Отис с несчастным видом кивнул.
Нил подхватил Айвена на руки и поднял с кресла. Отис поспешил к двери и распахнул ее. Когда они выходили, Нил сказал:
— Я не могу поверить, что у тебя какие-то дела с Джейд после того, как Гэри повесился из-за нее. Если ты продашь ей этот участок, он перевернется в гробу.
Миссис Паркер издала едва слышный стон. Нил смерил обоих презрительным взглядом, потом перенес отца через скрипучую веранду и опустил на переднее сиденье «эльдорадо».
Когда они отъехали от дома, Айвен произнес:
— Хорошая работа. Твоя последняя капля может добить их.
— Но мы не должны на это полагаться.
— Что ты имеешь в виду?
— Деньги более сильный мотив, чем сантименты. Вместо того чтобы тягаться с условиями Джейд, мы должны вернуться к ним с лучшими.
— Но какого черта?
— Она ожидает, что он позвонит ей и даст ответ, не так ли? Мы можем опередить ее, облапошить этого старого олуха и заполучить его подпись, пока он не очухался. Иначе игра эта будет продолжаться до бесконечности. С ее ресурсами она способна поднимать цену до второго пришествия. За всем этим что-то кроется, иначе она с такой легкостью не увеличивала бы сумму.
— Вы полагаете, что я смогу играть, как профессиональный футболист, мистер Берк?
— Я же сказал, чтобы ты называл меня Диллоном.
— Я помню, но как-то непривычно.
— Зови меня Диллон. Ты сделал хороший ход конем, Грэм. Что же касается вопроса, то я полагаю, ты можешь стать профессионалом, если захочешь.
— Вот и мама так говорит. По ее словам, я могу всего добиться, если очень захочу.
Им обоим не было видно, как улыбнулась этим словам стоявшая в коридоре Джейд.
— Твоя мама умная женщина…
— Угу… Вы видели ее фотографию в воскресном журнале?
— Конечно. И прочитал всякие хвалебные слова о ней. Ты должен гордиться ею.
— Да… — Энтузиазм Грэма вдруг угас. — Но она все еще не может простить мне, что я ездил на велосипеде на стройку.
— У нее есть на то причины.
— Дурацкие!
— Но не для матери, которая беспокоится за своего ребенка.
«В конце концов, это была не такая уж плохая идея — пригласить Диллона к ужину», — подумала Джейд, слушая беседу, которую они вели между собой за партией в шахматы. Кэти так надоела ей своими разговорами о том, что надо было давно пригласить Диллона на ужин, что она сдалась. Джейд постаралась, чтобы приглашение прозвучало как бы между прочим, случайно.
— А почему бы тебе не поужинать сегодня с нами? Грэм очень хочет сыграть с тобой в шахматы.
Диллон колебался несколько секунд, прежде чем согласиться.
— Конечно. Я приду, как только приведу себя в порядок.
— Хорошо. До встречи!
Она старалась держаться легко и беззаботно, так, чтобы он не придал приглашению слишком большого значения.
Ужин прошел весело. Все вели себя по-семейному, как старые добрые друзья. По тому, как они шутили, поддразнивали друг друга, невозможно было бы представить, что всего несколько недель назад он страстно целовал ее губы, что его руки ласкали ее грудь, а все его тело, прижимаясь к ней, дрожало от возбуждения.
Джейд не могла и подумать, что еще много дней спустя его объятия будут возникать в ее памяти так явственно, что эти воспоминания будут вызывать в ней такой же странный отклик, как и сами поцелуи…
— Что ты делаешь здесь, в холле?
Джейд виновато улыбнулась, когда Кэти появилась за ее спиной, застав ее за подслушиванием.
— Они углубились в свое мужское занятие, и я не хотела прерывать их.
Кэти лукаво взглянула на нее, дав понять, что ее не проведешь, и подтолкнула Джейд к гостиной, где на кофейном столике была разложена шахматная доска.
— Диллон, если ты хочешь, там еще остался персиковый кобблер[6].
— Спасибо, Кэти, я больше не хочу. Ужин был превосходен.
— И тебе спасибо.
— Мама, Диллон сказал, что, может быть, осенью мы съездим в Клемсон на футбольный матч.
— Там будет видно.
Грэм собирался было потребовать от нее более твердого обещания, когда в дверь позвонили.
— Я открою. — Грэм вскочил на ноги. — Это один из моих приятелей принес мне новый картридж к «Нинтендо». Если хочешь, я научу тебя играть.
Диллон иронично изобразил подобие улыбки.
— От того, что я не умею играть в «Юного Икара», я чувствую себя старым и очень глупым.
— Не глупее, чем я, — ответила Джейд с мягкой улыбкой. — Я все еще не овладела искусством управлять этой игрушкой.
Глаза Диллона озорно блеснули.
Джейд услышала, как Грэм крикнул от входной двери:
— Ма-ам! Это снова та тетенька!
Джейд шагнула к холлу, но тут же остановилась: в гостиную вошли Грэм и Донна Ди.
— Мам, она уже приходила однажды, спрашивала тебя.
Донна Ди быстро взглянула на Диллона, потом перевела взгляд на Джейд.
— Должно быть, мне следовало сначала позвонить. Но… можно тебя на минутку?
Джейд четко расставила все по местам во время их последнего разговора. Она не желала повторять спектакль, особенно в присутствии Кэти, Грэма и своего гостя.
— Выйдем на веранду.
Когда они остались одни, Джейд обернулась к Донне Ди и сказала:
— Тебе надо было позвонить. Я бы предупредила, чтобы ты не тратила зря время, являясь сюда.
Донна Ди отбросила все претензии на приличия.
— Не будь такой со мной, Джейд. Я читала, что написали о тебе в воскресном приложении на прошлой неделе. Ты теперь такая важная птица. Гаррисон так лихо расписала тебя. Словно ты самая большая шишка, которая вышла из этих краев. Меня бы даже на аркане не смогли бы притащить к твоей двери, если бы ты не была моей последней надеждой.
— В чем?
— Хатч. Ему стало хуже. Он в критическом состоянии. Бели в течение нескольких дней не отыщется донор, который пожертвует ему свою почку, он умрет.
Джейд опустила взгляд на окрашенные доски пола.
— Сожалею, Донна Ди, но я не могу помочь тебе.
— Можешь! Грэм для него последняя надежда!
— Ты этого не можешь знать. — Джейд постаралась не повышать голос, но в нем уже слышался гнев. — Я возмущена твоей попыткой возложить всю ответственность за жизнь Хатча на плечи моего сына.
— Не на его — на твои. Как можешь ты позволить человеку умереть и ничего не сделать, чтобы помочь ему?
— Не просто человеку. Человеку, который изнасиловал меня. Если бы Хатч горел в огне, я окатила бы его водой. Но ты просишь гораздо большего. Я даже не позволю Грэму пройти необходимое обследование.
Она решительно покачала головой.
— Нет. Категорически нет.
— Даже если Хатч отец Грэма?
— Ш-ш… Он может услышать. Говори тише.
