хотела спросить: в вашем офисе у меня есть рабочее место? Или мне не стоит здесь больше появляться? Ваш кабинет закрыт.
Наступила неловкая пауза.
— Я позвоню в технический отдел. Инженеры редко сидят на месте, чаще в разъездах. Так что, если вы не против мужской компании, то с завтрашнего дня — welcome.
— В таком случае могу я сегодня заняться своими делами?
— Ради Бога… Кстати, давно собирался спросить: как у вас с английским?
— Не очень, — смущенно призналась Катя.
— Ясно, понял. Как говорится, читаю со словарем, — насмешливо произнес он. — Извините, у меня параллельный звонок. До свидания, — неожиданно быстро и холодно попрощался он.
— До свидания, — обескураженно ответила Катя.
«Словно машина с заложенной программой: никаких эмоций. Невозможно понять, когда же он — настоящий? В субботу и воскресенье — один человек, сегодня — другой. Неужели я так сильно задела его самолюбие?»
— Доброе утро, Екатерина Александровна! — прервала ее грустные умозаключения ворвавшаяся в кабинет Зиночка. — То дождь, то снег, хуже нету! Скорее бы уж зима! — затараторила она, стряхивая снег с мехового воротника дубленки. — Хотите кофе?
— Спасибо, я уже пила, — улыбнулась ей Катя и неожиданно поймала себя на мысли, что за выходные успела соскучиться по словоохотливой секретарше.
— А вот Вадим Сергеевич наверняка хочет кофе. Первый раз на моей памяти заболел и остался дома: он даже с температурой на работу выходил. Непонятно… — задумалась она на какие-то секунды и тут же встрепенулась. — Может быть, все-таки кофе?
— Нет, Зиночка. Не уговаривайте. У меня тут неожиданный отгул образовался, так что сейчас я в редакцию поеду: денежки получить, за отпуск проставить. А то все как-то недосуг было. Так что на сегодня — до свидания!
— Жа-а-ль… — искренне опечалилась секретарша. — Но отпуск с коллективом отметить — святое дело, — согласно кивнула она. — Иначе не состоится.
«Иначе не состоится, — повторила про себя Катя и тоскливо посмотрела в окно. — Надо вызвать такси. Погода дрянь, до стоянки далековато, ловить на улице в таком месте машину бесполезно».
Такси прибыло быстрее, чем она успела спуститься вниз.
«Придется поговорить с Жоржсанд и сделать заявку на материалы по медицинским центрам. Такие статьи востребованы, особенно накануне праздников. Рекламный отдел должен поддержать. Имея на руках задание редакции, будет проще разговаривать с людьми, — размышляла она по дороге. — Надо же, до чего дожила! Две недели назад и подумать не могла, что таким вот образом буду использовать родную газету, — мысленно повинилась она. — Но на то у меня имеются две веские причины. Первая: доказать Ладышеву, что если я за что-то берусь, то довожу дело до конца. И вторая: я успела соскучиться без газеты… Неужели Жоржсанд была права и я не смогу существовать без своей профессии? Хоть минуточку подышать редакционным воздухом… Нет, не буду спешить: должно пройти время, чтобы окончательно определиться. Придется смириться с приступами ностальгии. А материал по медицинским центрам я в любом случае сделаю. Тема и вправду насущная, на сегодняшний день не больно раскрученная, — успокоила она свою совесть и посмотрела на часы. — Планерка только началась, значит, успею заскочить в магазин. Куплю торт, затем зайду в бухгалтерию, получу деньги, а заодно и новости послушаю. К Марии Ивановне загляну, полистаю последние номера. А то две недели принципиально не открывала газет, хотела оградиться от всего на свете. Но, оказалось, не так-то просто обрубить прошлое. Хочется, но не можется. Или наоборот?»
