Или дом планировал вмещать только ребёнка от Лики?
— Лика не была беременна, — об этом жена, уверен, до сих пор не в курсе. Вика замерла, пару секунд переваривая информацию, а потом грубо выругалась. Усмехнулся. Что правда, то правда.
— Зато сколько крови выпила, — сердито прорычала девушка.
— Немало, — кивнул я, смотря, как супруга задумчиво застыла. — Спокойной ночи, — захотелось уйти первым, чтобы не смотреть ей в след.
— И тебе, — ответила машинально.
Через два дня безделья уже полез на стену и настоятельно потребовал найти мне работу. Хоть жена и бастовала, но сдалась. Усадила в кабинете вести счетно-вычислительные работы. Ладно, в этом я тоже профи. Просидел часа четыре за бумажной волокитой, а потом всё же решил немного размяться и пройтись.
Сунул нос в цех и офигел, так и застыв с открытым ртом. Моя жена сидела за оформительным столом и вылепливала из шоколада самый натуральный мужской член. Плавно феллировала и разглаживала руками, сосредоточенно и любвеобильно склоняясь над ним и внимательно разглядывая уздечку и головку. Ни хрена себе!
От представшей картины в штанах мгновенно загорело и я поспешил удрать, но зацепился локтем за ручку сотейника, который эпично и с грохотом полетел на пол. Долбанная посуда!
— Это всего лишь шоколадный член, — голос Вики, в котором различил усмешку.
— Просто ты и член в совокупе на меня плохо влияют, — заикаясь, попробовал объясниться, хотя лучше бы молчал.
— Это торт для девичника, — спокойно пояснила девушка. — Честно сказать, подобное делать не в моём стиле, но после ограбления нам нужны заказы.
— М-мудро, — кивнул.
Вика осмотрела меня и улыбнулась.
— Где твой профессионализм? Лучше подскажи. Иди сюда.
Ты меня без ножа режешь, родная. Сглотнул и приблизился. Работа конечно идеальная. Жена пролепила буквально всё, даже вены и мелкие морщинки. Телесный цвет у основания плавно переходящий в более возбужденный и красноватый у головки. Черт…
— Посмотри, головку наверное обнажить лучше и не отяжелять крайней плотью?
Да, твою ж мать! Молю замолчи, женщина! Терпеливо разглядывал шоколадную непристойность.
— Эм… думаю лучше без… этой самой… плоти… крайней, — промямлил напряженно.
— У тебя вроде крайняя не так явна при эрекции.
— Вика, причём здесь этот член и мой? — не выдержал.
— А по-твоему я с чьей натуры леплю?! — возмутилась жена. — У меня в памяти пока только твой свеж.
Теперь даже не знал, что лучше отругать за подобную рекламу или расцеловать за верность. Постарался выдохнуть и проронил:
— Ах вот ты какой Герман-младший… Извини, браток, не признал.
Вика осмотрела нас и, уже не сдержавшись, от души засмеялась.
У дверей снова раздался грохот. Обернулись. Кажется, шоколадный причиндал с моей натуры смутил и Михаила.
Где здесь лестница в ад?!
Миша
Понимал, что всё напрасно, но не мог остановиться. Можно сказать влез в её шкуру, такую же, когда любят собачьей верностью, но уважительно пинают под зад и придерживают за поводок дружбы. И виноват в этом только сам.
Но, с другой стороны, я всегда появлялся на её пути, когда ей было это жизневажно, буквально. Ей нужна была защита причём от собственного мужа. И сейчас… Вот и сейчас, она в опасности как от благоверного, так и от папаши, не говоря уже о других внешних врагах по типу Лики. А я буду рядом. Столько сколько потребуется.
Немного опешил, увидев, как чета Бермуд склоняется над… Членом? Благо искусственным. Сработал нижний рефлекс, лицезрея, как желанная девушка максимально склоняется над ним, рассматривает и касается пальцами, поглаживая. Все мои желания сейчас красным пятном на лице. Лучше свалить, пока не заметили. Грохот. Осматриваюсь. Стопа сотейников и кастрюлек полетела на пол.
— Милая, нам по-моему стеллаж с посудой стоит перенести в другое место, — ткнул пальцем в мою сторону Герман.
Вика проигнорировала его и широко улыбнулась мне.
— Ты рано. Привет.
— Для чего рано? — тут же вмешался её муженек.
— Я попросила Мишу сделать доставку торта, — пояснила Вика, вернувшись, прости Господи, к члену.
— Этим должен вроде заниматься кондитер, который в несчастном случае может подправить торт.
— Знаю, — кивнула Вика, роясь в пищевых маркерах. — Но иногда у меня таких нет. Миша два раза уже отвозил и ездит он аккуратно. Я вполне доверяю ему.
— Я тоже мог бы отвезти, — кажется у Германа вновь включилась конкурентоспособность.
— Конечно, — кивнула девушка и вдруг начала рисовать маркером на головке члена мультяшные глаза. — Но тебе пока нельзя за руль, забыл?
Я и Гера уставились на нашу тортоделку, наблюдая, как на шоколадном причиндале появляеся веселая и юморная рожица.
— Я, кажется уже где-то это видел, — проронил Герман и девушка прыснула от смеха.
— Правильно. Только в этот раз на нём будет ещё и полицейская фуражка, и это не жираф.
— Жираф? — не понял я.
— Не слушай её, — Бермуд потёр лоб, слегка стушевавшись.
— Подожди пятнадцать минут, Миш, — попросила Вика. — Иди выпей кофе. Гер, там в холодильнике обрезки от десертов. Угости работника.
— Обязательно, — ехидно улыбнулся соперник.
— Только попробуй чихнуть на него или покашлять, — пригрозил я.
— Хорошая мысль.
Мы оба направились в зал, но синхронно застряли в проходе, не желая друг другу уступать. Детсад, ей-богу!
— Грешно конкурировать с больными людьми, — фыркнул мужчина.
— Согласен только с последним, — парировал я и, повернувшись к барной стойке, одарил девушку-бариста улыбкой.
Десерт этично выложенный на тарелку был вполне вкусный. Кофе тоже потребил с удовольствием. Когда же вернулся в цех, торт был уже упакован и ждал меня.
— Это договор с адресом доставки. Телефон здесь, — ткнула на угол документа, где был обведен красным маркером номер сотового. — Торт оплачен на половину, остальную часть внесут безналом, — сунула мне терминал.
— Понял, — улыбнулся девушке и сильно захотел обнять и поцеловать, только режущий в лапшу взгляд Германа убавил во мне смелость. Вика не одобрит, а этот фрукт может потом отомстить.
— Спасибо, Миш. Ты — чудо! — чмокнула в щёку. Да, так лучше. Краем глаза вижу, как Бермуд закатил глаза.
Устроил коробку с тортом на переднее сидение, жаль, нельзя пристегнуть ремнем безопасности. Сел за руль, завёл…
Дверца со стороны пассажирского открылась. Коробка с тортом порхнула вверх и уместилась на коленях Германа. Мужчина закрыл дверь.
— Точно, детский сад — штаны на лямках, — буркнул я.
— Давай рули, а не болтай. Опоздаем, — пробурчал в ответ соперник.
Да. Этот субъект очень упрям и тягаться с ним себе дороже. Выдохнул и завёл машину.
Некоторое время мужчина молчал и пялился на дорогу. В одной из пробок наконец проронил:
— Я вижу она тебе небезразлична и более того.
— И? Скажешь, что всё ещё твоя
