Софи почувствовала, что краснеет.
– Я стала очень рассеянной.
– И какова же причина твоей рассеянности? Почему ты витаешь в облаках и забываешь о семье? Может быть, все дело в том, что тебе по дороге встретился серый волк?
Отложив в сторону метелку, Софи опустилась в кресло отца и прижала ладонь ко лбу.
– Да, так оно и было. – Софи знала, что Джорджиана сразу же распознает ложь, и решила говорить правду. Тем более что ей, как она убедилась, можно было доверять секреты. – В наши края на пару дней приезжал Камерон, но об этом никто не должен знать. Лорд Уолкотт затаил на него злобу. Если власти прознают, что Камерон жив и находится сейчас в Лондоне, его арестуют и повесят за кражу.
– Именно поэтому он в свое время бежал из Норфолка?
– Да.
Джорджиана постучала пальцем по кончику носа.
– Какая темная и таинственная история, совсем как сюжет из книги «Страшная тайна леди Эвери».
Софи поморщилась. Интересно, леди Эвери тоже отдалась своему любовнику во время тайного свидания?
– Но почему Камерон вернулся в наши края, хотя знал, какая опасность здесь ему угрожает? – спросила Джорджиана.
Софи не сразу ответила, и в комнате, заставленной шкафами с книгами в кожаных переплетах, установилось напряженное молчание. Казалось, что книги и документы затаили дыхание, ожидая, что она скажет. Даже стаффордширский спаниель, стоявший на каминной полке, навострил уши.
Софи медлила с ответом, пытаясь убедить себя, что неведение оградит Джорджиану от лишних волнений. Но внутренний голос возражал ей. «Лицемерка! – обзывала Софи себя. – Камерон рискует жизнью, а ты боишься сказать правду сестре!»
– Потому что… – собравшись наконец с духом, снова заговорила Софи, но тут в коридоре послышались торопливые шаги, и дверь с громким стуком распахнулась.
– О, Пен, тебя разве не учили, что, прежде чем врываться в комнату, нужно стучаться в дверь? – стала отчитывать младшую сестру Джорджиана. – Боже, у тебя такой вид, словно тебе пришлось продираться через заросли шиповника!
У Пенелопы действительно был взъерошенный вид. С раскрасневшимся лицом, тяжело дыша, она некоторое время стояла молча и только ловила ртом воздух.
– Я только что прибежала из деревни и… – наконец, восстановив дыхание, затараторила девочка.
– Давай-ка помедленнее, – остановила ее Софи и поднялась с кресла. У нее сжалось сердце от дурных предчувствий. – Что-то случилось с папой?
Пенелопа замотала головой.
– Нет, нет! Не с папой, а с лордом Уолкоттом.
– И что же с ним? Говори! – потребовала Джорджиана.
– Он мертв!
Софи почувствовала, что у нее от лица отхлынула кровь.
– Мертв?
– Да, он утонул. По дороге я встретила сквайра Эшмуна, и он сообщил мне эту новость. Яхта Уолкотта затонула во время грозы. Но это еще не все…
Пенелопа выдержала драматическую паузу, и Софи поклялась себе, что запретит младшей сестре читать романы, которые учат ее производить дешевые эффекты.
– Жена и сын маркиза погибли вместе с ним, – наконец выпалила Пенелопа. – Вся деревня взбудоражена, люди гадают, кто будет следующим маркизом.
Ноги Софи вдруг стали ватными, и она снова села, пытаясь справиться с эмоциями.
– Но почему сквайр Эшмун уверен, что все они погибли? Возможно, маркиз и его родные спаслись. Им могли помочь случайные очевидцы кораблекрушения, – задумчиво произнесла она.
– Надежд на то, что пассажиров и команду яхты найдут, не осталось, – качая головой, ответила Пенелопа. – Военный фрегат, бороздивший морские просторы в том же районе, подобрал единственного оставшегося в живых члена судовой команды. Он плавал в море, уцепившись за обломок мачты. Спасшийся матрос рассказал, что шквал вырвал рулевые штыри вместе с частью палубы и снес их в море. Трюм яхты быстро заполнился водой, и она пошла ко дну как камень.
– О боже! – ахнула Софи.
– Маркиз с семьей находился в это время в каюте, поэтому вряд ли у него был шанс спастись.
– Даже если бы им и удалось прыгнуть за борт, воды Северного моря слишком холодные, они не смогли бы долго продержаться, – заметила Джорджиана.
– Команда фрегата обследовала весь район, но, кроме обломков яхты, ничего не нашла.
У Софи кружилась голова. «Мертв, маркиз мертв…» – стучало у нее в висках.
– Софи, что с тобой? Ты бледна, как смерть, – сказала Джорджиана.
– Со мной все в порядке, – выдавила из себя Софи. – Просто новости несколько потрясли меня. Все это произошло так… неожиданно.
Усилием воли она подавила приступ тошноты. Слава Богу, никто не подозревал Камерона в причастности к этой внезапной смерти.
– Вряд ли кто-нибудь будет сильно сокрушаться по поводу кончины лорда Уолкотта, – бросила Пенелопа. – Он был не слишком-то приятным человеком.
Джорджиана нахмурилась:
– Ты бы уж лучше помолчала, Пен.
– Но ведь я говорю правду!
Софи не вступала в перепалку сестер, стараясь справиться с волнением.
– При чем здесь правда? Ты же знаешь, что о мертвых не говорят плохо, – осадила Джорджиана Пенелопу. – Лучше ступай займись делом.
Пенелопа состроила недовольную гримасу. Однако она знала, что возражать Джорджиане бесполезно.
– Вы могли хотя бы поблагодарить меня – ведь я сразу помчалась домой, чтобы сообщить вам новости, – проворчала Пенелопа. – В следующий раз, когда я что-нибудь разузнаю, я расскажу об этом в первую очередь курам, а не вам.
Когда дверь за Пенелопой захлопнулась, Джорджиана тяжело вздохнула:
– Пен права. Вряд ли кто-нибудь будет оплакивать Уолкотта. Он был высокомерным заносчивым человеком. Будем надеяться, что новый маркиз будет лучше относиться к арендаторам.
– Да, будем надеяться, – тихо повторила Софи.
Джорджиана нахмурилась.
– Твой голос звучит как-то странно.
«Это потому, что меня обуревают странные чувства», – подумала Софи. Потрясение словно парализовало ее мозг.
– Мне казалось, что ты почувствуешь облегчение, услышав о гибели маркиза, – продолжала Джорджиана, понизив голос до шепота. – Теперь Камерону по крайней мере ничто не угрожает.
Софи вдруг спохватилась:
– О Господи, Джорджи, мне нужно срочно сообщить эту новость Камерону!
– У тебя есть возможность послать ему письмо?
Это был разумный вопрос, но Софи не могла дать на него столь же разумный ответ – ее чувства взяли верх над разумом.
– Да, но бумага и чернила не передадут всего того, что я хочу сказать ему.
– Софи, прошу тебя, объясни, что происходит!
– Я хотела все объяснить, но тут в кабинет ворвалась Пен со своими новостями. По крайней мере я собиралась рассказать тебе, почему Камерон приехал в Террингтон.
Джорджиана подалась вперед и, положив локти на письменный стол, приготовилась слушать.
– Камерон приезжал сюда, чтобы попытаться узнать, связан ли Уолкотт с… двумя типами, – начала Софи, не собираясь, конечно, посвящать сестру во все секреты. – И его визит в наши края мог закончиться большой бедой.
– И ему удалось получить нужные сведения? – спросила Джорджиана.
– И да, и нет. То есть он установил, что такая связь действительно существует. Но Камерону пришлось вернуться в Лондон, чтобы найти еще другие подтверждения этого факта. Именно поэтому мне нужно срочно известить его о гибели Уолкотта.
– Ты хочешь сказать, что Камерону грозит опасность?
Софи молча кивнула: Дадли и Мортон не выходили у нее из головы.
– Я правильно понимаю, эта опасность связана с каким-то страшным обстоятельством, о котором ты постоянно умалчиваешь?
Софи невольно улыбнулась.
– Да, это так. – Она сделала жест, пресекая все попытки дальнейших расспросов. – Джорджи, я не могу сказать тебе больше того, что уже сказала. Репутация папы – а значит, и всей нашей семьи – под угрозой. Камерон обещал помочь мне решить эту проблему.
Джорджиана побледнела, когда до нее дошел смысл слов Софи, однако и глазом не моргнула. Она всегда была умной и мужественной девушкой.
– Я могу чем-то помочь? – только и спросила Джорджиана.
– У меня есть план. Мне нужно уехать в Лондон, не возбуждая никаких подозрений. Путешествовать одной в почтовой карете было бы против правил. Но мы можем сказать, что в Уолтоне меня ждет экипаж тети Гермионы, тогда мое путешествие не вызовет нареканий в обществе. Там меня никто не знает. И когда я сяду в почтовый дилижанс, на это никто не обратит внимания.
Джорджиана хотела что-то сказать, но Софи не позволила ей это сделать.
