Маркус Венди
Когда ночи мало
Дежурная медсестра Элисон Форшэй взглянула на часы, висящие на стене холла для персонала в отделении скорой помощи, и подумала: «Хорошо бы, восьмичасовое дежурство доктора Джареда Паджета пролетело незаметно».
Эли съежилась, не сводя глаз с медицинских карт на круглом столе перед ней, с усилием пытаясь сосредоточить свое внимание на документах маленькой белокурой голубоглазой Молли Даукинс. Трехлетняя малышка попыталась укусить медсестру, которая ее принимала, и пнула Эли, когда она вознамерилась осмотреть ее пораненный большой палец. Затем появился доктор Паджет, похвалил свежий розовый лак на ногтях Молли, изящные золотые браслеты на ее лодыжке и запястье и татуировку принцессы на ее руке. За три минуты он до того очаровал малышку, что та согласилась снять сандалии, подтвердив тем самым подозрения Эли, что женщины любого возраста не могли устоять перед его мужской харизмой.
Если бы против этого существовала вакцина, Эли попросила бы двойную дозу.
Она почувствовала легкое движение воздуха и боковым зрением увидела его голубые брюки и парусиновые тапочки. Он придвинул к ней стул и уселся, коснувшись ее локтем.
– Ты избегаешь меня? – поинтересовался доктор Паджет.
– Едва ли ты заслуживаешь такой чести.
– Я уезжаю в понедельник.
Да! Наконец-то! Его появление в больнице три месяца назад превратило ее жизнь в сплошной кошмар. Теперь, когда его практика закончилась, она наконец-то сможет вернуться к нормальной жизни, свободной от постоянных мучений на работе и вечных «случайных» совпадений их дежурств в выходные дни.
Махнув рукой, Эли сказала:
– Вот и прекрасно. Жив ты или умер, для меня теперь не имеет значения.
– Ну же, киска Эли. – Он схватил ее шариковую ручку. – Ты ведь знаешь, что будешь по мне скучать.
– Так же сильно, как по обострению геморроя, – усмехнулась она, посмотрев на него краем глаза. – И ты знаешь, что я не люблю, когда ты меня так называешь.
– Да, – согласился Джаред, игриво подмигивая оливково-зеленым глазом. Он улыбнулся, и на его щеках появились две ямочки, которые снились ей по ночам. Он сунул ее ручку за ухо и откинулся на стуле, сцепив длинные пальцы. – Ты такая смешная.
Эли потянулась за своей ручкой, растрепав его стильно подстриженные темные волосы. Он, защищаясь, поднял руку над головой, выражение его лица было такое, словно он звал ее подойти ближе.
Она этого не сделала.
Джаред швырнул ручку ей на стол.
– Я слышал, что вы собираетесь отпраздновать сегодня вечером мой отъезд, – заметил он, не упоминая того факта, что его не пригласили.
Эли пожала плечами, на ходу придумывая другой, менее радостный повод для вечеринки.
– Это такой же прекрасный повод для девчонок собраться вместе, как и любой другой. И при этом легче и проще, чем сжечь твой портрет.
Джаред подался вперед, уперся локтями в стол и наклонился над ней.
– Ты хочешь ранить мои чувства, котенок? – Его голос, мягкий и глубокий, заставил ее задрожать.
Прошло четыре часа его трудного ночного дежурства, а от него пахнет так, словно он только что из душа, подумала Элли. От мысленной картины обнаженного тела Джареда, когда вода струится по его коже, скользкой от мыла, у нее помутилось в голове. Ей потребовалось все самообладание, чтобы закинуть руки за голову и отстраниться от него.
– Что творится в этой хорошенькой головке, хотел бы я знать? – пошутил Джаред, глядя ей в лицо, словно пытаясь что-то прочесть на нем.
Она изо всех сил надеялась, что на ее лице не выразилось ни малейшего интереса.
Помоги боже, чтобы ей это удалось. Долгих три месяца Эли сопротивлялась его привлекательности. Поначалу она ничего не могла с этим поделать. А теперь не хотела. Единственное, что срабатывало в таких случаях, – это дистанция, поэтому она собрала медицинские карты и встала.
Джаред тоже встал и оказался прямо перед ней, так близко, что она заметила крошечные веснушки в v-образном вырезе его халата, похожие на капельки шоколада, которые ей захотелось слизнуть. Его запах кружил ей голову, заставляя забыть о благоразумии.
Девушка уставилась прямо в его ключицу, избегая его взгляда из страха, что выдаст себя.
– Пожалуйста, подвинься.
– Я думаю, ты не хочешь, чтобы я отодвинулся, тебе нравится, когда я рядом.
– Ты научился читать чужие мысли? – Эли отступила. Дистанция. Она нуждалась в дистанции между ними. Предпочтительно размером в континент, но другая часть штата Нью-Йорк, где у него была новая работа, тоже подойдет.
– Да, научился. – Он приблизил свое лицо к ее лицу. – Ты думаешь о чем-то очень порочном, сестра Форшэй.
– Если ты считаешь порочной мысль о том, что неплохо было бы стукнуть тебя моим стетоскопом. А теперь прочь с дороги. – Она оттолкнула его руку. – Мне нужно работать, и тебе тоже.
На секунду Джаред стал серьезен.
– Ты когда-нибудь простишь меня?
– Для этого нужно, чтобы мне было до тебя дело. – Медсестра подняла глаза и встретилась с ним взглядом. – А мне нет дела. Ни малейшего!
– Ты могла бы, если бы попыталась.
Это был все тот же старый аргумент.
– С чего б, бога ради, мне захотелось это сделать? С того дня, как тебя сюда прислали, по рекомендации твоего друга и моего бойфренда, добавлю в скобках, ты все время норовил встать между нами.
– Сначала нет. – Джаред поднял указательный палец. – До тех пор, пока я не осознал, что вы оба несчастны.
– Я была счастлива. – Может быть, более подходящим словом было бы «спокойна». – Так же как и Майкл. У нас были прекрасные отношения, пока ты не появился.
Так ли? Она так старалась быть той женщиной, которая нужна Майклу.
– Ты не любила его, – заметил Джаред.
Да, она не любила. Но доктор Майкл Степфорд превосходно ей подходил. Надежный. На него можно положиться. Предсказуемый. Может быть, она могла бы полюбить его, если бы у нее было больше времени. «Да ладно, Эли, – перебила она себя. – Разве год – это недостаточно длинный срок?»
– Что я чувствовала к Майклу, к делу не относится. – Девушка бросила медицинские карты на стол и обернулась к Джареду: – Ты вытащил его в свет, напоил и отослал домой с Вандой из педиатрии. Ты знал, что она по нему сохнет.
– Я не сажал его в машину, Эли. Я не срывал с него одежду и, во всяком случае, не толкал его к ней в постель.
Ну, без этих подробностей она могла бы и обойтись.
– И я совершенно уверена, что ты не пытался остановить его. Разве друзья так поступают?
Во всяком случае, не ее друзья, в этом Эли была уверена. У нее могла бы быть приятная стабильная жизнь с Майклом, который, пока Джаред не явился в их городок, никогда не задерживался после одиннадцати, разве что на работе, никогда не отправлялся выпить с дружками и никогда не интересовался женщинами, исключая, разумеется, ее. Она изо всех сил старалась сделать его счастливым, вести тихую, незаметную жизнь, о которой мечтала с детства.
– В последние месяцы мы слишком эксплуатировали эту тему. – С неожиданной небрежностью к своей внешности Джаред запустил руки в волосы. – Если бы я думал, что Майкл совершает ужасную ошибку, я бы его остановил. Но им с Вандой хорошо вместе.
Это был аргумент, который Майкл привел пару недель назад, во время беседы с Эли, когда она надеялась, что он попросит у нее прощения за измену. Однако Эли не смогла бы простить его. Обычно спокойный, Майкл не был в состоянии сдержать своего влюбленного восторга, когда перечислял, почему Ванда превосходно ему подходит, невольно называя все те качества, которых не хватало Эли.
Так что никаких запоздалых сожалений.
– Они счастливы вместе, – повторил Джаред.
Да. Только дело в том, что он счастлив не с ней.
– Майкл был отличным студентом в медицинской школе, – продолжал Джаред. – Он – хороший друг. Но при этом самый большой зануда из всех, кого я когда-либо встречал. Он просто старое доброе ванильное мороженое, а ты шоколадная помадка с радужными капельками. Он – полезный завтрак из каши со снятым молоком. Ты – булочка с голубикой с теплым кленовым сиропом. Ты теряешь свой блеск, когда он рядом. Он такой тусклый, он гасит твое сияние. Неужели ты так хотела выйти замуж, что была готова согласиться на тусклую, однообразную, тоскливую жизнь?
– Я не хотела выйти замуж.
Черт побери. Эли топнула ногой. Ну, на самом деле она не так уж сильно этого хотела, подумала Эли. Но после всех тех мучений, которые доставила ей ее мамаша, которая приводила к ним в дом одного неудачника за другим, дюжинами, и эти отношения были обречены на провал, стабильная жизнь, свободная от драм, с одним достойным доверия, преданным мужчиной, была ее величайшей мечтой.
– И тебе нет дела до моей жизни.
– Со временем он бы тебя замучил. В ответ ты превратила бы его жизнь в ад. Я видел, как это происходит. Черт, я это пережил.
