В 1792 г. до н. э. шестой правитель аморейской линии, предположительно потомок Амрафела, наследовал власть в Бабеле. Его звали Хаммурапи. Ситуация при его воцарении казалась не слишком благоприятной для нового монарха.
Казалось даже, что Бабел вообще не имеет будущего.
На севере Шамшиадад I выковывал могучую Ассирию. На юге опасность казалась еще хуже. Двумя годами ранее, в 1794 г., Рим-Син, который правил в Ларсе с 1822 г. до н. э., наконец сумел одержать окончательную победу над городом Исин и объединил весь юг речной долины под своим правлением.
К счастью для Хаммурапи, его враги не были едины и оба они старели.
Хаммурапи был одарен военными и дипломатическими талантами и, в дополнение к этому, был молод, терпелив и мог себе позволить подождать, заботливо обеспечивая себе союз с одним из противников, чтобы побить другого. Рано или поздно кто-то должен был умереть.
Это оказался Шамшиадад из Ашура. Он умер в 1782 г., и при его менее могущественном наследнике мощь Ассирии уменьшилась. Когда снизилось давление с севера, Хаммурапи обратился к югу. В 1763 г. он разгромил престарелого Рим-Сина, и весь юг попал в его руки. Он двинулся на север и в 1759 г. взял Мари и подверг его разграблению. Ашшур избежал столь тяжкой судьбы. В 1755 г. он подчинился и стал служить Хаммурапи как данник. Правитель его сохранил трон, и династия Шамшиадада I уцелела, чтобы стать в будущем чумой остальной Месопотамии.
В 1750 г. до н. э. Хаммурапи скончался, но в последние пять лет своего царствования он уже правил империей, столь же обширной, как империя Нарамсина шестью столетиями ранее.
Слава Бабела воистину началась с правления Хаммурапи, ибо он сделал город своей столицей и правил оттуда своими огромными владениями. Город вырос и стал могущественным метрополисом, оставаясь крупнейшим городом Западной Азии на протяжении четырнадцати столетий. Сегодня мы знаем его под греческим именем – Вавилон.
Регион, который когда-то назывался Шумером и Аккадом, взял свое имя у этого великого города и назывался Вавилонией в течение всех оставшихся столетий истории Древнего мира.
Триумф Вавилона на земле отразился в аналогичном триумфе в месопотамском небе.
Шумеры, как было в обычае среди древних народов, поклонялись богам. Как еще можно было объяснить капризы природы? Кому еще можно было приписать создание Вселенной?
Вероятно, каждое племя имело какого-то одного бога, который был символом и воплощением племени. Между племенем и его богом должна была существовать тесная связь. При условии, если богу поклонялись должным образом, с соответствующими ритуалами, он должен был заботиться о своем народе, сохранять благоприятную среду обитания и помогать побеждать другие племена (и их богов).
Когда группа племен селилась в близком соседстве и принимала общую культуру, таких богов становилось много. Чтобы поддерживать мир, всем им нужно было придать какой-то вес и установить пантеон, группу богов, родственных друг другу. Обычно, когда народ, выступив на историческую сцену, начинал играть заметную роль, такой пантеон уже имелся в наличии[3].
Имея множество богов, вполне естественно было ввести специализацию. Один из богов отвечал за дождь, другой – за реку и т. д. Сказочники и поэты могли сплетать рассказы, описывая и объясняя Вселенную в аллегорических терминах.
То, что мы называем мифологией, было древней попыткой создать науку. Мы и сегодня ломаем голову над теми же проблемами – происхождением Вселенной и предсказанием погоды. Но чтобы найти ответ, мы пользуемся другими инструментами.
Самое простое и общее разделение труда среди богов – это наделить одного из них ответственностью за землю (или подземный мир), другого – за воды (соленое море или пресноводные реки) и третьего – за воздух (или небо вверху).
Обычно главным богом оказывался бог неба, ибо небо охватывало и землю, и воды, с неба падал дождь (и ударяла молния).
В древних греческих мифах, пантеон которых лучше всего знаком людям современной западной культуры, Вселенную разделили между собой три сына Хроноса. Зевс взял себе небо, Посейдон – море, Гадес – подземный мир, но главным богом был Зевс. Единственное объяснение, которое мы имеем, – мифологическое: именно Зевс возглавил восстание против их общего отца Хроноса. Земные факты, лежащие за этим объяснением, потеряны в греческой предыстории.
Среди шумеров имелось такое же разделение труда между тремя главными богами. Ану был богом неба, Энлиль – богом земли, и Эа – богом пресной, рождающей жизнь воды. Ану был, по-видимому, главным богом шумеров, по крайней мере на поздней стадии их истории. Мифологическая причина находится в шумерской истории сотворения мира.
Дело идет (как и во многих других мифах о творении) не о сотворении мира из ничего, но о создании упорядоченной Вселенной из беспорядочного хаоса.
В шумерском мифе хаос представлен первобытной богиней по имени Тиамат.
Она, очевидно, представляла море, темное, губительное, с хаотически волнующимися водами, которые казались такими ужасными первобытному народу, не владевшему технологией мореплавания. Чтобы Вселенная могла родиться, нужно было победить Тиамат. (Или, быть может, это отражало тот исторический факт, что реку удалось смирить при помощи системы каналов.) В шумерском варианте мифа Ану в конце концов выступил против Тиамат, победил ее и из ее тела построил Вселенную. В награду за свою победу он, естественно, должен был получить верховную власть над богами.
Здесь можно поразмышлять об исторических фактах, лежащих в основе мифа.
Несмотря на пантеон, каждый из шумерских городов сохранял своего любимого бога в качестве особого покровителя. (Как у афинян, которые считали богиню Афину покровительницей Афин.) Энлиля особенно почитали в Ниппуре, а Эа был покровителем Эриду. До изобретения письменности это были два главных города Убайдского периода, и было вполне естественно, что эти два бога приобрели основную важность. Быть может, тот или другой был первоначально главным богом.
К концу Убайдского периода, однако, на первый план выступил Урук; именно в Уруке была изобретена письменность, и, может быть, Урук возглавлял Шумер вплоть до Потопа. Богом Урука был Ану, и именно он благодаря письменности утвердился как главный бог достаточно прочно, ибо такой порядок сохранялся, даже когда гегемония переходила к другим городам.
Когда аккадяне вступили в Месопотамию, они принесли с собой собственных богов, которых мы можем определить по тому, что они носят семитические имена.
Этим богам позволено было войти в шумерский пантеон, но в нижние его слои.
Сюда входили Син – бог Луны, Шамаш – бог Солнца и Иштар – богиня планеты Венера (а также богиня любви и красоты).
В некоторых случаях шумерские города принимали того или иного из этих аккадских богов, по-видимому, благодаря аккадскому языку и влиянию, важность которых возросла благодаря подвигам Саргона Аккадского. Так, Син стал главным богом Ура, а Иштар особо почитали в Уруке. Жители Урука, чтобы объяснить такое новшество, решили, что Иштар была дочерью Ану, и родство это вошло в официальную мифологию.
Среди народов Месопотамии (как и среди других народов) было в обычае включать имена богов в свои собственные имена. Это указывало на благочестие и, возможно, приносило удачу, ибо боги, вероятно, не были нечувствительны к лести.
Среди исторических персонажей, которых мы отмечали, мы находим имя Эа у Эаннатума из Лагаша, имя Сина у Нарамсина из Агаде и Римсина из Ларсы.
Шамаш появляется в имени ассирийца Шамшиадада I, включающего также имя Адада, бога бурь. Имена эти, конечно, имеют определенные значения (Нарамсин означает «любимый Сином», Римсин – «бык Сина»), хотя не всегда легко определить смысл этих значений. (Мы сами не так вольно обращаемся с именами богов, но примеров достаточно. Так, Амадей в переводе с латыни означает «любовь Бога», Теодор, Феодор, или русский Федор, – «дар Божий», германское имя Готфрид – «мир Божий».) Амореи, когда они захватили Месопотамию, не принесли с собой такое число богов, как аккадяне. Их культура была слишком близка к аккадской, и, приняв аккадскую версию семитического языка, они приняли также аккадские имена богов. Их собственный национальный бог Амурру (представляющий нацию в самом своем имени) сделался второстепенным божеством.
Аморейская династия, правившая Вавилоном, например, приняла бога покровителя города как своего собственного бога. Его имя было Мардук, и в нем видели солнечное божество. Город Борсиппа, к югу от Вавилона, рано попавший под его господство, имел своим покровителем бога Набу. Он также был принят династией, но занял подчиненное положение. В мифах о Набу говорится как о сыне Мардука.
Пока Вавилон был незначительным городом, Мардук оставался незначительным богом. Однако, когда Хаммурапи сделал Вавилон величайшим городом во всей Месопотамии, начался процесс, в котором Мардук должен был сделаться величайшим богом. Жречество медленно подделывало легенды («переписывая историю», так сказать), пока Мардук не всплыл как великий герой мифа о сотворении мира.
