Посольство отправилось из Новгорода традиционным водным путем по Волхову, Ладоге и Неве.1 Примечательно, что когда оно достигло Орехового острова, состоявший в числе послов новгородский тысяцкий Аврам остался там и не поплыл дальше. Посольство справляли посадник Федор Данилович и архиепископ Василий. Это объясняет многое. Должность тысяцкого предусматривает командование над новгородским ополчением, то есть тысяцкий по сути дела стоит во главе воинских сил республики, и, конечно, новгородские власти не могли пустить его в логово врага, дабы не оставлять военную организацию без высшего руководства, и, скорее всего, его остановка на Ореховом острове была запланированной. Вероятно, что тысяцкий остался в недавно построенной крепости для того, чтобы подготовить ее к осаде, на случай, если посольство не сможет уладить спорные вопросы мирным путем.
Тем временем посольство прибыло в ставку шведского короля, где с ним не собирались вести переговоров ни по светским вопросам, ни вступать в диспут на религиозные темы. Магнус сразу предъявил послам ультиматум, что либо Новгород со всеми своими городами и весями переходит в лоно католической церкви, либо король идет на Русь войной. Послы, не раздумывая, дали королю отрицательный ответ, после чего их не стали задерживать во вражеском лагере, и те спокойно вернулись назад. Через несколько дней королевский флот стоял уже в истоках Невы, неприятельские войска заняли оба берега реки против крепости, а также обосновались на незанятой крепостью части острова. Надо сказать, что первая крепость на Ореховом острове не только была деревянной, но она и не занимала всей территории острова, а потому она только частично защищалась водой, и на самом острове оставалось достаточно места для плацдарма, удобного для наступления на саму крепость.
Началась осада Орешка, одновременно отряды шведских войск, рассыпавшись по окрестностям, приступили к святой задаче насильственного обращения огнем и мечом местного, как они называли языческого, населения, преимущественно ижорских племен, в «истинную веру». Пришельцев совершенно не смущал тот факт, что местное население давно окрещено в христианскую веру по православному обряду. За ижорской пришла очередь соседней с ней земли племени Водь, другая часть неприятельских войск двинулась на север в землю корелов. Военно-политическая ситуация на северной окраине Новгородской республики стала угрожающей, захватчик оккупировал области ижорской, водской и корельской земли и держал в плотной осаде главный форпост Новгорода в этом крае — крепость Орешек. В такой ситуации, не надеясь на свои силы, новгородцы обратились с просьбой о помощи к великому московскому князю Симеону. Но тот, то ли не имея возможности отвлечься от иных своих забот, то ли не придав особого значения разворачивающимся на русском северо-западе событиям, отказал новгородцам в непосредственной помощи. Правда, он послал в Новгород вместо себя своего младшего брата Ивана с большим числом войск, но выбор великим князем себе замены оказался неудачным. Иван показал себя недостойным выпавшей на него чести возглавить все новгородские силы в разразившейся войне. Прибыв в Новгород, он надолго остановился в нем и не спешил на театр событий. В то время новгородцы собирали войска со своих земель, назначив местом сбора Ладогу. Но московский князь не пошел с приведенными с собой дружинами даже к Ладоге. Всем своим поведением он демонстрировал пассивность и нежелание участвовать в новгородских делах. Наконец, когда в Новгород пришло известие о взятии шведами Орешка и, следовательно, об ухудшении всей обстановки, Иван московский покинул новгородскую землю и вместе с приведенными с собой войсками удалился обратно в Москву. Новгородцы оказались брошенными московским княжеским домом на произвол судьбы и могли рассчитывать теперь только на собственные силы. Не помог должным образом Новгороду и его сосед и давний побратим Псков. С Псковом у Новгорода на тот момент был разлад отношений. Правда, псковичи не оставили совсем Новгород в беде, прислали ему на подмогу ополчение, но очень немногочисленное и ненадежное.
Воинские силы Новгорода собрались в Ладоге. Отсюда воеводы принялись рассылать отряды войск в корельскую, ижорскую и водьскую земли для очистки их от шведов. Видимо силы в Ладоге собраны были немалые, ибо источники говорят о том, что только в корельскую область был послан отряд в тысячу человек. В результате шведы оказались вытесненными из многих новгородских провинций. Наибольшее их присутствие наблюдалось в корельской земле, где противник осадил главный ее город, стремясь, уже трудно сказать в который раз, овладеть Корелой. Наиболее тяжелые поражения неприятель понес в водьской и ижорской землях. Так в битве на Жабче поле, где новгородцы одержали самую убедительную победу над шведами, противник только убитыми потерял около 500 человек. Победа на Жабче поле круто изменила ход кампании. После поражения шведские войска оставались только под Корелой, завоевание же ижорской и водьской земель неприятель оставил, вернув войска в королевский лагерь под Орешек, где Магнус, собрав максимум сил, решал Главную задачу войны, направленную на захват новой русской крепости. Надо сказать, что положение ее к тому времени стало критическим.
Осада Орешка длилась шесть недель, и 6 августа 1348 года крепость пала. Оставив в ней гарнизон из 800 человек, король отправился в обратный путь. Приближалась осень, а с ней и конец сезона навигации, который в тех краях очень непродолжителен и обрывается с началом ежегодных осенних штормов на Балтике. Оставаться было бессмысленно, так как прокормить огромную армию в чужом краю, среди далеко недружелюбно настроенного населения было невозможно. С закрытием навигации обрывалась связь с внутренними районами Швеции, откуда, надо полагать, во все время кампании поступало продовольствие для воюющей армии. Теперь армии и флоту короля грозило быть отрезанными от «большой земли» сначала штормами, а потом и ледоставом.
Взятие Орешка, русской крепости в невских истоках, стало крупной военно-политической победой старого противника Новгородской Руси, но отбытие основной массы шведских войск с театра войны резко изменило ситуацию в пользу русской стороны. Новгород приступил к подготовке крупной наступательной операции, имевшей целью возврат крепости. День 15 августа можно считать датой начала новой осады, но теперь уже осады шведского гарнизона русскими силами. В этот день, то есть всего через девять дней после овладения противником Орешком, новгородцы разбили в открытом поле шведский отряд, направлявшийся в крепость, и тем самым прервали сношения гарнизона с внешним миром. Тогда же другая русская рать разгромила крупные силы шведов, уже давно, чуть ли не с начала лета, безуспешно осаждавших Корелу. Теперь можно было все усилия сосредоточить на единственном месте шведского присутствия в русских владениях, на осажденном Орешке.
Надо думать, что шестинедельная осада Орешка королевским воинством принесла существенные разрушения крепости. На этот раз древние письменные источники упоминают об использовании осаждавшими стенобитных и камнеметных орудий. А поскольку король с главными силами армии после своей победы удалился сразу, может быть от силы через несколько дней, то времени у неприятеля на восстановление укреплений не было. Ведь осада крепости русскими началась буквально сразу после отхода с места событий королевских войск. Поэтому можно полагать, что положение оставленного в крепости гарнизона, оказавшегося один на один со всей массой новгородских войск, высвободившихся к тому времени с других участков фронта, было незавидным. Еще как следует не начиналась осень, а первую помощь можно было ждать только с началом новой навигации. Наверняка запасы продовольствия были строго лимитированы. Одним словом, крепость не могла продержаться долго, а потому участь осажденных была решена. Напротив, обстановка в осадном лагере вселяла надежды и оптимизм. На положение осаждавших даже не повлиял тот факт, что в разгар осады псковское ополчение оставило позиции и покинуло театр военных действий. Надо сказать, что отношения между новгородскими властями и руководителями псковского ополчения с самого начала войны были натянутыми и, в конце концов, обострились до крайности. Псков к тому времени, выйдя из административного подчинения Новгороду, обрел полную независимость, а недовольства за многие годы подчинения пригорода «старшему брату» накопилось много. Но на решение псковичей оставить соседа в настоящей кампании сыграл тот факт, что псковская земля сама оказалась под угрозой серьезной агрессии. В ту осень в осадный лагерь под Орешком из псковской земли пришли тревожные вести о нападениях ливонских немцев. Псковичи не могли после этого оставаться у Орехового острова, тем более что их уход сколько-нибудь существенно не повлиял на соотношение сил.
