Лидеры не теряют мужества, когда общественность отвергает их и их идеи вплоть до поношения. Рональда Рейгана называли приветливым болваном и поджигателем войны. Хосемарию Эскриву называли еретиком, коммунистом, фашистом, а основанную им организацию – мафиозной сектой. Многие соотечественники называли Робера Шумана «фрицем» за то, что он протянул оливковую ветвь традиционному врагу Франции – Германии. Иоанна Павла II называли убийцей за то, что он отказывался поддержать использование презервативов – самый эффективный, по мнению представителей определенных идеологических течений и многих коммерческих компаний, способ препятствовать распространению СПИДа. Солженицына называли нетерпимым русским аятоллой и закоренелым теократом, поскольку он выступал за русское национальное возрождение, основанное на христианских принципах.
Лидеры могут ожидать нападок со стороны своих противников и СМИ. Естественно, они будут испытывать страдания, но они научатся также улыбаться. Стойкость перед лицом фанатического сопротивления добродетели порождает мир в сердце, в уме и в душе, а также закономерную гордость за то, что боролся за правое дело.
Когда Томас Мор ожидал казни за отказ отречься от своих принципов, его покой и веселое настроение тронули и впечатлили его близких. Эта жизнерадостность проистекала из чистоты его совести и из его веры, твердой, как скала. Биограф Томаса Мора Джерард Уиджмер замечает: «Его хорошее настроение не было связано лишь с темпераментом. Необычное спокойствие и благодушие Мора проистекали из его привычного внимания к голосу совести, которое позволяло ему оценивать требования каждой ситуации с позиций вечности»[86].
Я имел удовольствие и честь лично встречаться с Иоанном Павлом II, Жеромом Леженом, Александром Солженицыным и Лехом Валенсой. Несмотря на тяжелые страдания, которые они испытали (или, может быть, благодаря им), они излучали мир и радость. В них я не видел ненависти, горечи, обиды. Я встретился с Солженицыным на его даче под Москвой, когда ему было 85 лет и он чувствовал себя не лучшим образом. Я никогда не забуду его бодрый и заразительный энтузиазм по отношению к жизни. Подобным образом изумительное спокойствие Лежена, несомненно, проистекало из его стойкости и терпения. Одна фраза, которую он произнес, могла бы стать его эпитафией: «Я не борюсь с людьми, я борюсь с ложными идеями». Когда осуждаешь грех, а не грешника – не чувствуешь обиды и не лишаешься душевного покоя.
Лидеры проявляют стойкость и терпение перед лицом зла, но не колеблются уничтожить его при первой возможности. Они смелы, отважны. Когда Лех Валенса основал «Солидарность», бросив вызов коммунизму, он заручился поддержкой Иоанна Павла II и Рональда Рейгана. Хотя эта поддержка оказалась очень важной для финального успеха «Солидарности», она бы значила очень мало без смелости и готовности к борьбе самого Валенсы.
«Качество, общее для лидеров, – склонность к действию, – говорит Беннис. – То есть лидеры способны воплотить цель и видение в действие. Недостаточно просто иметь великое видение для того, чтобы вдохновить людей. Оно должно стать явным и реальным, обратиться вовне и произвести результаты. Большинство лидеров – прагматичные мечтатели и практичные идеалисты»[87].
Мужество порождает способность идти на риск. «Дайте волю воображению и поощряйте рискованные действия, – говорит Франсуа Мишлен, – доходя до предела, чтобы увидеть, что произойдет»[88].
Немногие ценят огромный творческий порыв, необходимый для того, чтобы начать бизнес с самого начала. Когда дело уже налажено, легко думать, что кто угодно мог бы это сделать. Но те, кто преуспевает в создании и развитии крупных корпораций, редко бывают «кем угодно». Обычно это люди твердого характера и большого таланта, способные идти на риск и действовать решительно.
Лидеры настойчивы. Они приводят свои проекты к должному завершению, заботясь о деталях. Их упорство – не ослиное упрямство, а принципиальная непоколебимость.
Робер Шуман и Жан Моннэ, например, посвятили свою жизнь попыткам убедить политиков любой масти, одного за другим, день за днем, в необходимости полностью интегрированной Европы. Они не отступали перед лицом неудач. Эскрива упорно продолжал свою апостольскую деятельность в годы гражданской войны в Испании, во время, когда церкви поджигались, а священников арестовывали, пытали и убивали.
Лидеры реализуют свои мечты посредством упорной работы, а не посредством ослепительных слов или жестов. Они сильны, но они умеют быть сдержанными. У них развита добродетель самообладания. Сейчас мы как раз обратимся к этой важной добродетели.
Глава 3
Самообладание. Господство ума и сердца
Я уже не учу, как управлять людьми; я учу, как управлять собой.
Питер Друкер
Если вы хотите руководить другими, вы должны сперва научиться руководить самим собой. Вам нужно иметь добродетель самообладания, которая подчиняет духу страсти, эмоции и чувства и направляет их к исполнению определенной миссии.
Самообладание идет рука об руку со смирением. Оно создает в сердце лидера пространство для других людей и для идеала служения. Невоздержанный человек пасует перед необходимостью служения и зачастую сконцентрирован на самом себе.
Добродетели самообладания порой отводится мало места в литературе о лидерстве. Это отражает дух нашего времени с его акцентом на чувственных удовольствиях и материальном комфорте. Самообладание идет наперекор модным тенденциям. Более того, мы часто представляем себе лидерство как общественную функцию, отделенную от нашей частной, личной жизни. Ничто не может быть дальше от истины.
Нужно лишь представить себе последствия невоздержанности, чтобы понять, почему лидеры нуждаются в самообладании.
Невоздержанность вредит интеллекту, затеняя свет разума. Человек, предавшийся погоне за властью, деньгами или удовольствиями, теряет контакт с объективной реальностью. «Невоздержанность и страстная преданность души миру чувственности, – пишет Пипер, – парализует изначальные способности нравственной личности: способность к адекватному восприятию реальности, способность к взвешенному принятию решений, которых требует конкретная ситуация. Невоздержанность лишает благоразумия, приводит к слепоте духа и разрушает способность к принятию решений»[89].
Я помню один забавный случай, когда из-за очевидной невоздержанности мы с другом утратили связь с реальностью. Однажды, в конце 1970-х, мы с семьей совершали путешествие по Атлантическому океану на парусной лодке отца, в окрестностях города Ла-Рошель. Мой друг Жан и я должны были нести вахту с полуночи до 4.00 утра. В час мы проголодались, взяли коробку с конфетами и стали беседовать, наслаждаясь лунной ночью. Спустя некоторое время неподалеку от лодки, к нашему ужасу, неожиданно появились скалы. Я разбудил отца и сказал, что есть проблема. Он посмотрел на нас, на металлическую коробку с конфетами, лежащую рядом с компасом… и все понял. Металлическая коробка влияла на компас, так что мы шли совсем не в том направлении! Увлекшись конфетами, мы проявили непростительную глупость, упустив из виду такую очевидную вещь. Это, впрочем, не помешало моему другу спустя несколько месяцев после этого события поступить в Парижскую политехническую школу, самый престижный вуз Франции…
Невоздержанность вредит не только интеллекту, но и воле. Она ослабляет ее, подрывает мужество (т. е. способность не поддаваться различным давлениям) и справедливость: кто стремится к власти, деньгам или удовольствию, тот вряд ли примет во внимание общее благо или будет уважать достоинство тех, с кем он имеет дело.
Невоздержанность наносит вред прежде всего сердцу, поскольку вытесняет из него великодушие и смирение. Помешанный на власти, удовольствиях, стремлении обладать теми или иными вещами, невоздержанный человек представляет себе жизнь как совокупность ощущений. Он теряет чувство миссии и всякую способность к служению другим. Он «уменьшается в росте» буквально на наших глазах.
Невоздержанность подрывает доверие. Эскрива иллюстрирует это притчей: «Быть может, вы слышали в детстве сказку о крестьянине, которому подарили фазана с золотыми перьями. Вдоволь нарадовавшись и налюбовавшись подарком, хозяин задумывается: куда же его поместить? После нескольких часов сомнений он решает, что курятник – самое подходящее для фазана место. Куры потрясены красотой гордого незнакомца. Они видят в нем чуть ли не полубога и следуют за ним восторженной толпой. Но вот наступает час обеда. Хозяин бросает первые горсти отрубей – и проголодавшийся полубог несется, сбиваясь с ног, набрасывается на угощение и жадно набивает утробу. Миг – и чудо красоты обернулось прожорливым скотом. Какое жалкое зрелище! Разочарованные наседки бросились к поверженному идолу и клевали его до тех пор, пока не выдернули из его хвоста последнее золотое перо»[90].
