– Это было бы замечательно, – обрадовался Артуро. – Однажды я хотел бы вернуться в Алму. Мой отец там родился. Я вырос в Швейцарии, но всегда мечтал поехать на родину моих предков.
Глядя на кольцо, Габриэль вспомнил о другой причине, зачем он сегодня здесь. Правда была приятной, но даже если история старухи просто выдумка, для него самое главное получить прощение Серафии – и согласие выйти за него замуж. Он положил кольцо на стол и посмотрел на Артуро.
– Я также приехал сюда сегодня потому, что хочу, чтобы Серафия была в моей жизни, – сказал он. – Я… я люблю ее. И хочу, чтобы она стала моей королевой. Как вы думаете, она когда-нибудь сможет простить меня?
Артуро откинулся в кресле и посмотрел на него с серьезным выражением:
– Я не знаю. Она приняла все слишком близко к сердцу. Мы с ее матерью очень беспокоимся.
Габриэль встретился с ним взглядом:
– Беспокоитесь?
– Она рассказала тебе про свою болезнь? – спросил Артуро.
– Про анорексию? Да, но она справилась с ней.
– Мы на это надеялись, – объяснил Артуро, – но врачи предупредили нас, что пациенты никогда полностью не излечиваются от этой болезни. Стресс и особенно эмоциональные потрясения могут вернуть ее к вредным привычкам. Ее экономка сказала нам, что Серафия почти не ест. Вернувшись в Барселону, она только занимается спортом и спит. У нее и раньше бывали подобные срывы, но она восстанавливалась, прежде чем ситуация выходила из-под контроля. Я надеюсь, ты сможешь вытащить ее.
Габриэль услышал беспокойство и страх в голосе Артуро и почувствовал себя еще несчастнее, чем раньше. Он знал, как сильно Серафия страдала от своего имиджа и как много трудилась, чтобы преодолеть болезнь. Она чувствовала себя так хорошо, когда они были вместе, что не расскажи ему Серафия правду, он никогда бы не догадался о том, что она была серьезно больна. Если Габриэль довел ее до такого эмоционального состояния, – если она пострадала из-за него, – то он никогда не простит себе этого.
– Отсюда я лечу прямо в Барселону. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы все исправить, обещаю. Даже если она не захочет видеть меня, даже если не простит, я не уеду, пока не буду уверен, что она в безопасности.
Все это время Артуро смотрел на него, потом кивнул:
– Ты сказал, что хочешь жениться на моей дочери. Ты серьезно к этому относишься?
Габриэль с трудом сглотнул:
– Да, сэр. С вашего разрешения я хотел бы просить Серафию стать моей женой. Я знаю, что, учитывая обстоятельства, публичная роль будет для нее испытанием, но я слишком люблю ее, чтобы отпустить из своей жизни. Не думаю, что смогу выбрать женщину лучше, которая поможет мне превратить Алму в великую страну, какой она была раньше.
Артуро кивнул:
– Ты ей очень подходишь, я это знаю. Я видел вас вместе в новостях. С тобой Серафия выглядит счастливой как никогда. Постарайся, чтобы так было и дальше, я благословляю вас.
– Да. Конечно. Мое единственное желание – чтобы Серафия была счастлива. Спасибо, сеньор Эспина.
Отец Серафии наконец улыбнулся, в первый раз за весь разговор, и Габриэль почувствовал облегчение.
– У тебя есть для нее кольцо? – спросил старик.
Габриэлю было стыдно признаться, что нет.
– Я бросился сюда, чтобы встретиться с вами, не подумав об этом. Пока у меня для нее ничего нет.
Артуро взял рубиновое кольцо со стола:
– Это обручальное кольцо матери Рафаэля Первого, королевы Жозефины. Если ты действительно любишь мою дочь и хочешь, чтобы она стала королевой, то должен подарить ей это кольцо.
Габриэль принял кольцо от человека, который, возможно, скоро будет его тестем, и пожал ему руку:
– Спасибо, сэр. Оно идеально.
– Очень хорошо, – похвалила Эсперанса, забирая почти пустую тарелку у Серафии.
Серафия усмехнулась:
– Значит, я получу тирамису, которое вы мне обещали?
– Конечно.
Эсперанса исчезла в доме, оставив Серафию на террасе наблюдать за закатом солнца. Казалось, только вчера она переживала то же самое с Габриэлем – только с видом на Атлантический океан, а не на Средиземное море. Тот момент казался романтичным и многообещающим.
И вот теперь она одна. Всего несколько дней – а какая разница.
Но она не собиралась страдать из-за этого. У нее уже было время, чтобы похандрить, теперь нужно решить, что она будет делать со своей жизнью. Несколько недель с Габриэлем помогли ей понять, что она прячется здесь, в Барселоне. Она выходила в свет, она работала, но не позволяла себе ту полноценную жизнь, какой заслуживала. Теперь с этим покончено. Серафия решила, что с этого самого момента она будет жить полной жизнью.
– Сеньорита? – Эсперанса снова появилась в дверях.
– Да? – отозвалась Серафия, поворачиваясь, и застыла на месте. За спиной ее крошечной экономки возвышалась фигура Габриэля. Он выглядел невероятно красивым в серой рубашке и черном пиджаке. Разумеется, без галстука.
Серафия почувствовала, как ее сердце замерло в груди, когда она увидела его. Каждый нерв напрягся, когда она увидела Габриэля так близко. Она покрепче схватилась за ручки кресла, чтобы побороть волнение. Он мерзавец. Он наговорил ей ужасных вещей. Она не должна вот так реагировать на него. И все же Серафия ничего не могла с собой поделать. Может, он и мерзавец, но она все еще любит его. Габриэль по-прежнему в ее сердце.
Сделав глубокий вдох, Серафия попыталась не думать о влечении, а сосредоточиться на более важных вещах, например, что заставило Габриэля проделать такой длинный путь сюда.
Эсперанса выглядела немного ошеломленной. Серафия представила, что, услышав звонок и открыв дверь, экономка никак не ожидала увидеть на пороге принца.
– К вам принц Габриэль. Он отказался ждать в доме.
– Не хотел давать тебе шанс отказать мне, – сказал он с глуповатой улыбкой, как бы признавая свою вину.
– Умный ход, – резко отметила Серафия. Он был виноват, и она хотела наказать его. – Эсперанса, принесите, пожалуйста, бутылку мерло и два бокала.
Серафия не знала точно, как будет развиваться разговор, но выпить в любом случае не повредит. По крайней мере, это поможет ей расслабиться.
Эсперанса исчезла в доме, и Габриэль присоединился к Серафии за столиком. Сел в кресло рядом с ней и смотрел на море.
– У тебя прекрасный дом, – начал он.
– Спасибо.
Габриэль встревоженно изучал ее, но во взгляде не было жадности, к какой она привыкла.
– Как ты? – спросил Габриэль наконец.
За те несколько недель, что они провели вместе, он ни разу не задал ей такого вопроса. Теперь она была уверена: это дело рук ее родителей. Они уже начали звонить каждый день, никогда напрямую не спрашивали, ела ли она, но всячески старались вытянуть это из нее, не подозревая, что Эсперанса уже выдала их. Серафия нахмурилась:
– Это моя семья подослала тебя ко мне?
– Что? – Габриэль выглядел испуганным. – Нет. Я сам приехал сюда, но по пути сделал остановку в Мадриде. Твой отец упомянул, что они очень беспокоятся за тебя.
– Как обычно, – ответила она. – Вот поэтому я решила переехать в Барселону, чтобы сделать передышку. Они чрезмерно обо мне заботятся.
– Они просто хотят быть уверены, что ты счастлива и здорова. Как и я.
– Ты за этим приехал? – удивилась она. – Хотел убедиться, что не слишком ранил мое сердце?
– Нет, – ответил Габриэль серьезно. – Я пришел, чтобы извиниться.
– Это не обязательно, – сказала она.
– Обязательно. Я набросился на тебя с упреками, но ты не виновата. Я поддался собственным страхам, а потом воспользовался удобным поводом, чтобы оттолкнуть тебя. Глупее я в жизни ничего не делал, а это что-то значит, если учесть все мои выходки за последние несколько лет. Я снова и снова переживал тот момент, мечтая поступить по-другому. Я повел себя как дурак, и это стоило мне женщины, которую я люблю.
Серафия ахнула при этих словах, но не успела ничего сказать – Эсперанса вернулась с вином. Серафия воспользовалась минутной паузой, чтобы подумать над своим ответом. Он любит ее. Она хотела сказать ему, что тоже любит, но побоялась слишком открывать душу. Он причинил ей боль, злоупотребил ее доверием. Она не собирается принимать Габриэля только потому, что он признался ей в любви и принес извинения.
Когда Эсперанса вернулась в дом, Габриэль продолжил:
– Я никогда не верил всем этим историям о твоей семье, а теперь, когда знаю правду, я позабочусь, чтобы эти слухи навсегда исчезли. Семья Эспина – герои, и я хочу, чтобы все это знали.
– Герои? – нахмурилась Серафия. О чем он?
– Твоя семья спасла королевские сокровища от Тантаберры. Вот почему они покинули Алму до переворота. Твой отец и я собираемся вернуть драгоценности в страну и выставить на всеобщее обозрение после коронации. Если бы не твоя семья, Тантаберра уничтожил бы историю нашей страны.
Серафия ничего подобного никогда не слышала, но не сомневалась в правдивости истории. На ее памяти отец совершил немало таинственных поездок в Швейцарию.
