Глава 9
Белль ошеломленно уставилась на Лукаса. Из всех сегодняшних потрясений это было самым сильным.
– Ты серьезно? – тихо произнесла она. Ее сердце колотилось. – Нам нет необходимости идти на такие крайние меры, – резко ответила она, стараясь успокоиться. – Мы можем воспитывать детей и без этого. Уверена, нам удастся договориться… – Она похолодела, представив себе, как они с Лукасом спорят о том, с кем близнецы останутся на рождественские праздники, где станут ходить в школу, в какой стране будут жить. «Жизнь превратится в нескончаемые баталии», – с горечью подумала она.
Лукас покачал головой:
– Видеться с детьми по очереди – это лучшее, что мы можем им предложить? Я хочу стать нормальным отцом и быть с детьми постоянно, а не только по праздникам и выходным.
– Воспитывать детей в браке без любви опасно, – возразила Белль. – Поверь мне, я знаю об этом по своему опыту – мама была всю жизнь несчастна с моим отчимом.
Лукас нахмурился – Белль впервые заговорила с ним о своем детстве, и его поразила горечь в ее голосе.
– Ты бы предпочла, чтобы мы вели постоянные битвы за детей, задабривая их подарками и заставляя разрываться между нами? – резко спросил он. – А если у нас потом будут новые супруги? Мне невыносима мысль о том, что мои дети будут расти с отчимом, который не сможет любить их так, как я, а может, даже будет их ненавидеть!
«Так же как Джон ненавидел меня». – При этой мысли Белль побледнела.
– Этого никогда не произойдет. Я вообще не хочу выходить замуж, потому что ценю свою независимость.
– Ну и оставайся со своей независимостью, – гневно отозвался Лукас, – но имей в виду, что тебе придется за нее заплатить. Я в любом случае добьюсь того, что мои дети будут со мной – не важно, через женитьбу или через суд.
Белль ахнула:
– Ты хочешь сказать, что подашь на меня в суд, чтобы забрать близнецов себе? – С его деньгами и авторитетом он мог выиграть любое дело.
– Надеюсь, до этого не дойдет. Одумайся и пойми, что нам нужно отодвинуть свои собственные желания на второй план и дать нашим детям то, что им нужно больше всего, – обоих родителей и крепкую семью.
Самым худшим было то, что соображения Лукаса отражали ее собственные взгляды на воспитание – она и сама считала, что дети должны расти в полной семье. Но выйти за него замуж?! Она почувствовала себя так, будто за ней закрывалась дверь тюремной камеры. После своего тяжелого детства она поклялась никогда не отказываться от своей независимости. Но если она хочет, чтобы близнецы жили с ней, что ей еще остается?
– Мне нужно подышать свежим воздухом, – пробормотала она, вставая.
– Не хочу, чтобы ты шла на верхнюю палубу. Ты много часов не ела и выглядишь так, будто вот-вот упадешь в обморок, – резко сказал Лукас, хватая ее за локоть.
Это было уже слишком.
– Ради бога, оставь меня в покое! – закричала она. – Тебе нужно всегда всех контролировать.
– Черт возьми! Я просто о тебе забочусь.
Белль вырвалась.
– Не нужно обо мне заботиться!
– Какая же ты упрямая! – Лукас поднял руку, чтобы провести ей по волосам, и тут Белль вздрогнула. Его рука застыла в воздухе. – Theemou! Ты подумала, что я хочу тебя ударить? – Он был потрясен. – Я ни разу в жизни не поднимал руку на женщину, – хрипло произнес он. – В прошлом тебя кто-то бил? – Ему бы хотелось встретить того, кто это делал. – Кто же?
– Не важно.
Лукас опустил руку. Белль выглядела невероятно ранимой, и ее глаза на побледневшем лице казались огромными. Ему захотелось обнять ее, но сейчас она была колючей, как еж, и он знал, что она отвергнет любое проявление нежности с его стороны.
– Ты бы поела. – Он старался говорить так, чтобы его слова звучали как просьба, а не как приказ. – Ты, наверное, ужасно проголодалась, а малышам нужно питание.
«Конечно же он заботится о детях, а не обо мне, – думала Белль. – Но он прав – я действительно проголодалась». Они сели за стол, находившийся в дальнем конце ложи, и почти сразу же официант принес им две тарелки гаспачо. Охлажденный томатный суп с хрустящими гренками был великолепен.
– Дэн рассказывал мне о своей работе, – сказал Лукас после того, как подали второе блюдо – запеченного цыпленка, замаринованного с травами и лимоном. – Он интересный парень. Вы, наверное, очень близки?
Белль поняла, что он намеренно увел разговор в сторону от неприятной темы ее беременности, и была ему благодарна.
– Да, – ответила она. После смерти мамы Дэн оставался единственным ее родственником. – Его самая большая страсть – фотографировать дикую природу. Каждое лето мы берем палатки и едем в какие-нибудь далекие леса или на болота, где нам приходится часами терпеливо ждать, чтобы сфотографировать какую-нибудь редкую птицу или лягушку. – Она улыбнулась, но улыбка быстро исчезла с ее лица. – Боюсь, теперь мне придется забыть об этих поездках. – «Да, брать двоих малышей на съемки дикой природы слишком проблематично», – думала она. Ей было жалко своей прежней жизни, в которой она могла делать, что хотела.
«Я уже забыла, насколько очаровательным умеет быть Лукас», – думала она чуть позже, когда они ели десерт – торт «Павлова» со свежей малиной и взбитыми сливками. Лукас вел легкую беседу – рассказывал о том, что Ларисса и Георгиос вернулись из свадебного путешествия и переехали в свой новый дом в Афинах.
– А теперь, может, поднимемся на верхнюю палубу? – спросил он с обворожительной улыбкой.
«Он угрожал отобрать у меня детей, – напомнила девушка себе, – и если у него чудесная улыбка, это не значит, что я могу доверять ему».
Она поднялась по ступенькам и вдохнула свежий морской воздух. Лукас подошел к ней сзади, и она почувствовала знакомый запах его одеколона. Она не хотела смотреть на него, но, сама того не желая, обернулась, и их взгляды встретились.
– Наш брак не будет браком без любви, – спокойно сказал он. На мгновение сердце Белль замерло. – Мы будем любить наших детей. Неужели этого недостаточно для того, чтобы взять на себя обязательство быть преданными им и друг другу?
– Обязательство? – хрипло переспросила она. – Я читала газетные репортажи о твоих многочисленных любовницах.
Лукас пожал плечами:
– Большая часть этих историй – ложь или преувеличение. Да, мой образ жизни был далеко не монашеским, но, женившись и дав клятву в верности, я не собираюсь нарушать ее. – Он обнял Белль за талию и прижал к себе, лаская ее волосы. – По правде говоря, это не будет жертвой с моей стороны, – низким голосом проговорил он. В его глазах появился голодный блеск.
Ее разум требовал оттолкнуть его, быть сильной и бороться за свою независимость. Однако тело выдавало ее. Казалось, целая жизнь прошла с тех пор, как они были любовниками на Ауре, и Белль очень соскучилась по Лукасу.
Словно прочитав ее мысли, Лукас посмотрел ей в глаза:
– Выйдешь за меня замуж, Белль? Я буду защищать тебя и наших детей.
От его слов у нее сжалось сердце. Не этого ли она хотела больше всего, будучи ребенком, – любви и защиты со стороны мужчины, которого она считала своим отцом? Несомненно, Лукас будет любить своих детей, и, хотя он не любит ее, он обещал хранить ей верность. Она решила не обращать внимания на появившееся у нее ощущение, что все должно быть по-другому, и напомнила себе, что, хоть она и умеет шить сказочные свадебные платья, в сказки она никогда не верила.
– Да. – Она неровно выдохнула, опустошенная всеми эмоциями, которые ей пришлось пережить за последние несколько часов.
Лицо Лукаса немного расслабилось – напряжение, в котором он находился с тех пор, как узнал о беременности Белль, сменилось чувством облегчения. Его первый ребенок так и не родился, но он обязательно будет отцом своим близнецам. После разрыва с Сэди он думал, что больше никогда не женится, но он хотел, чтобы его дети родились в законном браке. Он прижал Белль к себе, ощущая мягкость ее груди и шелковистость ее волос, и почувствовал горячую пульсацию желания в паху. Да, он женится на ней ради детей, но иметь такую жену очень приятно, признался себе он.
– Мне надо вернуться в Лондон, – настаивала Белль, нетерпеливо глядя на Лукаса за завтраком. – Я не могу управлять фирмой, находясь здесь. Я уже две недели на Ауре, и, хотя Дженни делает все, что может, я боюсь потерять свой бизнес, если не вернусь к работе. Ты же согласился с тем, что я не оставлю свою компанию, – напомнила она.
– А ты согласилась, что позволишь своему менеджеру заниматься компанией до нашей свадьбы. – Лукас нахмурился. – Тебе нужно отдохнуть несколько недель, ведь сейчас малыши растут особенно быстро.
– Я отлично себя чувствую, – возразила она. – Я не могу надолго уезжать из Лондона, особенно сейчас. Есть риск, что я потеряю студию. Мне пришло извещение от фирмы – владелицы склада о том, что она собирается продать здание фирме-застройщику. Если это произойдет, мне придется искать новое помещение, а студия нужных мне размеров стоит целое состояние. Я могу позволить себе снимать только склад, потому что он старый и запущенный.
