Они миновали Идальго, потом Сабинас и въехали теперь уже в настоящую соленую пустыню. Впереди простиралась черная лепта дороги, по обе стороны телеграфные столбы и бескрайняя земля цвета горчицы. Впереди, далеко на горизонте неясно вырисовывались мерцающие силуэты гор, казавшиеся отсюда пугающе далекими. Ребекка знала, что именно у этих гор и расположен Монтеррей.
— Похоже, наша штука заболела, — закричала Тереза в спину Ребекки. — Что с ней?
— Не знаю, — крикнула в ответ Ребекка. — Хотя я и врач, но лечить такие штуки не умею. — Тем временем двигатель уже застучал настолько сильно, что заглушал все остальные звуки. Она знала, что очень скоро должно случиться что-то ужасное, и тем не менее продолжала ехать, твердо решив, что в ближайшем населенном пункте остановится и позвонит наконец Райану.
Минут через пять после того, как ее посетила эта отнюдь не оригинальная мысль, прямо в ноги Ребекки ударила струя сильного жара. Она посмотрела вниз и увидела, что ее ботинки облизывает пламя.
— О Боже, — выдохнула она и запетляла к обочине, нажимая на тормоза. Без сцепления другого способа остановиться не было.
— Держись, — крикнула она Терезе и выключила зажигание. Мотоцикл заскрипел и резко остановился. Тереза не свалилась только потому, что ухватилась за шею Ребекки.
— Мы горим! — крикнула она не веря своим глазам.
— Слезай, — скомандовала Ребекка, стаскивая девочку с мотоцикла.
— Но наши вещи!
— Я возьму их. Беги!
Тереза понеслась по сухой траве, а Ребекка завозилась с застежками, которые держали рюкзаки. Откуда взялся этот огонь, соображать было некогда. Теперь он уже весело полыхал, подбираясь к карбюратору. А там рядом и бак, который, конечно же, взорвется.
Задыхаясь, она стащила наконец рюкзаки и быстро побежала прочь. Отойдя на безопасное расстояние, они глядели на горящий мотоцикл. Пламя теперь вздымалось вверх, в голубое небо, на высоту примерно в двадцать футов, рассеивая вокруг черный дым. Как ни странно, но бак не взорвался. Мотоцикл горел ярко, даже красиво, напоминая погребальный костер викингов.
— Я так и думала, что этим кончится, — сказала Тереза.
— Я тоже.
— И что же мы теперь будем делать?
— Хороший вопрос. — Ребекка оглянулась вокруг на пустынную дорогу. — Может быть, дым привлечет чье-то внимание. Единственное, что нам остается, это попытаться найти попутную машину, чтобы добраться до ближайшего городка, откуда можно будет позвонить Райану. Прости меня, Тереза.
— За что? Это ведь лучшее время в моей жизни!
Ребекка подняла глаза на Терезу.
— Вот как?
Тереза простерла руки, как будто пытаясь охватить эту необъятную пустыню.
— Мне кажется, что и ты должна примерно так же себя чувствовать, — сказала она. — Я, например, просто ожила. Чувствую себя по-настоящему живой, в первый раз. Как будто действительно существую. — Она замолкла и через секунду добавила: — В последнее время я вела себя ужасно. Ужасно!
— Не надо вспоминать об этом, — улыбнулась Ребекка.
— Надо. — Тереза опустила руки. — Там, в отеле в Ларедо, я наговорила тебе гадостей. Не принимай это всерьез. Я просто испорченная, избалованная эгоистка. И чтобы преодолеть в себе эту пакость, мне понадобится время. Но это не означает, что я не понимаю, как много ты для меня сделала, Ребекка. Сколь многим пожертвовала. Я имею в виду не только то, что ты меня увезла из Майами. Я имею в виду, что ты специально приехала в Италию, нашла меня и все такое. Если подумать, то ты из-за меня рисковала своей жизнью, готова была даже ею пожертвовать. Все ради меня.
Ребекка почувствовала комок в горле.
— Тереза, — произнесла она слегка хриплым голосом, — я должна тебе так много, что, наверное, за всю жизнь уже не успею расплатиться.
— Я этого не понимаю, — сказала Тереза, не спуская глаз с Ребекки. — Ты вовсе не обязана была ко мне приезжать. И я не обязана тебя любить. Понимаешь, мы ничего друг другу не должны. Абсолютно ничего. Все, что мы сейчас даем друг другу, это по нашей доброй воле. Никаких обязательств ни с моей, ни с твоей стороны. Я это серьезно, Ребекка. И хочу, чтобы ты мыслила точно так же.
Ребекка посмотрела на тоненькую фигурку дочери, потом на пылающий мотоцикл и улыбнулась.
— Ты хочешь сказать, что мы друзья?
Затуманившиеся глаза Терезы вспыхнули.
— Вот именно, это я и хотела сказать. — Она порывисто обняла Ребекку. — Я действительно запуталась, — сказала Тереза, прижимая голову к плечу Ребекки. — По-настоящему. Причем очень долго у меня в голове была сплошная каша. Только с твоим появлением я начала более или менее ясно мыслить.
— Я рада.
— Но чтобы полностью очистить голову от мути, потребуется много времени, — повторила Тереза. — И понять. Насчет тебя, насчет папы, насчет всего.
— В твоем распоряжении еще целая жизнь, — улыбнулась Ребекка.
И тут они обратили внимание, что треск пламени прекратился. Внезапно огонь довольно быстро пошел на убыль, а вскоре и вовсе угас, оставив после себя тлеющий скелет «харлея». Чувствуя непривычный звон в ушах от неожиданно воцарившейся тишины, они осторожно подошли к мотоциклу. Шины огонь по счастью не захватил, иначе бы полыхало весь день.
— Бедняга, — сказала Тереза.
— Да, — согласилась Ребекка, — жаль эту старую развалину. Я ведь уже начала проникаться к нему чувствами. Но смотри, как далеко он нас с тобой завез. Большое ему за это спасибо.
В Монтеррей они добрались к вечеру.
Это был большой промышленный город у подножия золотистых гор, покрытый пеленой смога. Ребекка с любопытством разглядывала его. Тереза спала, положив голову ей на плечо. От места гибели мотоцикла до ближайшей деревни их подвез скотовод, оттуда они на автобусе возвратились обратно в Сабинас-Идальго. Из Идальго пересели на другой автобус, направляющийся в Гуадалупе, а уже из Гуадалупе третий автобус привез их в этот город.
Когда автобус подъехал к остановке, она потрясла Терезу.
— Пора выходить.
— Где мы?
— В Монтеррее.
— Слава Богу, — простонала Тереза.
Они выбрались из автобуса. В зале ожидания автостанции было холодно и неуютно. Громко ревели двигатели автобусов.
— Ты собираешься звонить ему прямо сейчас? — спросила Тереза.
Ребекка кивнула.
— Да, я позвоню ему сейчас.
— А почему ты волнуешься?
— Я не волнуюсь, — геройски соврала она и с гулко бьющимся сердцем направилась к висящему на стене телефону-автомату.
Назвав код, она попросила телефонистку соединить ее с доктором Райаном Фостером. После паузы, которая длилась, как ей показалось, целую вечность, Ребекка услышала в трубке голос Райана.
