Генри Ли - История инквизиции. том 2

Книга состоит из трех томов:

«Происхождение и устройство»

«Инквизиция в различных христианских землях»

«Частные случаи инквизиционной деятельности»

Людям, явившимся в Лангедок, чтобы заложить основы инквизиции, приходилось в новых условиях применять свою власть, размер и пределы которой не были определенны. Значительную часть населения составляли катары и вальденцы; католики не внушали доверия: в течение более чем двадцати лет борьбы против крестоносцев католики и катары действовали совместно, защищая земли своих предков. Городские магистраты, если сами не были еретиками, то всегда были веротерпимы и всегда стояли на страже прав и привилегий своих городов. Почти повсюду дворяне и могущественные сеньоры открыто или тайно исповедовали ересь. Самого Раймунда Тулузского ставили наравне с еретиками. Инквизиция, как символ ненавистного чужого господства, не могла найти опоры ни в одном сословии Лангедока.

Часть Лангедока, оставленная Раймунду победителями-крестоносцами, была изнурена огромными податями, наложенными на графа после мира 1229 г. Трудно было собирать контрибуцию с населения, разоренного двадцатилетней войной.

Правда, инквизиция была с радостью встречена Церковью; но за последние пятьдесят лет нигде в христианском мире ее влияние не пало так низко, как в Лангедоке. Сама Церковь была заражена ересью. Поэтому Григорий IX установил в 1233 г., что один епископ, пригласив нескольких аббатов, мог отлучать духовных лиц от Церкви и выдавать их светской власти для сожжения. Иннокентий IV в 1245 г. приказал своему легату в Лангедоке следить, чтобы ни один человек, подозреваемый в ереси, не был избран или посвящен в епископы. Священники, желавшие помогать инквизиции, часто вызывали такую ненависть, что им невозможно было оставаться в своих приходах. Около 1246 г. Иннокентий IV отметил, что прелаты не оказывают содействие инквизиции, и грозил им за это своим гневом. Между белым духовенством и нищенствующими орденами существовал естественный антагонизм, который еще более увеличился благодаря инквизиторам; последние желали наложить свои руки на епископов и следили за ними во всем, что касалось их обязанности распространения веры.

Папа Иннокентий III и крестоносцы, убивающие еретиков. Миниатюра нач.14 в.

Работе инквизиции мешало также отсутствие мест заключения для подсудимых и осужденных. Епископы, на которых была возложена обязанность давать тюрьмы для многочисленных арестованных, уклонялись от этого. В конце концов Людовик Святой построил тюрьмы. Граф Раймунд по договору 1229 г. обязался уплачивать вознаграждение за поимку каждого еретика, и инквизиция следила за выполнением этого условия и даже сама платила эти деньги, но среди дворян и горожан преследуемые находили защитников, и не редки были случаи убийства преследователей.

Однако к этому времени основанный в 1215 г. Доминиканский орден был готов к истреблению еретиков, продолжавшемуся под его руководством в течение ста лет, после того как в 1239 г. папа передал в его ведение инквизицию. Назначение первых инквизиторов состоялось в 1233 г. «Брат Понс де С.-Жиль был сделан приором в Тулузе и энергично и успешно боролся против еретиков; ему помогали в этом брат Петр Селла Тулузский и брат Гильем Арно из Монпелье, которых Его Святейшество папа назначил инквизиторами в епархиях Тулузы и Кагора. Брат Арно Катала, бывший в то время в тулузском монастыре, был также назначен инквизитором легатом – архиепископом Виеннским». Это единственный документ об учреждения святого трибунала.

Вначале юрисдикция инквизиции еще была подчинена суду епископа, но немного спустя инквизиторы оставили Тулузу, перенесли свою деятельность в другое место и стали действовать вполне самостоятельно. Нигде не упоминается, чтобы епископ Керси вмешался в Кагоре в их приговор, когда они осудили умерших, трупы которых вырыли и сожгли. В то же время Арно Катала и Гильем Пелиссон производили розыски в Альби, соединившись с третьим инквизитором, Гильемом де Ломбер.

В Тулузе в отсутствие инквизиторов приор, Понс де С.-Жиль, принял на себя их обязанности. Он взял себе помощником одного монаха, и вдвоем они подвергли пытке, осудили и послали на костер Арно Сансье, который до последней минуты утверждал, что он – истинный католик.

Еретик, который отказывался отречься от своей веры, сжигался. Однако до этого времени верующий, если он исповедовал свое католичество, обычно избегал смертной казни, так как было трудно доказать его виновность. Монахи, опытные в диспутах, знакомые с каноническим и с гражданским правом, были особенно пригодны для раскрытия тайного неверия. Они замучивали свои жертвы до смерти, чтобы распространять страх не только между виновными, но и невинными.

Ревность преследователей росла по мере того, как страх и ненависть преследуемых принимали угрожающий характер. Уже в 1233 г. были убиты толпой два доминиканца, посланные в Корд на розыски еретиков.

14 июня 1234 г. в Альби вспыхнуло восстание. Арнольд Катала приказал епископскому судье вырыть останки одного еретика, осужденного инквизицией. Судья отказался. Тогда Арнольд приказал это своим помощникам, которых народ прогнал с кладбища. Арнольд пошел на кладбище сам; на площади огромная толпа бросилась на него и кричала: «Убьем его!» Но к нему подоспела помощь и его увели в синод под крики разъяренной толпы. Все жители города действовали единодушно. Арнольд наложил на возмутившийся город отлучение, которое он же вскоре снял добровольно; но его преемник, брат Феррер навел на виновный город суд Божий и массу граждан заточил в тюрьму и многих сжег. В Нарбонне возникли более серьезные волненья, хотя туда еще и не были посланы настоящие инквизиторы. В марте 1234 г. доминиканский приор произвел по собственному почину розыск и заключил в тюрьму одного гражданина. Ремесленники предместья, образовавшие в 1219 г. лигу взаимной защиты, силой освободили заключенного. Консулы Нарбонны, представляя много доказательств произвола инквизиторского суда, пытались организовать федерацию городов Лангедока против инквизиции. Приор доминиканцев по приказанию своего провинциала произвел многочисленные аресты горожан. В декабре граждане обратились с жалобой к папе, королю Якову Арагонскому и легату и добились приостановки преследования. Но в 1235 г. народ опять восстал против доминиканцев, изгнал монахов из города, осадил монастырь и уничтожил все протоколы дел, возбужденных против еретиков. Архиепископ ограничил действие инквизиции предместьем. Кровавая война вспыхнула между городом и предместьем и длилась до 1237 г. В марте 1238 г. был заключен мир. Церковь торжествовала и наложила на многих мятежников год службы в Палестине или против мавров в Испании.

В Тулузе открытое возмущение против инквизиции вспыхнуло позднее, чем в других местах. Партия Церкви старалась представить графа Раймунда как главного противника святого трибунала. Для него же очень важно было не допустить разрушение своих городов и уделов, но еще важнее было не навлечь страшного клейма покровителя ереси.

Он всегда был в ссоре со своими прелатами. Его так часто и надолго отлучали от Церкви, что всякий епископ, не задумываясь, предавал его анафеме. В 1232 г. Григорий IX приказал ему энергично преследовать еретиков. Папский легат созвал прелатов Лангедока и вызвал Раймунда на суд короля Людовика, обвиняя в небрежном исполнении обязательств преследовать еретиков, данных в 1229 г. Вследствие этой меры в феврале 1234 г. граф издал суровые указы против еретиков. Но это не имело успеха, как не имело успеха и распоряжение Григория IX, чтобы отныне епископы реже отлучали графа от Церкви: менее чем в течение одного года, по чисто светским мотивам, Раймунда два раза вновь отлучали от Церкви. Папа более настойчиво, чем прежде, требовал уничтожения ереси; несомненно, Раймунд проявил послушание, так как желал добиться от Рима восстановления Провансальского маркизата. В этом его энергично поддерживал король Людовик, сын которого, Альфонс, был наследником Раймунда; благодаря этому в конце 1234 г. граф получил аудиенцию у папы. Они расстались в самых лучших отношениях; граф вернулся в Тулузу любимым сыном Церкви, готовым выполнить все ее приказания.

У себя в городе граф нашел положение дел очень серьезным., На Пасху 1235 г. доминиканцы объявили, что всякий, кто добровольно покается, получит прощение; кающиеся еретики явились во множестве. Этот успех придал новую энергию приору Понсу де С.-Жиль, который начал арестовывать всех, кто не принес добровольного раскаяния.

Действия инквизиции вызывали общее возмущение. Бывали случаи освобождения толпой арестованных. Представители Раймунда, вигье и бальи всегда оказывали помощь инквизиции, когда требовалось вмешательство светской власти при арестах, конфискациях и кострах. Прибыв в Тулузу, граф просил инквизиторов на время приостановить строгости. Его не послушали. Тогда он пожаловался папскому легату на инквизитора Петра Селлу, которого считал главным виновником беспорядков в Тулузе. Инквизитор был отправлен в Кагор, предпринял охоту за еретиками. Но и без Селлы преследование продолжалось все так же сильно, и все так же росло народное недовольство.