– Конечно. Здесь столько мест, чтобы спрятаться, – сказал он сухо, и его взгляд переместился на Джорджию.
Она быстро отвела взгляд:
– Я думаю, мы останемся на первом этаже.
– Или на чердаке?
– Чердак? Ты его изменил?
– Немного. Его почистили, отремонтировали, когда меняли крышу, но внешне он остался почти неизменным.
– Что такое четак? – спросил озадаченный Джош, и Джорджия невольно расплылась в улыбке.
– Нужно произносить – чердак. Мы покажем тебе, что это такое. Он находится очень, очень высоко.
– О!
Себастьян улыбнулся:
– Буквально слышу, как в его головке запустился процесс обработки новой информации. Наблюдать за тем, как он познает мир, – изумительное зрелище!
* * *
Себастьян открыл дверь, находящуюся на самом верху лестницы, и Джорджия последовала за ним.
– Боже! Какой он огромный! Раньше в нем было полно пауков, птичьих гнезд и прочего хлама!
– Да, хлама действительно было много.
– Там было что-то интересное?
– Было, но большую часть испортили птицы. В основном, здесь хранилось много мусора.
Держа Джоша за руку, Джорджия прошлась по комнатам. Здесь не было ничего опасного, и она отпустила руку сына.
– Ну вот, мы будем играть в прятки?
– Да! Прятки! Да!
Джош от радости прыгал на месте, а Джорджия, закрыв глаза руками, подглядывала через пальцы.
– Ты подглядываешь! – сказал он, и Джорджия засмеялась.
– Я буду считать. Джош, Себастьян, можете прятаться.
Себастьян схватил Джоша за руку и улыбнулся:
– Пойдем, я знаю хорошее место.
Он действительно знал. Это место находилось под карнизом за трубой, и он потащил Джоша туда, крепко держа за руку.
– Кто не спрятался – я не виноват.
Себастьян слышал звук приближающихся шагов, и Джош начал хихикать.
– Тсс, – шепнул он. – Ни звука.
Он слышал, как Джорджия сначала зашла в другую комнату, а потом стала подходить все ближе и ближе.
Внезапно Себастьяна охватила паника.
– Себастьян?
Джорджия стояла там, смотря на него в изумлении. Она что-то говорила, но сквозь громко бьющееся сердце Себастьян ничего не слышал.
* * *
Джорджия смотрела ему вслед.
– Занят? Сегодня день рождественских подарков и все фирмы закрыты.
Нет. Это была просто отговорка. Предлог, чтобы уйти и остаться одному.
Но в его глазах Джорджия прочитала, что все не так просто.
Не важно. Себастьян ушел, сославшись на работу, и Джорджия осталась играть с Джошем.
И все это время мысли о Себастьяне не оставляли Джорджию. Она беспокоилась.
– Ну, все, закончим прятаться. Может, спустимся вниз, поиграем с паровозиком?
– А Себастьян поиграет со мной?
– Нет, дорогой, он занят, я составлю тебе компанию.
Но сначала Джорджия должна найти Себастьяна. Она оставила Джоша играть с паровозиком, а сама пошла к Себастьяну.
Он, конечно, был в кабинете, печатая что-то на компьютере. Себастьян взглянул на нее, но продолжил свою работу.
– Что-то случилось?
– Ничего. Все в порядке. Я просто занят.
– Нет, ты не занят, Себастьян. Что произошло там, наверху?
– Ничего. Я просто не люблю находиться в закрытом пространстве. Ты это знаешь.
– Я знаю, но…
– Но ничего. Я в порядке.
– Не в порядке. Тебе нужно обратиться к доктору, – сказала Джорджия тихо. – Он поможет избавиться от клаустрофобии.
– Я прекрасно могу ходить по лестнице.
– Но…
– Джорджия, давай оставим эту тему.
Джорджия. Не Джордж и не Джорджи.
Джорджия на мгновение замерла в нерешительности, затем, обидевшись, слегка пожала плечами и вышла.
Джорджия устала с ним воевать. Дождь, который она слышала за окном, скоро сделает свое дело, и на дорогах не останется снега. Как только их дорогу расчистят, она уедет.
Себастьян так больше и не появился. Джорджия приготовила ужин для Джоша, затем поднялась с ним в комнату, умыла, уложила спать и, когда спустилась, поняла, что Себастьян был на кухне и что-то себе готовил.
«Сэндвич с гусиным мясом», – иронично отметила она, рассматривая остатки пищи на столешнице. Себастьян спускался именно в то время, когда не мог ее встретить.
Джорджия пожала плечами. Если он не хочет находиться в ее обществе, она не станет навязываться. И хотя Джорджия не была голодной, сделала себе сэндвич и съела его за столом. На случай, если Себастьян в гостиной.
Но его там не было.
Она это поняла, когда поела и убралась на кухне. Сделав себе чашку чаю и забрав радионяню, Джорджия вышла в холл. Он был слабо освещен. Из-под двери кабинета Себастьяна виднелся свет, но дверь в маленькую гостиную была открыта, и внутри было темно.
Джорджия решила побыть там, посмотреть телевизор, а чуть позже – начать собирать игрушки Джоша.
Джорджия не хотела оставаться здесь ни на минуту дольше, чем это было необходимо. Они и так слишком задержались.
Она чувствовала себя уставшей. Настолько уставшей, что сразу же после уборки игрушек, Джорджия поднялась наверх спать. Выключив радионяню, она поставила приемник на тумбочку и стала готовиться ко сну.
Джорджия не отказалась бы почитать, но ее книга осталась в машине, и в любом случае Джорджия сомневалась, что сейчас смогла бы сконцентрироваться на чтении. Она легла, закрыла глаза, стараясь не думать о Себастьяне, но это было невозможно.
Сознание Джорджии заполнили образы – как Себастьян играл с Джошем в снегу, как он смеялся над ней, когда она упала лицом в снежный ком, тот поцелуй под омелой и тот странный момент, когда Себастьян вскочил из-за трубы на чердаке, как будто за ним гналась свора собак. Его всегда преследовала клаустрофобия, но здесь было что-то большее.
Нет. Себастьян никогда не любил закрытых пространств, не ездил в лифте и никогда не прятался в тесном месте, когда они раньше играли в прятки.
У него всегда хорошо получалось искать, но не прятаться. Он спрятался с Джошем за трубой. Там было тесно и темно, она могла себе представить это и поняла, почему он испугался.
Но он сам предложил подняться на чердак.
Нет, вероятно, он просто устал. Они с Джошем нарушили его режим, водворились в его дом, его жизнь. Еще несколько часов, и они уедут.
И ей не придется больше видеть Себастьяна.
Джорджию разбудил шум.
Крик боли.
«Себастьян!»
Схватив радионяню, Джорджия на цыпочках вышла из комнаты. Дверь Себастьяна никогда не была полностью закрыта. Когда она ее распахнула, то услышала, как он быстро дышал, издавая бессвязные звуки.
– Себастьян?
Она включила светильник и мягко потрясла его за плечи:
– Себастьян? Проснись. Это сон. Всего лишь сон.
Он открыл глаза, и его взгляд замер. Затем он отвернулся, закрыв глаза руками и тяжело дыша.
Себастьян выглядел плохо: лицо приобрело пепельный оттенок, в глазах застыл страх. К тому же он дышал так, как будто бежал, и это ее напугало.
– Себастьян?
Джорджия дотронулась до него.
– Я в порядке. Не хотел тебя тревожить. Иди спать.
– Тебе приснился кошмар?
Он попытался проглотить нервный ком.
– Я в порядке.
– Нет, не в порядке. Хочешь чашку чаю?
Себастьян помотал головой:
– Нет. Иди к Джошу.
Но Себастьяна всего трясло. Включив радионяню, Джорджия поставила приемник на тумбочку, потом легла в постель рядом с Себастьяном и потянула его к себе, обнимая.
– Все хорошо, – прошептала она. – Я рядом.
Себастьян дрожал, и вдруг он резко уронил голову на ее плечо. Напряжение тут же спало.
– Прости.
– Не надо извиняться. Поговори со мной.
– Нет. Я не хочу об этом разговаривать.
Но он нуждался в Джорджии, и она была рядом, в постели, в его руках. Себастьян сдался. Его рука нежно легла на ее лицо, а потом губы оказались на ее губах, ее тело под ним. Проводя руками по телу Себастьяна, Джорджия застонала.
Себастьян приподнял голову. Джорджия приблизилась к нему, их губы снова сомкнулись, и он потерял остатки самообладания.
Проснувшись утром, Себастьян был один. Неужели ему все приснилось? Себастьян упал лицом на подушку, глубоко вдохнул, и слабый запах ее парфюма вернул воспоминания сна.
Нет. Не сна. Все случившееся было явью.
Перевернувшись на спину, Себастьян уставился в потолок. Будильник давно прозвенел.
Себастьян пристально посмотрел на стрелки часов. Шесть сорок восемь. Почти семь. Он скинул пижаму и принял душ, смыв с водой остатки своего вчерашнего испуга. В голову пришло осознание того, что произошло.
Должно быть, он сошел с ума! Как можно было позволить себе совершить самую большую глупость… Себастьян выключил воду и на мгновение спрятал лицо в полотенце перед тем, как вытереться насухо.
Был слышен звук – машины? И, раскрыв шторы, он посмотрел в окно.
Дорога освещалась светом фар от трактора. Выезд был полностью освобожден от снежных завалов.
Джорджия может ехать.
«Хорошо. Это хорошо», – произнес Себастьян. Джорджия Беккет больше не разобьет ему сердце.
