Чехословацкая республика, а следовательно и Словакия, покончив с советской гегемонией, оказались на стороне победителей, но как составная часть советского блока с его деформированной экономикой, социальной структурой, политической культурой находились также и среди побежденных. Ноябрь 1989 г. создал возможности для решения этой исторической дилеммы.
5. От Чехо-Словакии к Словацкой республике
5.1. Три стратегии трансформации после 1989 года
После 1989 г. общество должно было решить три больших и неотложных задачи: во-первых, вместо коммунистической диктатуры создать плюралистическую демократическую систему, во-вторых, перевести директивно плановое хозяйство на рельсы рыночной экономики и в-третьих, выяснить государственно-правовое положение Словакии в республике и ее место в Европе. В модифицированном виде они остаются и после возникновения Словацкой республики в 1993 г. С первых посткоммунистических дней в суждениях о методах и сроках их решения сталкивались различные точки зрения, концепции и интересы. В условиях нарождающейся демократии они вылились в форму институтов, легли в основу новых политических партий. После десятков лет политического оцепенения плюрализм разнонаправленных воззрений стал составной частью повседневной жизни.
В девяностых годах международная обстановка была благоприятной. Поражение Советского Союза в холодной войне лишило его возможности вмешиваться в дела стран Центральной Европы. Варшавский договор утратил силу, в июне 1991 г. с территории Чехо-Словакии ушли последние советские части. 24 августа 1991 г. образовалась самостоятельная Украинская республика, вместо Советского Союза с его глобальными геополитическими интересами у Словакии появился сосед, который старается включиться в центральноевропейский и вообще европейский контекст.
К числу самых распространенных посткоммунистических лозунгов принадлежит и призыв к «возврату в Европу». Под этим подразумевалось не только восстановление традиционных ценностей, но и подключение к интеграционным процессам, которые шли в Западной Европе с конца второй мировой войны. Вступление в Европейское сообщество, после 1992 г. в Европейский союз — вот цель, которую на официальном уровне выдвигали все посткоммунистические чехословацкие и словацкие правительства, хотя было ясно, что это потребует многолетней подготовки. Второй приоритетной внешнеполитической целью было вступление в Северо-Атлантический пакт, который представлялся самым надежным гарантом против попыток восстановления советской гегемонии и обеспечения политической стабильности в этом регионе.
Большие надежды возлагались и на «Вышеградскую тройку», названную так по месту подписания договора о сотрудничестве между президентами Чехо-Словакии, Польши и Венгрии. Однако «тройка», а после образования Словацкой республики — «Вышеградская четверка» пала жертвой незаинтересованности стран, подписавших договор, которые отдали предпочтение индивидуальному бегу на скорость вступления в авторитетные западноевропейские интеграционные структуры.
Очень сложным и для большинства населения неблагоприятным было экономическое положение. В 1990—1993 гг. Словакию, как и другие посткоммунистические страны, охватил тяжелый экономический кризис. В ценах 1990 г. промышленное производство сократилось с 276,1 млрд. крон в 1989 г. до 186,9 млрд. крон в 1993 г. Продукция строительной промышленности снизилась с 46,9 млрд. крон до 22 млрд., производство сельскохозяйственной продукции сократилось на треть, автомобильные перевозки на треть и железнодорожные — на 50% от докризисного уровня. Валовая национальная продукция сократилась на 74%, потребительский спрос снизился на треть, реальная заработная плата в 1993 г. составляла всего 72,8% от уровня 1989 г. Скачок инфляции обесценил сбережения, изменения в структуре ценообразования не в пользу основных продуктов питания ударили прежде всего по пенсионерам, семьям с детьми и социально незащищенным группам населения.
Новым, к тому же шоковым явлением, с которым не сталкивалось уже несколько поколений, была массовая безработица. В 1990 г. было зарегистрировано 39 603 человека без работы, в 1993 г. почти в десять раз больше — 368 095 человек. Высокий уровень безработицы удерживался и в конце девяностых годов, приблизившись к цифре 500 000 человек, или 20% трудоспособного населения.
Главной причиной кризиса был развал традиционных рынков вообще и рынков сбыта в частности, изменения в структуре собственников и переход на рыночный механизм, для которого лишь постепенно создавались условия. Республики бывшего Советского Союза постиг еще более глубокий и долговременный кризис, чем Чехо-Словакию; тем самым лишились рынка сбыта многие машиностроительные, металлургические и электротехнические предприятия, но особенно производители текстиля, одежды, мебели, изделий из стекла, продовольственных товаров. Распад и ненадежность постсоветских рынков удалось частично возместить переориентацией на рынки сбыта в странах с развитой рыночной экономикой, но лишь ценой больших потерь. Однако это удалось сделать сравнительно быстро, и доходы от западных рынков позволили из полученных таким образом средств платить за российское сырье и энергоресурсы.
Многие предприятия пострадали по причине свободного ввоза товаров из зарубежья, что привело к упадку и ликвидации многих электротехнических и машиностроительных предприятий, а сокращение потребительского спроса отразилось на производстве мяса, молока, одежды, обуви. Катастрофическое падение жилищного строительства с 33 437 квартир в 1989 г. до 3 093 в 1995 г. сказалось на производстве строительных материалов, машин, арматуры, мебели, бытового текстиля и на сокращении наполовину численности занятых в строительстве.
Важным и для многих регионов неизбежным фактором кризиса было падение производства вооружения, в котором в конце восьмидесятых годов работала примерно одна десятая часть всех занятых в промышленности. Разрядка международной напряженности уже в восьмидесятые годы привела к трудностям сбыта, после подписания международных соглашений о контроле за вооружением производство в этой отрасли в 1989 г. сократилось наполовину, а в последующие годы от него осталась лишь толика того, что было во времена холодной войны. Кризис военной промышленности усугубил распад рынка ее гражданской продукции — строительных и сельскохозяйственных машин, транспортного оборудования, гидравлики, литья, поковки, которым трудно было найти сбыт на западе.
Параллельно с переориентацией внешней торговли было необходимо построить сеть современных банков, страховых компаний, биржу, разработать десятки экономических законов, ликвидировать государственную монополию на внешнюю торговлю, ввести новую налоговую систему, конвертируемую валюту. Но важнейшей из всех посткоммунистических реформ было восстановление частной собственности.
Первым шагом в этом направлении явилась реституция имущества, конфискованного и национализированного после февраля 1948 г. Дома, предприятия, мастерские, поля и леса были возвращены исконным владельцам или их наследникам, если они являлись чехословацкими гражданами. Реституции лишь в малой степени подлежали крупные фабрики и крупные поместья, которые по большей части были конфискованы у их владельцев еще после 1945 г.
Собственность, которая не могла быть возвращена исконным владельцам, приватизировалась, исходя из предпосылки, что частный предприниматель способен лучше ее использовать, чем анонимное «государство». Имущество, предназначенное к приватизации, сосредоточивалось в Фонде национального имущества. В ходе первого этапа приватизации на аукционах были проданы магазины, мелкие предприятия бытового назначения, заведения общественного питания и мастерские. Таким образом, уже в 1991—1992 гг. большинство предприятий малого бизнеса перешло в частные руки. В 1992—1994 гг. прошел второй этап приватизации, в которой на продажу уже было выставлено имущество, исчисляемое несколькими сотнями миллиардов крон, — фабрики, крупные поместья, универсальные магазины и транспортные предприятия, гостиницы. В этом случае преобладающая часть имущества была приватизирована посредством приватизационных купонов, этот метод впервые применился в Чехо-Словакии, а впоследствии в модифицированном виде — и в других посткоммунистических странах. Каждый совершеннолетний гражданин мог за 1000 крон купить приватизационную купонную книжку, которая давала ему право на 20 акций предназначенного к приватизации предприятия, или вложить купоны в инвестиционные фонды, которые в приватизационных целях создавались банками, а также частными предпринимателями. Инвестиционные фонды не всегда оказывались тем, кем они должны были быть по замыслам инициаторов купонной приватизации, то есть ответственными управляющими полученного имущества. Много вверенных им средств было спущено на бирже, много попросту разворовано. Уже на аукционах по приватизации мелкого бизнеса проявились элементы коррупции и мафиозные методы, которые по мере увеличения приватизированной собственности приобретали все большие масштабы. Именно явные нечистоплотные махинации инвестиционных фондов позволили правительству после образования Словацкой республики остановить на полном ходу второй круг купонной приватизации и проводить ее в другой форме.
