По такой схеме в период 1989-1991 годов из страны тайно было экспортировано более 2 тысяч тонн желтого металла - почти весь золотой запас государства. Если к началу перестройки резерв этот составлял свыше 2,5 тысячи тонн, то уже к моменту развала СССР он снизился уже до критической отметки в 289,6 тонны. (Только за один 1990 год было вывезено 478,1 тонны.)
Экспортом золота занимались курьеры «Внешэкономбанка» с мандатами КГБ и Международного отдела ЦК КПСС; в их числе называется, например, столь примечательная личность, как будущий гендиректор «НТВ», доверенный человек Гусинского Игорь Малашенко. С такими полномочиями этим людям нечего было бояться шмона на границе; тем более что уже в 1990 году таможенная служба получила негласное распоряжение - беспрепятственно пропускать через контрольные пункты «Шереметьево-2» золотоносных курьеров.
Дальнейшую судьбу исчезнувшего золота проследить не удалось; оно было якобы продано иностранным ювелирным фирмам, но куда делись вырученные деньги - так и осталось навсегда тайной. Однако именно в этот момент новоявленные российские олигархи таинственным образом сумели заработать свои первые, стартовые капиталы.
Причем - момент наиважнейший - многие из них являлись давними агентами КГБ. Борис Березовский, например, был завербован охранкой еще в 1979 году и проходил в агентурной сети под псевдонимом «Московский». Есть данные, что агентом «конторы» был и Владимир Гусинский, причем на связи состоял он лично у первого зампреда КГБ Филиппа Денисовича Бобкова.
Деталь эта имеет серьезнейшее значение, ибо, как утверждает Полторанин, именно Бобков вместе со своим другом, председателем правления Госбанка СССР Виктором Геращенко - будущим председателем российского Центробанка - и был главным движущим центром этих секретных операций.
Существовал и еще один замечательный во всех отношениях механизм перекачки денег из государственного в частные карманы. По секретному распоряжению Госбанка СССР была налажена торговля валютными запасами страны. Несмотря на стремительную инфляцию, «зелень» продавалась «своим» структурам по фиксированному курсу - 62 копейки за доллар.
А вскоре Союз распался, Госбанк приказал долго жить; на его останках - неожиданно выросли вдруг частные банки: «Менатеп», «Империал», «Столичный, «Инкомбанк», «Тверьуниверсалбанк». Им не только бесплатно досталась огромная собственность почившего в бозе Госбанка - здания, имущество, но и самое главное: вклады клиентов. А все недавние руководители, прямо или косвенно способствовавшие их магическому расцвету, без труда сумели найти себя в новой жизни.
Премьер-министр Николай Рыжков, чьими секретными распоряжениями организовывался вывоз золота, возглавил «Тверьуниверсалбанк». Генерал Бобков - стал руководителем аналитической службы «Мост-банка». Виктор Геращенко - даром что считался ретроградом и противником либеральных реформ, - будучи уволен после августовского путча, мгновенно оказался потом реанимирован. Под давлением западных инвесторов его восстановили в должности, а в июле 1992-го назначили председателем российского Центробанка.
Об Авене, Гайдаре и Чубайсе - говорить даже не приходится; эти люди чувствуют себя неплохо вплоть до сегодняшнего дня.
Что же касается пропавших двух тысяч тонн золота, то их особо никто и не пытался даже искать. (В своих воспоминаниях Гайдар утверждает, будто единственная причина вывоза стратегического запаса заключалась в глупости тогдашних правителей, которые-де «элементарной предусмотрительности не проявили», ибо «в любом нормальном государстве они [золотые запасы] бережно хранятся, впустую ни в коем случае не разбрасываются». По версии Гайдара, вырученные от продажи золота деньги шли на закупку продовольствия.)
Единственная попытка докопаться-таки до истины была предпринята в начале 1992 года; российское правительство заключило тогда договор с известной детективной компанией «Кролл», которая вызвалась проследить судьбу вывезенных из СССР финансовых ресурсов. За работу эту «Кролл» получила щедрый гонорар в полтора миллиона долларов, однако выполненный ею отчет держится в секрете до сих пор.
Что совсем, впрочем, не удивительно, учитывая, что координировать поиски было поручено… Гайдару с Авеном.
Что ни говори, с такими вождями Россию ждало - веселенькое будущее…
Глава вторая.
НОВЫЕ КОНКВИСТАДОРЫ
«Неважно, какого цвета кошка. Главное, чтоб она ловила мышей».
Дэн Сяопин
«Факты гибнут, иллюзии остаются», - изрек когда-то русский критик Михаил Протопопов. Эти слова в полной мере можно отнести и к конквисте - завоеванию испанцами и португальцами в XV-XVI веках американского континента. Потомки создали множество красивых легенд о благородных и романтичных героях-путешественниках; память Бальбоа, Кортеса, Веласкеса, Кордовы, Писарро, Диаса увековечена в бесчисленных книгах, картинах, фильмах. Но если очистить историю от паутины мифов и героических сказаний, то история конкисты обнажится во всей своей кровавой неприглядности.
Развернувшееся тогда освоение Америки ничего общего с «цивилизаторством» не имело. Вся война велась в первую очередь за доступ к золотым и серебряным приискам доверчивых аборигенов.
Не так давно экономисты подсчитали, что к середине XV столетия во всей Европе имелось лишь около 7 тысяч тонн золота и серебра. Однако сразу после открытия Америки цифра эта стала расти прямо на глазах. До конца XVI века из Америки было вывезено 23 тысячи тонн серебра и 755 тонн золота, причем с каждым новым столетием обороты экспорта только увеличивались.
Собственно, интересы самих аборигенов - просвещенную Европу ничуть не тревожили; относились к туземцам как к неприятной преграде на пути к богатствам, посему жгли и убивали безжалостно. Никто и оглянуться не успел, как целые племена бесследно сгинули в небытие: те же майя, ацтеки или инки, например. Это при том, что по степени своего культурного уровня индейцы во многих направлениях не уступали, а то и вовсе опережали европейцев. Однако стараниями либеральных историков и литераторов в массовом сознании плотно укоренилась мысль, что аборигены - сплошь были дикарями и каннибалами, а конквистадоры, стало быть, посланцами доброй воли и миссионерами прогресса…
То, что стало происходить у нас после 1991 года, очень сильно напоминает мне процесс конкисты. Те же красивые, пышные речи. Те же удушающие объятия «цивилизаторов». Те же наивные, алчные лидеры, радостно обменивающие золотые слитки на грошовые яркие бусы…
Несите Бремя Белых,
Пожните все плоды:
Брань тех, кому взрастили
Вы пышные сады,
И злобу тех, которых
(Так медленно, увы!)
С таким стараньем к свету
Тащили вы…
Так писал когда-то Киплинг, певец британского «цивилизаторства». Вообще, идеология этого явления исторически отличалась своеобразным кокетством и ханжеством; не корысти, мол, ради, токмо во имя счастья всего человечества.
Если первоначально Бремя Белых несли на себе испанцы, а затем эту ношу взвалили англичане, то к началу XX века на мировой сцене появилась новая сила - Америка.
Звездный час Штатов наступил во время Первой мировой. Пока Европа гибла на полях сражений, Америка преспокойно отсиживалась за океаном, наживая на поставках воюющим сторонам несметные барыши. За годы войны американская экономика сумела заработать 33,6 миллиарда доллара - это при том, что тогдашний доллар стоил гораздо дороже сегодняшнего. Кроме того, Штаты мгновенно превратились в крупнейшего мирового кредитора; к 1919 году европейские страны в общей сложности задолжали им 11 миллиардов долларов.
На Парижской мирной конференции 1918 года президент США Вудро Вильсон уже вел себя как человек, облаченный особой миссией. Его коллега, британский премьер Ллойд-Джордж, саркастически вспоминал потом: «Прези-дент глубоко уверовал, что он - миссионер, призванный спасти бедных европейских язычников…»
И хотя и сам Вильсон, и его преемники всячески пытались убедить международную общественность, что «США не стремятся к мировому господству, США стремятся зажечь свет, которого мир прежде не видел - свет свободы, принципов и справедливости», со стороны выглядело это совершенно иначе; конкретные дела - были куда убедительнее красивых слов. И главные устремления новых цивилизаторов относились, разумеется, к самой большой и потенциально богатой стране.
Не буду, впрочем, уходить в сторону философских размышлений о взаимоотношениях России с Западом.
Посему - сразу перелистаю несколько эпох вперед и обращусь уже к новейшей истории.
