Мы знаем, что общество викингов делилось на знатных людей (по родовой принадлежности или по «служебному» положению), свободных людей и треллей — рабов.
Однако свободные люди также пользовались разными правами. Самыми уважаемыми среди них были бонды. Люди, не владевшие землей, а состоявшие на службе и содержании короля, не имели права голоса в делах, касающихся ситуации в стране, поскольку считалось, что вверять судьбу государства и его населения людям, которым нечего терять, или зависимым от других, по крайней мере глупо и недальновидно.
В Гёталанде был закон, что если сын землевладельца дурно распоряжается отцовской недвижимостью и продает весь двор или свою часть в нем, то лишается, вместе с родными, всяких наследственных прав и в правах уравнивается лишь с чужеземцем. Его сыновья опять получат право наследства не прежде, чем наживут собственности на три марки.
Вообще безземельные люди носили презрительное название сидящих на голой земле. Люди же, владеющие большими усадьбами и громадными земельными наделами, уважительно именовались отличными, или могучими, бондами. Такие могучие бонды больше всех выставляли людей для дружин конунгов. Так, в «Саге о Сверрире» рассказывается о двенадцати могучих бондах, которые выставили войско в сто человек.
Именно у них были рабы — трелли, которые делали всю работу по дому и во дворе, домашняя челядь, или работники, вместе с хозяином обрабатывавшие землю, ходившие на охоту и рыбную ловлю или отправлявшиеся в морские набеги. Кроме того, часть земли бонд отдавал в аренду, то есть у него работали арендаторы.
Бонды того времени являлись хорошими землевладельцами, исправными хозяевами и прекрасными воинами. Они составляли независимое сословие, считавшее свободу высшим благом и единственным достоинством. Они были верными друзьями и страшными врагами.
В обществе викингов очень сильны были родственные связи. Каждый член рода держал ответ за честь семьи, и оскорбление, нанесенное одному родичу, становилось оскорблением целого рода. Этот порядок стал единственным способом защиты в то время, когда законы не давали еще достаточной уверенности членам обществам, и многое зависело от личной храбрости и мужества.
В норманнском обществе существовала традиция отдавать сыновей на воспитание родичам — чтобы из них получились настоящие викинги. Позднее эта традиция была продолжена и в рыцарском обществе — когда сына рыцаря отправляли послужить пажом к знатному и благородному барону.
Отличительной чертой государственного устройства в Скандинавии стало, как мы уже говорили, разделение на херады.
Херад являлся гражданским союзом, заключенным, по общему согласию различных землевладельцев, для охранения взаимного спокойствия и для защиты собственности и личной безопасности.
Херады были разделены на корабельные общины — шипслаги. Поскольку далеко не все в истории Средних веков нам известно, то ученые так и не могут однозначно ответить, сколько, например, шипслагов сотояло в одном хирде, или хераде. Эта загадка, похожая на смешную скороговорку, вероятно, так и останется неразрешимой.
Дворы, принадлежавшие к шипслагу, обязывались содержать наготове корабль со всеми его принадлежностями и снабжать его людьми и пропитанием на случай предоставления судна в распоряжение короля или для защиты страны от врагов.
Сначала в каждом округе составлялись свои законы, но с течением времени возникла необходимость в едином своде законов, что и было сделано.
Для соблюдения доброго порядка во всех делах херады подразделялись на меньшие части — четверти, в которых дела разбирал четвертной судья.
Если в херад приходил королевский приказ, или было совершено убийство, или находились другие важные дела, тогда вырезали стрелу, наносили на нее руны и посылали ее «по кругу» между бондами для приглашения их на тинг. Эта стрела должна была идти прямо вперед, а не назад: так, если она приходила в деревню с востока, то продолжала путь на запад; если же «являлась» с юга, то отправлялась к северу.
Все бонды обязаны были передавать ее дальше, кроме вдов, не имевших сыновей старше 15 лет, и бедняков, живущих в лесу. Закон налагал денежную пеню на того, кто не передаст стрелу далее или испортит ее.
Все дела решались сообща на тинге — общенародном собрании, вече.
Тинги часто «соединялись» с ярмарками и праздниками. На великом февральском празднике в Упсале во время общего тинга происходила и ярмарка, продолжавшаяся целую неделю. Торговля была меновая; если же товары не отвечали одни другим в цене, то разница доплачивалась серебром и золотом по весу. Для этой цели употреблялись разной величины золотые и серебряные перстни или пластинки, разрезаемые по мере надобности.[15]
Собирали как местные тинги, так и общие. Если нарушитель спокойствия объявлялся вне закона на тинге херада, то решение суда было действенным лишь в пределе хирда.
Во время тинга наступало время мира.[16] Человека нельзя было ни ударить, ни оскорбить. Законы оговаривают штрафы за любое нарушение спокойствия во время тинга: например, в случае, если человека схватили за волосы или ударили кулаком. Особые штрафы налагались за удар палкой или обухом топора.
Существовала даже формула, после произнесения которой прибывшего на тинг человека, даже подозреваемого в совершении серьезного преступления, нельзя было «трогать». В «Саге о Греттире» приводится такая стихотворная клятва мира. Вот начало этой клятвы:
Провозглашаю мир
Между всеми людьми,
А перво-наперво
Между сидящими здесь мужем по имени Гест
И всеми годи и добрыми бондами,
Всеми, кто может держать оружие,
И всеми-всеми окрестными жителями
Здесь, на Цаплином Тинге,
Кто б они ни были
И откуда б они ни пришли, —
Всеми, кто назван
И кто не назван.
Обещаем мир,
Полный и нерушимый,
Чужанину, который назвался Гестом,
Для игрищ, веселий
И ратоборства,
Покуда он здесь
Или путь держит к дому,
Посуху иль по морю,
Землею иль водою.
Да будет мир ему
Везде и всюду,
Пока он, целый и невредимый,
Домой не вернется.[17]
На альтинге, собрании всей страны, председательствовал выборный лагман, на котором в сомнительных судебных случаях и при неудовлетворительности древних законов лежала обязанность соблюдать и защищать правду. Его приговоры и решения в спорных случаях, прочитанные народу, составляли дополнения к законам и употреблялись в будущем при подобных же обстоятельствах.
Но и на местных тингах были тоже свои лагманы, которые охраняли и толковали законы. Лагман являлся высшим представителем области, от имени народа он отвечал королю или ярлу, когда они посещали область. Все повиновались ему.
В лагманы выбирали богатых и умных бондов, смелых и храбрых, независимых и почитающих законы страны. Эта должность часто переходила от отца к сыну, а в некоторых семействах она была наследственной.
Первым человеком в стране во времена викингов считался конунг — король, за исключением Исландии, где все решалось на вече — тинге, и Оркнейских островах, где главным был ярл — королевский наместник. Однако оркнейские ярлы подчинялись норвежским конунгам. Вообще понятие «ярл» наиболее характерно для Норвегии, где большой властью обладали ярлы области Трённелаг Сфёндалёг) — так называемые ярлы Ладе (от названия их усадьбы). Ярлы подчинялись конунгу.
Конунгом мог стать человек, родственники которого по материнской или отцовской линии были королями. Причем неважно, законным или незаконным сыном считался очередной претендент. Само слово «konungr» означает «сын знатного человека» или «человек из рода богов».
Но молодому человеку из рода конунгов, даже несмотря на поддержку знатных семей и отсутствие других соперников, было недостаточно объявить себя правителем страны. Его обязательно должны были «утвердить» на общем собрании — тинге — и принести клятву на верность. А конунг, со своей стороны, должен был обещать следовать законам.
Конунг одновременно выполнял и обязанности жреца — годи.
Он, как глава страны, обладал высшей судебной властью в стране, он рассматривал самые запутанные тяжбы и выносил по ним решения.
Кроме того, он осуществлял, как мы бы сейчас сказали, командование военными силами своего государства, являлся его верховным главнокомандующим. Его обязанностью была защита берегов страны и ее внутренней территории от набегов извне и сохранение там спокойствия и безопасности. Короли объявляли войну и собирали дружины. Именно от решения конунга зависело отправление или не отправление войска в поход.
