Гайкис — в августе 1937 г., Розенберг — в марте 1938 г. Эти сведения Орлов получил от своих друзей из Москвы.
17 февраля 1938 г. внезапно скончался его начальник — глава Иностранного отдела (ИНО) НКВД — внешняя разведка — Абрам Слуцкий.
В июле того же года Орлов получил приказ прибыть на советское судно «Свирь» в Антверпене для встречи с Сергеем Михайловичем Шпигельгласом — новым его руководителем, назначенным на должность исполняющего обязанности начальника ИНО НКВД СССР. Его считали «особо засекреченным разведчиком». Оперативный псевдоним «Дуглас». Специализировался по тайным убийствам и похищениям предателей СССР, особенно среди сотрудников НКВД.
Судьба его такова: осенью 1938 г. он был арестован по обвинению в «сотрудничестве с иностранными разведками и участии в троцкистском заговоре в НКВД». Расстрелян 29 января 1941 г. на полигоне «Коммунарка».
На предложение приехать «в гости» к своему новому начальнику Орлов ответил отказом. «Нет, я туда не поеду. Это ловушка», — подумал Александр Михайлович. Он понял, что его ждет участь многих коллег. И тут же спонтанно созрело решение: немедленно бежать из Испании. Похитив 60 000 долларов из оперативной кассы, он вместе с женой и дочерью тайно из Испании отбыл во Францию, а оттуда через Канаду — в США.
Перед побегом он направил Сталину и Ежову письмо-предупреждение, что в случае репрессий против его родственников, оставшихся в СССР, он выдаст советских агентов во многих странах. В дальнейшем в США он проживал под именем Игоря Константиновича Берга.
В 1953 г. Орлов опубликовал книгу «Тайная история сталинских преступлений», в 1962 г. — книгу «Пособие по контрразведке и ведению партизанской войны». Исходя из содержания этой книги, Орлов располагал довольно-таки глубокими и разносторонними данными о деятельности внешней разведки и контрразведки органов госбезопасности и, конечно же, об агентурном аппарате.
По его признанию, в течение двенадцати лет им никто не интересовался. Думается, это было, мягко говоря, неправдой. Миграционный режим в США всегда был жесткий.
И все же его допросили в ФБР. С его слов, он рассказал американцам только о методах в работе органов госбезопасности СССР в Европе и внутри страны, но якобы не выдал ни одного нашего агента, известного ему во время работы в НКВД, в том числе пожалел и группу Кима Филби и всю знаменитую Кембриджскую пятерку. И действительно, некоторая агентура осталась нетронутой многие годы до естественного ухода ее из жизни.
По другим данным, для того чтобы получить вид на жительство в США, он заручился поддержкой американских спецслужб. Для этого он сообщил янки некоторые детали о деятельности подразделений на Лубянке и о непосредственно руководимых им агентов, которые наша разведка так и не нашла по старым адресам. Это могло свидетельствовать об их провалах в результате предательства. По чьей вине — ни тогда, ни тем более сегодня трудно определить.
Семейство Орлова длительное время жило, как в коконе, боясь санкций со стороны Кремля. И все же советский разведчик, «охотник за шпионами» Михаил Феоктистов в 1960-х гг. нашел место проживания Орловых. На предложение вернуться в СССР без последствий, с возвращением ему наград и званий, он ответил отказом. Правда, Орлов проникся доверием к советскому разведчику и передал ему список кандидатов на возможную вербовку органами КГБ американцев в качестве агентов.
После внезапной смерти Орлова федеральный судья опечатал и отправил в архив все его документы.
Война с белофиннами, называемая также «зимней», «незнаменитой» войной, проходила с 30 ноября 1939 по 13 марта 1940 гг. и закончилась победой СССР и подписанием Московского мирного договора. В результате в состав Советского Союза вошло 11 % территории Финляндии со вторым по величине городом Выборгом.
Согласно секретному Положению, к советско-германскому пакту о ненападении от 23 августа 1939 г. Финляндия была отнесена к сфере влияния СССР.
Сталин на переговорах с финской делегацией в Москве заявил:
«Мы просим, чтобы расстояние от Ленинграда до линии границы было бы 70 км. Таковы наши минимальные требования, и вы не должны думать, что мы уменьшим их. Мы не можем передвинуть Ленинград, поэтому линия границы должна быть перенесена».
После того как не удалось добиться заключения с финнами договора о военной помощи и размещения на территории соседней страны советских баз, как это произошло с государствами Прибалтики, а также уступки Советскому Союзу Карельского перешейка и полуострова Ханко в обмен на вдвое большую территорию к северу от Ладожского озера, руководство Кремля решило осуществить военную оккупацию Финляндии.
Война началась с провокации. 13 ноября 1939 г. при пересечении госграницы, нашу переговорную делегацию, возвращающуюся из Хельсинки, обстреляли. Погибло 4 человека и 26 — были ранены.
Но есть и другая версия. По заявлению историка-либерала Б.В. Соколова, 26 ноября 1939 г. по указанию Москвы сотрудники ведомства Л.П. Берии — НКВД — провокационно обстреляли советские позиции у пограничного поселка Майнила. В знак «протеста» Советский Союз рвет дипломатические отношения с Финляндией, а уже 30 ноября 1939 г. Красная Армия начала широкомасштабные боевые действия на финской территории.
Реакция Запада последовала молниеносно: после объявления войны СССР в декабре 1939 г. он был признан военным агрессором и исключен из Лиги Наций. Уже 21 ноября войска Ленинградского военного округа (ЛВО) и подчиненного ему Балтийского флота получили директиву Военного Совета ЛВО:
«Финская армия закончила сосредоточение и развертывание у границ СССР».
Для наших войск это был, по существу, сигнал к конкретным действиям. Им предписывалось привести себя в полную боеготовность, а потом начать выдвижение к границе. Подготовку к операции и занятие исходного положения вести скрытно, соблюдая все меры маскировки. Планировалось за три недели дойти до Хельсинки.
Накануне движения войск к границе, политуправление ЛВО направило в войска телеграмму в виде указания. В ней, в частности, говорилось:
«Мы идем не как завоеватели, а как друзья финского народа… Красная Армия поддерживает финский народ, который выступает за дружбу с Советским Союзом… Победа над противником должна быть достигнута малой кровью».
Но «малой кровью» прорвать лобовым штурмом линию Маннергейма не удалось. Три недели пришлось топтаться у этой проклятой солдатами и командирами «каменной брони», как называли ее наши воины.
Финны понимали, что СССР по стране может ударить с суши между водами от Баренцева моря и до вод Финского залива через Карельский перешеек. Поэтому на пути вероятного наступления Красной Армии они соорудили полосу мощных укреплений, глубиной 95 км и назвали ее «линией Маннергейма». Фланги линии прикрывали береговые батареи крупного калибра и железобетонные форты.
Главной полосе предшествовало предполье с глубиной 15–20 км с противотанковыми и противопехотными сооружениями и заграждениями в виде рвов, завалов, колючек, контрэскарпов, гранитных глыб, бетонных тетраэдров и надолбов. До 2 000 замаскированных дотов и дзотов. Много было ложных объектов — огромные валуны с нарисованными амбразурами. Вот такой была оборона финнов.
И, как результат, на Карельском перешейке к середине декабря 1939 г. советское наступление вовсе остановилось, а через три дня наши воины перешли к обороне.
Вскоре созданный Северо-Западный фронт в составе 7-й и 13-й армий под командованием С.К. Тимошенко предпринял несколько частных наступательных операций, чтобы дезориентировать противника в отношении направления главного удара.
Наша артиллерия обрушивала на укрепления линии Маннергейма тонны снарядов, но пробить брешь, сквозь которую бы ринулась пехота, не удавалось.
Утром 11 февраля 1940 г. началось генеральное наступление. Наши снаряды в ходе трехчасовой артподготовки сделали свое дело — войска 7-й армии вклинились в систему обороны Суммского укрепрайона, о чем немедленно Тимошенко сообщил товарищу Сталина.
Однако без потерь не обошлось — две стрелковые дивизии — 163-я и 18-я — попали в окружение и были практически уничтожены противником.
Поэт А.Ф. Твардовский — участник той войны — о судьбах солдат писал:
Забытый, маленький, убитый
На той войне незнаменитой…
Таких «забытых» было много. Тела наших воинов финны поднимали с земли и прислоняли к деревьям для устрашения.
13-я армия с юга подошла на подступы к Выборгу. Сопротивление финнов было ожесточенным.
По воспоминаниям рядового Боярчука Василия Кондратьевича из 23-го корпуса 13-й армии, наши войска встретились с т. н. глубокими амбразурами, которые гасили вспышки пламени стреляющих орудий и пулеметов. Они искажали звуки выстрелов так, что многие укрепления невозможно было обнаружить даже с близкого расстояния.
