– Я приняла к сведению твое беспокойство, – холодно ответила она. – Но, боюсь, тебе придется доверять моему мнению. Потому что я не собираюсь избегать Габриэля. Вообще, моя работа состоит в том, чтобы сблизиться с ним, узнать его секреты, улучшить его репутацию. Я не ребенок, Алекс, ты оскорбляешь меня подобными намеками.
– Я ни на что не намекаю, – возразил он. – Но я видел, как он смотрел на тебя.
– Этот мужчина будет флиртовать даже с деревом, я все отлично вижу и не нуждаюсь, чтобы ты или кто-то другой защищал меня от страшного злого волка.
– Ты сердишься.
– Черт возьми, конечно, сержусь! – с раздражением сказала она. – Меня пригласили присоединиться к этой делегации, и я согласилась. Я здесь, чтобы делать работу, и как можно лучше. Эта миссия значит для меня так же много, как и для тебя. Так что спасибо, но оставь свои советы при себе.
– Извини, – сухо произнес он.
Выпрямившись, она сурово посмотрела на него:
– Рабочее время закончилось, мистер Рэймон? Я могу пойти к себе в номер?
– Не дави на меня, Мария, – сказал он, стиснув зубы. – За плечами у нас длинный день, и следующие будут не намного лучше.
– Мне кажется, нам лучше избегать друг друга, когда нет необходимости работать вместе, – заметила она.
– Если ты этого хочешь.
Он увидел грусть в ее взгляде и почувствовал угрызения совести.
– Увидимся завтра в десять, – сказала она с достоинством.
Алекс следил, как она переходила от одних членов делегации к другим, прощаясь и желая хорошего вечера. Следующие Монторо. Оба Рафаэля. Белла. И конечно, Габриэль, который наклонился и прошептал Марии что-то на ухо, она рассмеялась.
Глядя на ее просиявшее лицо, Алекс подумал о том, как много и усердно она работала. Их профессиональные отношения в Алме были безупречны. Что же происходит сейчас? Почему вдруг она стала волновать его как женщина? Может быть, все дело в жарком чувственном воздухе Майами?
Мария права. Часть ее работы состоит в общении с Габриэлем Монторо, чтобы он не опозорил свою семью и не сорвал планы по восстановлению монархии.
Алекс понимал ее приоритеты. Но они ему не нравились.
Мария плохо спала и проснулась рано. Ее сновидения представляли собой путаницу из Алмы, Майами и Алекса. Габриэль там вообще не появлялся. Что неудивительно. Потому что, каким бы красивым и харизматичным ни был второй сын Монторо, он не заставлял сердце Марии биться быстрее.
Габриэль развлекал ее, смешил. И очень ей нравился. Но это был не Алекс.
Поворочавшись в постели, Мария поняла, что уже не сможет заснуть. Выбравшись из кровати, она натянула купальник, почистила зубы и собрала волосы в небрежный пучок на макушке. Лучше шанса позагорать не представится, прежде чем солнце начнет безжалостно припекать.
Облачившись в консервативную – от шеи до середины голени – кружевную тунику, она спустилась вниз. В Майами, возможно, другие стандарты, но Мария гражданка Алмы и потому придерживается определенного кодекса в одежде и поведении. Она никогда не совершит того, что может опозорить делегацию.
Кроме нескольких служащих отеля, ей никто не встретился. Мария особенно любила такие утренние часы. Едва она вышла из отеля, как тут же налетела на мужчину, подняла глаза.
– Алекс.
В темно-синих шортах и серой, мокрой от пота после пробежки футболке.
– Привет, Мария. Ты рано встала.
Он говорил спокойно, словно их последняя встреча не закончилась язвительными комментариями.
Она кивнула:
– Я легко обгораю на солнце. Подумала, сейчас самое подходящее время сходить на пляж. Я не опоздаю на нашу встречу.
Он склонил голову:
– Я такой людоед?
– Конечно нет.
– Хорошо.
Оба стояли и ждали, что другой заговорит.
– Ты бегал, – отметила она очевидное.
– Да. – Алекс снял очки-авиаторы. – Избавляюсь от стресса.
– У тебя дел по горло.
– Монторо не единственная проблема, над которой я сейчас бьюсь.
– Что еще? – полюбопытствовала Мария.
– То и это. – Бесстрастные слова. Нейтральный тон. Но от пронзительного взгляда черных глаз ее соски напряглись под двумя слоями ткани.
Мария с трудом сглотнула.
– Тогда не буду тебя задерживать.
– Мне лучше принять душ, – пробормотал Алекс. – Я завтракаю с Рафаэлем Монторо.
– Отцом или сыном?
– С отцом. Он на одно поколение ближе к прошлому. Надеюсь, он поможет нам повлиять на младших.
– Возможно, он обижен из-за собственной упущенной возможности.
– Почему-то я сомневаюсь в этом. Он производит впечатление человека, легко относящегося к жизни.
– Ты говоришь так, словно не одобряешь этого.
Алекс пожал плечами, футболка натянулась на широкой мускулистой груди.
Я не знаю, как американская личность приживется в Алме. Пожилые люди до сих пор помнят дни великолепия и торжественности. Им будет непросто принять непринужденную монархию.
– Ты уверен, что мы поступаем правильно?
– Нет. – Алекс поморщился. – Но мы получили это задание. Если мы гонимся за «старыми добрыми временами», то монархия необходима, чтобы наши люди почувствовали, что жизнь наконец вернулась в нормальное русло.
– Выбираем из двух зол?
Алекс усмехнулся, и его лицо озарилось.
– Что-то вроде этого. Мне лучше поторопиться. Увидимся в десять.
Мария проводила его взглядом – уверенная походка Алекса говорила о решительности и нетерпении.
На песчаном пляже она выбрала лежак и расстелила полотенце. В это время поклонников солнца немного. Пара бегунов. Несколько людей, выгуливающих собак.
Только Мария взяла роман в мягкой обложке, как тень упала на ее левую руку. Прикрыв глаза от солнца ладонью, она посмотрела вверх.
– Габриэль! Что вы здесь делаете? Никогда бы не подумала, что вы жаворонок.
Она чуть подвинулась, и он присел на край ее лежака.
– Все правильно. Я как раз собираюсь в кровать. – Он покачал головой, криво усмехнувшись. – Не подумайте ничего такого. Каждую неделю мы с друзьями играем в покер.
– Выиграли?
– Я всегда выигрываю.
Несмотря на репутацию паршивой овцы в семействе Монторо, он нравился Марии, и она ничего не могла с этим поделать.
– Где вы живете? – спросила она.
– У меня тут квартира недалеко от пляжа. Но наша семья живет в поместье в районе Корал-Гейблс. Давайте я как-нибудь отвезу вас туда, сказочное место, вам понравится…
– Я здесь, чтобы работать, – заметила она с улыбкой, желая смягчить отказ. – Но все равно спасибо.
– Если вы беспокоитесь из-за своего кичливого босса, я и его приглашу.
– Не надо так говорить. Алекс замечательный человек. И он заботится о своей стране. Я восхищаюсь им.
– А он знает о вашей… привязанности?
Подчеркнутая пауза перед последним словом. Мария почувствовала, что ее лицо покраснело.
– Мы коллеги, не более того.
– И вас это устраивает?
Я не хочу говорить на эту тему, – сказала она, внутренне морщась от того, как чопорно прозвучали ее слова.
Габриэль махнул рукой.
– Хорошо. Мои извинения. – Он снова зевнул. – Мне нужно поспать. Не оставайтесь слишком долго на солнце и не обгорите, милая Мария.
– Почему все дают мне советы? Я взрослая женщина, если вы еще не заметили.
Габриэль встал и потянулся, закрыв плечами солнце.
– Заметил, – сказал он с лукавой улыбкой. – И знаю, что заранее обречен на неудачу. Вы слишком хороши для меня. У кого-то всегда будет разбито сердце.
– Вы когда-нибудь воспринимаете жизнь всерьез?
Он взглянул на нее, прежде чем уйти.
– В крайнем случае, Мария. В самом крайнем случае.
Час спустя она сложила вещи и засобиралась обратно в отель. Как раз хватит времени, чтобы привести себя в порядок и дойти до номера Алекса, где планировалась встреча. К ним присоединится Жан-Клод – адвокат, занимающийся подготовкой юридических документов для восстановления конституционной монархии.
Мария была рада видеть адвоката по нескольким причинам. Он хорошо делал свою работу, но что еще более важно – сегодня он выполнял роль буфера между ней и Алексом.
В течение нескольких часов с небольшим перерывом на обед они работали над документами. Наконец Алекс заявил, что на сегодня достаточно.
– Мы серьезно продвинулись, – сказал он.
Жан-Клод кивнул:
– Когда мы покажем семье Монторо проект?
– Не раньше, чем будем хоть немного уверены, что они планируют принять предложение государства Алма, – сказал Алекс. – Если они откажутся, нам придется придумать план Б.
Мария застонала:
– То есть вся эта работа коту под хвост? Пожалуйста, даже не шути так. Это ужасная мысль.
Жан-Клод надел колпачок на свою дорогую ручку и сунул бумаги в портфель. Это был тридцатипятилетний мужчина, вполне симпатичный и абсолютно надежный. Именно поэтому его выбрали для такого задания.
– Я считаю, мы должны думать позитивно. Монторо, безусловно, знают древнюю историю своей семьи и страны происхождения. Несмотря на их любовь к США, кровные узы должны взять верх.
