– Я поняла, – кивнула Этери.
Айвену не хотелось рассказывать. Безумно приятно было просто лежать в теплой постели, поглаживая нервную узкую спину любимой женщины, вздрагивающую при раскатах грома. Но она ждала, и он продолжил:
– У них начался роман, но он слишком поздно понял, что ей нужен лишь титул. Ну и деньги, – добавил Айвен с кривой усмешкой. – Денег он на нее не жалел, а вот титул… Мне, наверно, надо было начать с его женитьбы…
– Его жену я уже видела. Потом расскажешь. Продолжай.
– Прозоровская забеременела. Ей казалось, что ребенком она привяжет его к себе, заставит развестись. Но он сказал ей, что никогда не разведется, а делать аборт было уже поздно. Она родила меня, отдала отцу и ушла. Вернула себе форму и продолжила карьеру.
– Ты ее ни разу в жизни не видел?
– Ну почему же, видел, и не раз. По телевизору, на дисках… Она была прекрасной балериной. Удачно вышла замуж в конце концов… Правда, без титула, но нельзя же иметь все! Сейчас ведет мастер-класс и репетиторствует в театре Сэдлерс-Уэллс.
– Моя мама была балериной, – тихо сказала Этери. – И бабушка… мамина мама. Она была партнершей Чабукиани… Ты, наверно, и не знаешь, кто это…
– Знаю, – возразил Айвен. – Думаешь, я ненавижу балет? Теперь я понял, в кого ты такая…
– Такая – это какая? – Этери приподнялась на локте.
– Такая… такая ниточка.
– Меня тоже отдали в балетную школу, но я проучилась всего ничего и ушла.
– Ну и слава богу. – Айвен шутливо потерся носом о ее щеку. – А то мы бы не встретились.
– Рассказывай дальше.
– А что рассказывать? Меня воспитала бабушка.
– А твой отец?..
– Он любил меня. Он был хорошим отцом. Но он был вечно занят, а бабушка – всегда на подхвате. Она ушла из Общего Рынка – тогда это было уже Европейское сообщество, – чтобы быть рядом со мной, помогла мне выучить русский и еще несколько языков, рассказывала про Советский Союз… Она туда ездила… не так часто, как в Брюссель, но ездила почти каждый год. Переводила ваших авторов, мечтала поставить в Англии русскую пьесу или даже перенести целую постановку, но из этого ничего не вышло.
– Почему? – спросила Этери.
– У вас слишком много своеобразия, – усмехнулся Айвен. – Вот, например, бабушка посмотрела на Таганке «Обмен» по Трифонову. Ей очень понравилось, но… как объяснить англичанам, что получить квартиру побольше – это надо непременно съехаться со смертельно больной матерью? Или «Энергичные люди» по Шукшину. Она посмотрела тот легендарный спектакль с Лебедевым, я его в записи видел. Ей так понравилось, она мне говорила, что, пока смотрела, уже начала подбирать английских актеров. Отсмеяться не могла. А потом задумалась: как объяснить англичанам, зачем красть автопокрышки и почему за это дают восемь лет? И так каждый раз. Ей предлагали пьесы вроде «Забыть Герострата» или «Беседы с Сократом», а она говорила, – Айвен перешел на русский, – «Мне эти фиги в кармане на фоне Парфенона не нужны».
Этери смеялась до боли в ребрах, даже потревожила недовольно фыркнувшего кота. Ей хотелось спросить о Перси, о леди Бетти и Глэдис, но она решила это отложить назавтра. Пусть он уснет с веселыми воспоминаниями.
– Поздно уже. Я пойду?
– Тебе здесь неудобно? Холодно?
– Нет, мне хорошо, но…
– Спи. – Он поцеловал ее и погасил лампу.
В восемь утра Этери проснулась сама, без будильника, выспавшаяся и отдохнувшая. Взглянула на лежащего рядом Айвена. Он приоткрыл один глаз и улыбнулся ей.
– Рано еще. Можно поспать.
– Нет, я больше не хочу. Какие у нас планы?
– Позавтракаем, посмотрим замок, мне надо подписать кое-какие чеки, и можем ехать.
– Ты еще на половину вопросов мне не ответил…
– А ты их задала?
– Нет еще, но задам, даже не надейся.
– Я смирился с судьбой, – комически вздохнул Айвен. – Спрашивай прямо сейчас, если хочешь. Отвечу на любые.
– Нет, давай встанем, позавтракаем, а там видно будет. На меня произвело… особенно Перси и леди Бетти. Он всегда был такой?
– Перси? Нет. Давай и правда отложим это на потом. Встаем?
– Встаем.
Этери первая поднялась с постели, вызвав неудовольствие Феллини. Она ласково погладила его.
– Котинька, ну прости… Уже очень нужно. Ты же это понимаешь?
Феллини отвернулся с величественным презрением. А Этери, накинув архалук, побежала в ванную.
Она чувствовала себя прекрасно, у нее все прошло. Наскоро умывшись, она натянула теплые колготки, джинсы, фланелевую рубашку и свитер. В дверь постучали – Айвен. И Феллини – сменил гнев на милость. Этери спустилась вместе с ними в просторную кухню. Вчерашняя служанка хлопотала у плиты.
– М’лорд, м‘леди, – пробормотала она. – Кофе готов, а завтрак…
У нее был такой густой акцент, что Этери поняла лишь слово «кофе». Впрочем, она и без слов уловила его носом.
– Спасибо, Инид, – поблагодарил Айвен. – Можно мне молока – для кота? А мы пока кофе выпьем.
– Предлагаю вариант, – начала Этери, глотнув живительного напитка. – Завтрак еще не готов, как я понимаю?
– Правильно понимаешь.
– Ты говорил, что надо какие-то чеки подписать? Можешь прямо сейчас? А я пока по двору пройдусь. Потом позавтракаем и осмотрим замок. Идет?
– Идет, – согласился Айвен. – Я за тобой выйду. Чеки – это быстро.
– Не торопись.
Допив кофе, Этери сбегала наверх за меховым жакетом и перчатками и вышла во двор. Стояло ясное солнечное утро, ночью, пока она спала, все-таки прошел дождь, и теперь воздух казался по-особому прозрачным, умытым, как бывает после хорошего ливня.
Огибая поблескивающие кое-где лужи, Этери прошлась по двору и прикинула, что территория замка занимает не меньше двух гектар. Ей хотелось взобраться на стену, она отыскала лестницу в одной из полукруглых крепостных башен и поднялась. По верху стены тянулся защищенный снаружи зубчатым парапетом боевой ход – дорожка, достаточно широкая, чтобы на ней могли разойтись двое в доспехах.
Прогулявшись по стене, Этери обнаружила каменную лестницу, опоясавшую башню с внешней стороны и спускающуюся прямо к морскому берегу. Высота была головокружительная, но она все же рискнула и двинулась вниз по неровным кремнистым ступеням. Эта лестница была снабжена перилами, явно новыми. Кому пришло бы в голову ограждать перилами лестницу на стене замка в XII веке? Нет, это аттракцион для туристов. А без перил отсюда и навернуться можно запросто. Впрочем, с перилами тоже.
Этери спустилась до самой воды. Перед ней расстилался Атлантический океан! Был отлив, скалистый берег обнажился. Этери прошлась по бережку, постояла, глядя вдаль, допьяна надышалась морским воздухом и решила, что хватит с нее. Пожалуй, Айвен встревожится, не найдя ее во дворе. Она начала подниматься по стене наверх и была уже почти у цели, когда на нее упала тень. Этери, старательно глядевшая под ноги, вскинула голову. На стене стояла Глэдис. Невысокое солнце светило ей в спину, и в ее массивном силуэте, преграждающем дорогу, Этери почувствовала молчаливую угрозу.
