Она отдала свое сердце человеку, который ее не любит и не полюбит никогда. И она, и ребенок обременительны для него, как и семейный бизнес.
Мечта Имоджин о том, что ее чувство станет взаимным, испарилась.
Теперь, как любой уважающей себя женщине, ей остается только одно. Жаль, что она этого не сделала месяц назад.
– Имоджин? – Включив свет, Тьерри увидел, что спальня пуста.
Где она может быть? Проводив последних гостей, Имоджин поднялась наверх. Несмотря на усталость, эта упрямица довела свою роль хозяйки вечера до конца.
Тьерри улыбнулся. Она была великолепна. Сначала он беспокоился, справится ли Имоджин с таким большим мероприятием. Но она общалась с гостями легко и непринужденно, всегда находясь в центре внимания.
Потом Тьерри остался пообщаться с Орсино. Они так давно не встречались. Семейный бизнес отнимал все время.
Он прошел в ванную, и там никого. Ни в гардеробной, ни в гостиной Имоджин также не оказалось.
Тьерри забеспокоился. Несмотря на протесты Имоджин, ему все же следовало проводить ее наверх. Выключив свет в спальне, он направился было вниз, но тут заметил полоску света, пробивавшуюся из смежной спальни.
Сердце Тьерри бешено заколотилось. Что она делает в своей бывшей спальне? Ей стало плохо? Что-то с ребенком?
Он рванул дверь на себя. Ночник заливал комнату теплым светом, из ванной доносился шум льющейся воды.
На кровати лежал включенный компьютер. Тьерри увидел на экране злополучную фотографию. Блондинка прильнула к нему в поцелуе, а он обнимал ее. Создавалась иллюзия, что они погружены в пучину страсти.
Тьерри застыл. Груз вины свинцовой тяжестью лег на сердце. Что подумала Имоджин, увидев фотографию?
– Привет, Тьерри, – раздался за его спиной голос Имоджин.
Он резко обернулся.
Имоджин выглядела бледной, но спокойной.
– С тобой все в порядке? – Он хотел подойти, но ее решительный взгляд остановил его. Он никогда раньше не видел такого выражения ее лица.
– Да, все хорошо.
– А почему ты здесь?
– Я очень устала, меня слегка подташнивает. Я решила переночевать здесь, – по-прежнему спокойно ответила она.
Если она устала, то почему не легла? Она проверяла его, искала в компьютере компромат. Он пытался завести себя, но чувствовал только сожаление.
– Что касается фотографии… Это совсем не то, что ты подумала.
Имоджин молча выключила компьютер, переложив его на туалетный столик.
– Имоджин, все было по-другому.
– Как скажешь, – бесстрастно ответила она.
– Я и говорю, что все было не так. – Тьерри взял ее за руку, удивляясь ее реакции. – Почему ты молчишь?
Она равнодушно посмотрела на него:
– Я устала. Поговорим утром.
– Ты шутишь?
Если бы он увидел подобную фотографию Имоджин, он бы руки тому парню оторвал.
– Ты не хочешь узнать про ту женщину на фотографии?
– Нет, – ответила она равнодушно, хотя ее глаза метали гром и молнии.
– Это она поцеловала меня.
Имоджин вздрогнула, услышав эти слова.
– Я спустился в бар выпить в последний день моей поездки в горы.
– Тебе не нужно оправдываться. – Но это нужно было ему. – Она попросила налить ей выпить, а потом поцеловала меня.
– Полагаю, что с тобой часто случается подобное.
В ее ответе Тьерри послышались нотки гнева. Он обрадовался, равнодушие Имоджин пугало его.
– Между нами ничего не было. Только этот поцелуй. На фото я ее отталкиваю, а не обнимаю, как кажется.
– Как скажешь, – тихо произнесла она.
– Я так и говорю, ничего не было! – горячился Тьерри. Ну как ему ее убедить? Лучше бы она на него накричала. Ее полное равнодушие убивало его.
– Хорошо, мы все выяснили. Я иду спать.
Тьерри уставился на нее непонимающим взглядом:
– Что происходит, милая?
– Не смей меня так называть! Я не твоя милая, и никогда ей не буду. – Она сбросила руку Тьерри и отошла от него.
– О чем ты? Ты моя жена, и я могу ласково к тебе обращаться. – Тьерри совсем не нравилось происходящее. Имоджин никогда так себя раньше не вела.
– Удобная жена, а не милая, дорогая, или как там еще это слово переводится с французского? Я не хочу никаких нежностей на словах, которые ничего для тебя не значат!
– Имоджин…
– Ладно, поговорим, раз ты так настаиваешь. – Она повернулась к Тьерри. – Я решила уехать. У нас ничего не получается.
Тьерри вскочил на ноги.
– И все из-за одной глупой фотографии? Я же сказал тебе, что ничего не было. Даю слово, – расправив плечи, твердо заявил Тьерри.
На нее это не произвело никакого впечатления.
– Мое решение не связано с фото.
– Не лги, Имоджин. Мы всегда были честны друг с другом.
Тьерри импонировала открытость и прямота Имоджин.
– Хочешь правду? – Безразличие сменилось разгорающимся в глазах гневом. – Правда в том, что брак с тобой – величайшая ошибка моей жизни.
С меня достаточно. Я отправляюсь домой, в Австралию. Я уже забронировала билет. Как только приеду, займусь разводом.
Ее слова били наотмашь. У Тьерри все внутри перевернулось, а с его губ сорвалось:
– Ты никуда не поедешь.
– Ты остановишь меня силой? – Ее брови взлетели вверх, придав лицу надменное выражение.
Так смотрела на него бабушка, когда бывала им недовольна. Только ее взгляд не вызывал страха, который сейчас чувствовал Тьерри.
– Я не позволю тебе уехать.
– Ты не сможешь меня удержать, – твердо сказала Имоджин, глядя ему прямо в глаза.
Он покачал головой, пытаясь понять, что же произошло за последний час.
– Ты знаешь, что могу, – низким голосом сказал он, коснувшись ее щеки. – Нам хорошо вместе, Имоджин. Зачем же добровольно отказываться от удовольствия?
Имоджин отстранилась.
– Секс? – ухмыльнулась она. – Да, нам хорошо вместе, но это не повод остаться. Мой приезд во Францию – бредовая идея.
От ее решительности Тьерри охватил ужас.
Он почувствовал свое полное бессилие.
– Неужели ты думаешь, что нас связывает только секс?
Она поморщилась, услышав, что Тьерри практически перешел на крик.
Тьерри и сам удивился потере самообладания.
– Наш ребенок…
– Ребенку не нужен наш фиктивный брак, чтобы расти здоровым и счастливым. Я и не собираюсь лишать тебя общения с ним.
Значит, ему суждено стать отцом на дистанционном управлении? Тьерри разозлился:
– Ты называешь наш брак фарсом, Имоджин? По французским законам он самый настоящий.
– Мне нет дела до закона, Тьерри. – Она скрестила руки на груди. – Я переживаю, что вышла замуж за мужчину, который меня не любит и не полюбит никогда. Я хочу большего и сожалею, что согласилась на меньшее.
– Я сказал тебе, что не спал с той женщиной. – Вместо злости в его голосе звучало отчаяние.
– Она здесь ни при чем. Ты никогда не хотел меня ради меня самой. Ты хотел наследника, и к тому же мы отлично совместимы физически. Раньше я не смела мечтать, я была слишком осторожной. Но мысль о смерти придала мне храбрости, – задумчивая улыбка тронула губы Имоджин, – и ты, Тьерри, тоже помог мне стать смелой. Ты научил меня следовать за мечтой. Я мечтаю любить и быть любимой. Вот такая простая и огромная мечта.
Имоджин потерла руки, будто ей было холодно. Неужели и она почувствовала ледяной сквозняк, сковавший его тело?
– Я знаю, что ты никогда не полюбишь меня, Тьерри. Ты говорил, что не веришь в любовь. К тому же я не утонченная блондинка. И вообще женщина не твоего круга. Мне лучше исчезнуть из твоей жизни.
– Нет, – едва слышно сказал он, взяв ее за руки.
– Извини?
– Ты не можешь так поступить со мной.
– Почему?
Тьерри встретил ее вопросительный взгляд, и ему вдруг открылась правда, которой он так долго сопротивлялся. Его чувство росло с их первой встречи в Париже.
Сначала это было просто увлечение, сексуальное притяжение, любопытство, удовольствие наблюдать за ее восторгом от их приключений. Но сейчас все изменилось.
Имоджин попыталась освободиться от его хватки, но он только крепче стиснул ее руки.
– Отпусти меня, Тьерри, – с отчаянием в голосе сказала она.
– Не могу, Имоджин, потому что я люблю тебя.
Комната поплыла у нее перед глазами, но Тьерри заключил ее в надежные объятия. Имоджин никогда раньше не видела у него такого взгляда.
Может, она просто выдает желаемое за действительное?
– Не лги мне, Тьерри, – слегка запнувшись, сказала она.
– Я сказал правду, Имоджин, – серьезно ответил он.
– Не играй со мной, Тьерри. Это жестоко и не похоже на тебя.
Тьерри только крепче ее обнял.
– Жестоко будет, если я потеряю тебя. Я люблю тебя, Имоджин. Только это имеет значение.
В голове у Имоджин гудело, сердце бешено колотилось.
– Но ты сам мне говорил, что не веришь в любовь.
– Я был заносчивым и невежественным дураком.
Он погладил Имоджин по щеке с такой нежностью, что у нее слезы навернулись на глаза.
– Не плачь, Имоджин. Я хочу видеть тебя счастливой.
