346Н. С. X р у щ е в. Отчетный доклад ЦК КПСС XX съезду партии.
Москва, 1956, стр. 40, 41, 42, 43, 44.
347Ленин. Собрание сочинений, 3-е изд., т. XXIII, стр. 385-386
(везде подчеркнуто Лениным.- А. А.).
348Ленин, т. XXIV, стр. 508.
349 "Резолюция II Конгресса Коминтерна 1920 года, написанная Лениным". Ленин, т. XXV, стр. 581-582. 350 Ленин, т. XXII, стр. 122.
Л е н и н, т. XXII, стр. 131.
декларациях - Белградской 1955 года и Московской 1956 года - узаконили национал-коммунизм как правомерную форму коммунизма вообще. Вот тогда прецедент Тито родил школу: началось брожение за "свой путь" социализма почти во всех странах-сателлитах, в Китае и даже в коммунистических партиях свободного мира. Началось движение за децентрализацию коммунистического абсолютизма, которая явно направлена на создание трех центров коммунизма: Москва - Белград - Пекин. Сила советского коммунизма до сих пор заключалась в том, что советский путь коммунистической революции признавался единственно правильным, советская формула "диктатуры пролетариата" - универсальной, "тактика большевизма - образцом для всех", а Москва - единым верховным центром. Развенчание Сталина и политическая переориентировка о "формах, методах и путях" коммунизма на XX съезде нанесли тягчайший удар всей этой концепции. Логическим следствием этого было появление стольких "путей" к социализму, сколько существует в мире коммунистических партий.
Если для Кремля "теория о разных путях" должна была служить наиболее эластичным тактическим средством сохранения собственного господства, то некоторые коммунистические партии за границей увидели в ней искомую формулу "самоопределения". Даже ортодоксально-сталинская партия коммунистов в Италии стала говорить об "итальянском" пути к социализму. Китай пошел еще дальше, развив именно после разоблачения Сталина не только собственный путь, но и собственную доктрину о его методах. Пока что успешная попытка Гомулки и трагический опыт Имре Надя тоже были актами того же процесса. Когда развитие процесса далеко зашло в этом направлении, наследники Сталина очнулись и пошли на то, на что не шел даже Сталин: коммунистическое правительство Булганина объявило войну коммунистическому правительству Надя. Польша была спасена (на время) исключительной ловкостью Гомулки, редким единодушием польского народа и вероятными разногласиями в Кремле.
Вывод из этих событий оказался весьма многозначащим а исторической перспективе: войны возможны и между коммунистическими государствами, как войны империалистические со стороны великих держав (СССР) и войны национально-освободительные со стороны малых держав (Венгрия, потенциально Польша и Югославия).
Польско-венгерские события, резко усилившие оппозиционное брожение и в самом СССР, привели к времен
ному усилению позиции сталинского крыла в руководстве партии. Неоленинцы, напуганные этим событием не меньше, чем ортодоксальные сталинцы, да еще выданные неосторожным заявлением Тито о наличии сталинцев и не-ста-линцев в коллективном руководстве (речь маршала Тито в Пуле, 11 ноября 1956 г.), и главное, чтобы сохранить свое нынешнее положение, пошли на компромисс: на пересмотр установок XX съезда по внешнеполитическим вопросам, на реабилитацию имени Сталина, на ухудшение отношений с Тито, на подчеркнутое ухаживание за странами-сателлитами с острием против Тито, на новую напряженность международных отношений. Одно из главных "открытий" Хрущева о том, что иностранные коммунисты могут прийти к власти и мирным парламентским путем, было пересмотрено еще до польско-венгерских событий. Один из редакторов "Коммуниста", Соболев, в сентябре 1956 года дал такое разъяснение по данному вопросу:
"Что значит мирным? Слово "мирный" некоторые поняли как отказ от всякой борьбы, от всякого насилия, как чисто эволюционное развитие без революционной ломки старых устоев жизни... Это глубокое заблуждение"352.
После польско-венгерских событий пересмотрели (правда, молчаливо и без ссылок на XX съезд) и три других главных "открытия" Хрущева на этом съезде:
о классовой борьбе в период социализма,
о разных путях к социализму,
о характере мирного сосуществования.
Как известно, основным теоретическим грехом Сталина "постановление ЦК КПСС о культе личности" от 30 июня 1956 года считало теорию Сталина о классовой борьбе в период социализма. В этом постановлении сказано:
"...большой вред делу социалистического строительства, развитию демократии внутри партии и государства нанесла ошибочная формула Сталина, что будто бы по мере продвижения Советского Союза к социализму классовая борьба будет все более и более обостряться... На практике эта ошибочная формула служила к обоснованию грубейших нарушений социалистической законности и массовых репрессий"353.
Теперь журнал ЦК КПСС "Партийная жизнь" выставляет противоположный тезис:
352"Коммунист", 1956, No 14, стр. 28.
353"Правда", No 184, 2.7.1956.
"События в Венгрии показали, что строительство социализма невозможно без классовой борьбы, без беспощадного подавления свергнутых эксплуататорских классов... Тем самым еще и еще раз подтверждаются основные положения марксизма-ленинизма"354.
Таково же утверждение редакционной статьи журнала "Коммунист". "Коммунист" пишет:
"Жизнь показала, что социализм рождается из реальной действительности, из острейшей классовой борьбы"355. Конечно, большевики - большие "диалектики" (говорят не то, что думают и не думают то, что говорят), но все-таки нужна была венгерская революция, чтобы Кремль открыто реабилитировал не только "ошибочную формулу" Сталина, но и теорию Ленина о "диктатуре пролетариата". Что касается разных путей к социализму, то тут Кремль без всяких философствований восстановил Ленина в своих правах как учителя единого пути. В статье против маршала Тито газета "Правда" прямо заявила:
"Творческое разнообразие на едином пути социалистического развития определяется в различных странах конкретными, объективными условиями"356.
Если говорить о "сосуществовании", то Шепилов дал ему такое новое толкование, которое вполне укладывается в рамки классического ленинизма. Оно гласит: "Мирное сосуществование есть борьба - борьба политическая, борьба экономическая, борьба идеологическая"357. Такое толкование есть нечто большее, чем холодная война: борьба политическая включает в себя борьбу классовую вплоть до ее высших форм - до восстаний и гражданских войн; борьба экономическая - это открытый курс на экономическую экспансию вовне; борьба идеологическая - ставка на внутреннее разложение свободных народов и на торжество коммунистической идеологии во всем мире.
Но значит ли все вышесказанное, что вообще нет "сталинизма", как специфического явления и новой главы коммунизма? Нет, конечно. Его, правда, нет как социологического или философского этапа в коммунизме, но он есть как практическая интерпретация теории коммунизма. В этом смысле сталинизм наиболее всеобъемлющее и наи
354"Партийная жизнь", 1956, No 20, стр. 43-44.
355"Коммунист", 1956, No 16, стр. 5.
356"Правда", No 328, 23.11.1956.
357"Правда", No 44, 13.2.1957.
более последовательное применение ленинских теоретических принципов "диктатуры пролетариата" в области государственного управления, экономической политики и идеологической жизни. Сталинизм - идеологическая система и практическое руководство сохранения и расширения абсолютной власти. Захватить власть - дело относительна легкое, но сохранить и удержать ее - дело гораздо более трудное,- говорил Ленин. Первую и легкую задачу разрешил Ленин, вторую и трудную - Сталин. Поэтому все, что Сталин внес от себя в коммунизм, исходит не из умозрительных обобщений в области абстрактной теории., а из практических потребностей диктаторского режима.
Сюда как раз и относятся теоретические по видимости, но практические по сути дела "новшества" Сталина:
Теория о строительстве социализма в одной стране.
Теория о сплошной коллективизации и ликвидации кулачества (завершение узурпации политической свободы крестьянства узурпацией его экономической свободы).
Теория о преимущественном развитии тяжелой промышленности (для развития военно-стратегической промышленности) .
Теория об обострении классовой борьбы в условиях социалистического общества (для оправдания массового террора).
Теория о сохранении и усилении государства при социализме и при коммунизме (для оправдания абсолютиза ции государственной власти, роста и усиления полиции,централизованной бюрократии, армии, концлагерей и т. д.).
6.Теория о революционной бдительности и капита листическом окружении (для оправдания чекистского шпионажа внутри и вне страны, для перманентных чисток).
7.Теория о "социалистических" и "буржуазных"- нациях (для культивирования ненависти против свободных наций) и т. д. и т. д.
Это перечисление можно было бы продолжить, но и этих "теорий" Сталина достаточно, чтобы видеть, что специфи-кум сталинизма сугубо утилитарен: все его теоретические построения адресованы не в будущее "царство коммунизма", а в настоящее время. Они ищут не путей к коммунизму как к гармоническому общежитию людей, а ищут путей, методов и форм к увековечению "статус кво": режима дик-татуры.
