– Хм… – Эдмунд повернул голову и взглянул на кучку мусора на полу. – Ты, значит, считаешь, что это не тот Пан?
– Я считаю, что это не он. Нам нужно продолжить поиски.
Губы Эдмунда сжались в тонкую, прямую линию. Помолчав, он произнес:
– Я надеялся, что мы с этим покончили.
– Увы, это не так. Ну, идем.
Джейн отодвинула занавеску в сторону и вышла из алькова. Первое, что она увидела, был оскорбительно понимающий взор мистера Паддингтона.
– Ну как, получили удовольствие?
Капюшон и маска, к счастью, скрыли от посторонних глаз, как сильно покраснела Джейн. Эдмунд не удостоил ответом замечание Паддингтона, взял Джейн под руку и повел в соседнюю комнату.
– Я буду счастлив получить свое, когда он кончит с вами, мистрис! – проорал Паддингтон им вслед. – Я мужчина сильный, сами убедитесь!
– Сильный? – произнесла женщина, которая стояла с ним рядом. – Да уж! Сильный на секунду!
Эта реплика вызвала общий хохот окружающих.
– Чем ты недовольна? – спросил Паддингтон. – Подождать не можешь, да?
– Хвастун ты, вот что! – выкрикнула женщина. – Я все еще жду не дождусь!
Моттону очень хотелось подойти к Паддингтону и вбить ему в глотку его собственные зубы, однако он не мог позволить себе такую роскошь.
Он привел Джейн в соседнюю комнату и остановился словно вкопанный. О Господи, то была комната для оргий. Парочки предавались различным способам сексуальной близости на множестве шезлонгов, расставленных в довольно обширном помещении. Беглый взгляд не обнаруживал в этих совокуплениях ничего необыкновенного, но ведь ночь только начиналась.
– Нас никто не заставит заниматься этим? – едва слышно спросила Джейн – она подступила к Моттону очень близко, почти прижалась к нему.
– Нет. – Однако мог ли он в этом поклясться? – Мы отсюда уйдем. Должен найтись иной способ обнаружить отсутствующий листок.
Джейн тряхнула головой, но голос ее прозвучал не очень уверенно:
– Н-нет. Нам нужно…
Договорить ей не удалось. Весьма дородный лысеющий мужчина в таком же балахоне и такой же маске, как у них, ухватил за локоть ее, а потом и Эдмунда.
– Привет, вот вы где, оказывается! Я слышал, что у нас сегодня будет двое новеньких, но у меня не было времени отыскать вас. – Мужчина слегка пожал плечами, как бы извиняясь за свою оплошность. – Я съел что-то для меня неподходящее. Был, как понимаете, приклеен к отхожему месту. Ужасная неприятность, такое неудобство столько времени проторчать в этих, как говорится, удобствах. – Он отвернулся от Джейн и прикрыл ладонью рот, из которого несло тошнотворной вонью… но увы, скопившиеся в организме миазмы почти тотчас нашли выход на другом конце туловища. – Самое лучшее, если я устрою вас прямо сейчас, до того как мне приспичит отлучиться снова. Идемте.
Он не дал им возможности отклонить предложение и немедля начал подталкивать к двери, после чего они поднялись по нескольким ступенькам и повернули за угол. Остановился их провожатый у двустворчатой двери.
– Вам сюда. Вы можете подождать в церемониальной комнате, тогда я не должен буду оставаться возле вас до тех пор, пока не наступит назначенное время.
– А когда оно наступит? – спросил Моттон. Лучше все-таки знать, сколько у них в запасе времени до того, как им понадобится сбежать отсюда.
– В полночь, разумеется. – Мужчина достал из кармана часы. – А она наступит примерно минут через двадцать. – Он распахнул дверь. – Только не забудьте… – Не договорив, мужчина прижал ко рту ладонь, лицо у него приняло зеленоватый оттенок. Он махнул на прощание рукой и выскочил за дверь.
– Бедняга, – поморщившись, произнесла Джейн. Потом, сдвинув брови к переносице, обратилась к Эдмунду: – Я что-то не поняла, о чем мы не должны забывать.
– Не имею представления, – ответил тот и вдруг, окинув помещение взглядом, ахнул и прищурился: – Слушай, у меня есть хорошие новости, но есть и плохие.
Его голос прозвучал немного сдавленно.
– Что? – Джейн наконец огляделась по сторонам и громко охнула.
Помещение представляло собой амфитеатр. Справа от того места, где они с Эдмундом стояли, ряды сидений поднимались вверх, с левой стороны спускались к маленькой сцене, на которой высился гроб, изображенный на рисунке Кларенса.
Но то была не единственная примечательная вещь в помещении – отнюдь нет. Здесь было выставлено напоказ не меньше, если не больше сотни статуэток похотливого Пана. Они были повсюду: как бы строем маршировали вдоль стен, стояли на страже у дверей, окружали сцену.
– Неудивительно, что Клеопатра считала Кларенса одержимым, – сказала Джейн. – Как же нам найти именно того, который нам нужен?
Эдмунд порылся у себя в кармане.
– Мы можем просто разбить всех до одного. У нас есть двадцать минут. – Он вынул из кармана ключ для наручников, потом посмотрел на свои часы. Пятнадцать минут для нас безопасны. Я хочу убраться отсюда до того, как кто-нибудь придет. – Он освободил от наручника запястье Джейн. – Ты возьмешь на себя ту сторону комнаты, а я – эту.
– Нет, подожди. – Она коснулась ладонью предплечья Эдмунда, в то время как он освобождал свое запястье от наручника. – Если мы это сделаем, они узнают, что мы были здесь.
– Они об этом узнают при любых обстоятельствах. Наш объевшийся до расстройства желудка провожатый расскажет им об этом.
– Не сможет рассказать, если он все еще сидит в… – Джейн, не договорив, покраснела и махнула рукой. – Ты ведь знаешь, когда начинается церемониал.
– Предположим, однако нам по-прежнему необходим последний клочок рисунка, и у нас нет времени аккуратно отвинчивать и обследовать все эти проклятые пенисы.
– Но у нас нет и времени на то, чтобы толком осмотреть огромную кучу осколков после того, как мы разобьем статуэтки.
Эдмунд со стоном вздохнул.
– И что же ты предлагаешь? – спросил он.
– Погоди, я думаю.
Эдмунд в ответ только округлил глаза и снова посмотрел на часы.
– Думай побыстрее. У тебя есть три минуты на размышления, пока я проверю, нет ли второго выхода из этого помещения. – Он взвесил на руке наручники. – После чего намерен прибегнуть к чрезвычайной по быстроте форме кастрации.
Он решительным шагом направился через все помещение к маленькой, в одну створку, двери, почти полностью скрытой за целой фалангой Панов.
Джейн потерла лоб. Ей хотелось бы не слышать размеренное тиканье часов Эдмунда, отсчитывающих секунды, которые оставались до того момента, когда он начнет избавлять божков от их возбужденных гениталий.
Кларенс, надо отдать ему должное, очень тщательно подбирал ключи к тому, как можно добраться до очередного Пана, – он нарисовал магнолию грандифлора, и благодаря этому они с Эдмундом смогли определить местонахождение статуэтки в парке лорда Палмерсона, потом он использовал рисунок Клеопатры, чтобы обратить их внимание на галерею на Харли-стрит. Должно быть, он указал им возможность найти нужного им Пана и в данный момент. Он знал, что в этом помещении полным-полно божков, и нарисовал их целую толпу.
Вероятно, что гроб на сцене тоже не случайно появился. Кларенс имел на то причину. Ей следует начать поиски именно оттуда. Джейн начала спускаться по наклонной плоскости.
Эдмунд вернулся в помещение.
– Осталась всего минута до того, как я начну орудовать этой вот цепью.
– Так проведи эту минуту, помогая мне.
Джейн обошла гроб кругом, ведя рукой по его сторонам. На нем не было ни грифонов, ни Сатурнов – Кларенс изобразил их только на рисунке.
Эдмунд что-то буркнул себе под нос, однако присоединился к Джейн на сцене.
– Осталось полминуты.
– Ох, успокойся, прошу тебя.
Кларенс оставил пометки на боковой стороне гроба, но не мог же он раскрыть все до конца, не так ли? И какова была его главная цель? Он, безусловно, хотел, чтобы именно они отыскали последний фрагмент его рисунка.
Мама без конца твердила о том, что для художника должно быть главным: тщательно выбрать предмет изображения, изучить его до мельчайших подробностей, уловить игру света, который падает на него.
Джейн помолчала и окинула испытующим взглядом ряды сидений. Потом огляделась по сторонам… Группа Панов, можно сказать, уставилась на нее. У одного из божков на губах была улыбка.
– Время истекло, – произнес Эдмунд. – Начнем. – Он взмахнул цепью, как бы проверяя тяжесть возможного удара. – Начнем вот с этих…
Джейн схватила его за руку.
– Подожди. Я знаю, где находится обрывок.
– Ты знаешь?!
– Думаю, что да.
Джейн взяла в руки улыбающегося Пана и отвинтила его пенис. Боже милостивый, сделай так, чтобы обрывок рисунка оказался здесь! Если этого не случится, ей придется собраться с духом и помочь Эдмунду обследовать столько статуэток, сколько они смогут. Она протянула Эдмунду отделенный от статуи увесистый член.
– Так и есть!
С этим восклицанием Эдмунд достал из пениса свернутую бумажку и сунул ее себе в карман.
