Здесь Плиний сообщает, что большая часть Северной Азии из-за жестоких морозов пустынна. К северо-востоку обитают скифы, а выше них к северу живут гипербореи, которых раньше многие античные писатели принимали за жителей Европы. Там же находится какой-то залив под названием Литармий и река Карамбуцис, с которой, по сообщению Татищева, некий географ Стефаний отождествляет реку Обь. Некий Гардвин, пишет историк, считал, что Плиний под таким необычным названием имел в виду Северную Двину. Татищев с этим не согласен, по его мнению, древние не могли знать о таких отдаленных северных землях, и поэтому предположил, что это, вероятно, была Нева или другая близлежащая река. Хотя тут Татищев сам себе противоречит, если Плиний знал о реке Обь, то уж о Северной Двине не мог не знать.
У северных пределов Рифейских гор, сообщает далее Плиний в пересказе Татищева, обитают аринфеи (аримфеи) — святые и ласковые люди, живущие в лесах и питающиеся ягодами, равные гипербореям. Под аримфеями здесь Татищев уже подразумевал почти все северные племена, известные, по его словам, как «бярмы» (биармы): «Аринфеи <…> сии иное, сусче, мню, о пермах, вогуличах, вотяках, лопах и самоядах, живусчих по берегам Северного моря, прежде бярмами имянованы»68.
Плиний, наверное, впервые говорит о Скандинавии, явно повторяя за Помпонием Мелой, называя ее Codanus, а рядом он называет остров Скандия (Scandia). Таким образом, он первым отличил отдельно Скандинавию (правда, еще не как полуостров) и южную область будущей Швеции — Skane.
По мнению Тиандера, слово «Скандинавия» сложное, состоящее из двух частей. Первая часть его до сих пор не ясна, и производили ее от слов: имени мифического божества Skadi, skadd (рода сига), skadano (стадо) и др., а вторую часть — от готского awia, auyo и немецкого ouwa, aue, переводимых как «луг, прибрежная полоса». По последнему слову можно сделать вывод, что Скандинавией первоначально называли только южную часть Швеции69.
Важно отметить еще раз, что в своей «Естественной истории» Плиний не забыл рассказать о самом таинственном северном народе — гипербореях.
Сообщения известного римского географа и писателя Корнелия Тацита (58–117) о северных областях и народах у исследователей вызывают наибольший интерес. Их можно найти в двух его произведениях — «О происхождении германцев» и «Жизнеописание Юлия Агриколы».
Неизвестно откуда он мог получить сведения о германских и славянских племенах, также о северных местностях и легендарном острове Туле. Тацит никогда не был в германских землях, долгое время он был консулом в Азии. Вероятно, был знаком с участниками военных походов, возможно, читал труды Юлия Цезаря, Плиния Старшего и других писателей. Известный знаток древней географии Дж. Томсон утверждал, что Тацит в своих «Историях» рассказал о ряде войн с германцами, черпая материалы из большого труда Плиния, который до нас не дошел. Однако, как отмечают современные историки, римский писатель очень умело использовал собранный материал и оставил для потомков замечательные произведения.
Представляя Германию как огромную территорию, Тацит впервые указывает, что она омывается с севера и запада двумя «океанами» — Северным и Балтийском морями. Также изображает Скандинавию как огромной протяженности остров и рассказывает о племенах свионов (предков шведов), обитающих на нем70.
«Среди самого Океана [на острове, посреди Северного и Балтийского морей] обитают общины свионов; помимо воинов и оружия, они сильны также флотом. Их суда примечательны тем, что могут подходить к месту причала любою из своих оконечностей, так как и та и другая имеют у них форму носа. <…> Им свойственно почитание власти, и поэтому ими единолично и не на основании временного и условного права господствовать, безо всяких ограничений повелевает царь. <…> От внезапных набегов врагов они ограждены Океаном».
Тацит К. О происхождении германцев и местоположении Германии. (Перевод А. С. Бобовича.)
Как видно из текста Тацита, в океане имеются огромные острова, на которых живут сильные племена свионов; всеми правит один племенной вождь, и у них имеется флотилия весельных судов необычной формы. Эти свионы, по мнению того же Дж. Томсона, переправлялись к своим сородичам — готам, от которых торговцы янтарем и знали о свионах. Вероятно, эти свионы являются предками викингов — тех самых морских пиратов, наводивших ужас на прибрежных жителей Севера и Юга71.
Здесь же Тацит впервые дает описание финских племен, называя их диким и убогим народом, находящимся на низшей ступени развития, который не знает простой тканой одежды, нормальной пищи и не имеет настоящего домашнего очага. Для изготовления стрел, при отсутствии железа, этот народ использует, как доисторические люди, костяные наконечники. Вероятно, Тацит повествует здесь о самом северном племени лопарей (лопи или лапландцах), обитавшем на Крайнем Севере72.
«У феннов поразительная дикость, жалкое убожество; у них нет ни оборонительного оружия, ни лошадей, ни постоянного крова над головой; у них пища — трава; одежда — шкуры, ложе — земля; все свои упования они возлагают на стрелы, на которые из-за недостатка в железе, насаживают костяной наконечник. Та же охота доставляет пропитание, как мужчинам, так и женщинам; ведь они повсюду сопровождают своих мужей и притязают на свою долю добычи. И у малых детей нет другого убежища от дикого зверя и непогоды, кроме кое-как сплетенного из ветвей и доставляющего им укрытие шалаша; сюда же возвращаются фенны зрелого возраста, здесь же пристанище престарелых. Но они считают это более счастливым уделом, чем изнурять себя работою в поле и трудиться над постройкой домов».
Тацит К. О происхождении германцев и местоположении Германии.
В этом же сочинении Тацит впервые, по нашему убеждению, знакомит тогдашний римский мир с Северным Ледовитым океаном, представляя его морем — неподвижным и спокойным, вероятно, из-за льдов, которые в зимние время покрывают его водные просторы. Тацит восхищается необычным свечением заходящего солнца, когда в летний период на короткое время оно сходит в море и сразу же встает. Эту картину можно увидеть только в высоких полярных широтах. Древние представляли солнце в виде лучезарного Феба, ежедневно выезжающего на небосклон в запряженной четверкой лошадей колеснице. Именно здесь, по представлению древних, проходила граница мира73.
«За свионами еще одно море — спокойное и почти недвижимое, которым, как считают, опоясывается и замыкается земной круг, и достоверность этого подтверждается тем, что последнее сияние заходящего солнца не гаснет вплоть до его восхода и яркость его такова, что им затмеваются звезды, да и воображение добавляет к этому, будто при всплытии солнца слышится шум расступающейся пред ним пучины и видны очертания коней и лучезарная голова».
Тацит К. О происхождении германцев и местоположении Германии.
Это сообщение Тацита показывает, что он совершенно точно сообщил о летних «белых ночах» в высоких широтах, при этом, не отказав себе в удовольствии художественно изобразить северный заход и восход солнца.
Клавдий Птолемей и его забытые карты о Севере
В. Н. Татищев очень высоко ценил заслуги знаменитого географа, астронома, геометра и физика древности Клавдия Птолемея (около 90–168 гг.), а из его книг особо выделял фундаментальный труд «Руководство по географии»74:
«Клавдий Птолемей есть первый в порядочных географах, ибо хотя прежде его весьма многие географические описатели были, как выше положены Геродот, Страбон, Плиний, и у них великое число писателей упоминаемо, из которых книг весьма мало нам осталось, но сей потому первым почесться может, что он первую систему мира положил».
Татищев В.Н. История Российская с древнейших времен. Т. 1.
Важным приложением к его «Руководству по географии» являлись так называемые ландкарты, впервые ориентированные севером вверх. Известно, что до Птолемея большинство карт были ориентированы верхом на юг, реже на восток.
Интересна судьба этого труда. Вскоре после появления это сочинение Птолемея было незаслуженно забыто почти на тринадцать столетий, а точнее — до эпохи Возрождения. Только в 1409 году Мануэл Хризопор перевел его на латинский язык. С тех времен «Руководство по географии» десятки раз переиздавалось, а из-за огромного количества карт (более 60) имя Птолемея стало нарицательным: все сборники карт, которые мы называем атласами, в Средние века получили название птолемеи.
