Но тогда какие тексты, которыми мы располагаем в виде оригинальных рукописей, мы можем принять во внимание как бесспорные хронологические «свидетельства» появления этой легенды? Обратимся к каталогу древних рукописных Евангелий, который читатель уже встречал в нашей книге на с. 32.
Прежде всего у нас есть Синайский кодекс, который официально относят к IV веку; якобы это одна из пятидесяти рукописей, которыми мы обязаны Евсевию Кесарийскому, переведшему их для Константина по его повелению около 331 года. Император разослал эти копии по основным церквам империи, очевидно, чтобы самодержавной властью внести единообразие в зарождающуюся христианскую традицию. Синайский кодекс, в частности, содержит и полный текст Нового Завета. Следовательно, в Евангелии от Матфея (2:16–18) должен содержаться эпизод об «избиении младенцев».[23]
Далее, у нас есть Ватиканский кодекс, официально также относящийся к IV веку. Константин якобы получил некоторое количество его экземпляров от святого Афанасия около 340 года. В нем также должен содержаться весь Новый Завет, а значит, и этот отрывок из Матфея.
Далее — Александрийский кодекс, на сей раз V века. Согласно Зодену, этот текст служил эталоном для сверки, которую проводил Лукиан Антиохийский (ум. ок. 311–312), но текст Евангелий здесь худшего качества. В нем отсутствует весь Матфей, от 1: 1 до 25:5. Значит, здесь нет и рассказа об «избиении младенцев», но это не значит, что он не мог содержаться в отсутствующем куске.
В папирусах, от которых у нас есть только маленькие фрагменты и самые древние из которых датируются в лучшем случае III веком, у нас есть только вторая глава Матфея. Значит, мы не можем ничего предположить.
Итак, сделаем вывод.
Чтобы, несмотря на молчание Иосифа Флавияи Никанора, несмотря на намеренные махинации с пророчествами, якобы относящимися к этому массовому убийству, принять во внимание сам факт, о котором нам сообщает Матфей, надо признать, что Лука заблуждался, что Иисус родился не «во времена переписи Квириния», а двенадцатью годами раньше и что он умер, таким образом, не в тридцать три года, а в сорок пять.
Тогда как уверовать одновременно в столь расходящиеся, столь противоречащие друг другу, столь не связанные между собой рассказы? История пишется на основе документов, а не легенд. Многие экзегеты, протестантские и католические, в наше время уверяют, что «Евангелия — это не исторические рассказы», а просто тексты, связанные с «духовным откровением».
В таком случае во что превращаются непорочное зачатие, воплощение, чудеса, воскресение и вознесение?..
Это не более чем еще одно противоречие.
Верный свидетель спасает души…
Притчи Соломоновы. 14:25
Одно из доказательств, что имя подлинного отца Иисуса тщательно скрывают, — тот факт, что обе генеалогии, приведенные в канонических Евангелиях, полностью различны.
Чтобы оправдать это расхождение, некоторые экзегеты без колебаний утверждают, что одна из них — генеалогия Иосифа, а другая — Марии. Но как евангелист и апостол посмел бы дать генеалогию Иосифа и включить в нее Иисуса, если, по его представлениям, второй не мог иметь плотского отца, коль скоро его отец — это отец всех людей?
С другой стороны, как в Израиле того времени посмели бы дать генеалогию Марии, его матери, если не затем, чтобы скрыть генеалогию его настоящего отца? Ведь привести только генеалогию матери — значит сделать Иисуса незаконнорожденным, а согласно закону Моисея, уточненному во «Второзаконии», такую мать должны побить камнями, будь она девицей или супругой. Более того, в Израиле того времени положение женщины в обществе было далеко не равным положению мужчины. Она не имела доступа в Храм в один притвор с супругом, братом или отцом. И искупительную жертву за первенца она ни в коем случае не должна была приносить, но только отец. И супруг мог развестись с женой посредством простого письма, на очень спорных основаниях. Таким образом, генеалогия Марии не могла быть принята во внимание ни в коем случае.
С другой стороны, говорить об одной из генеалогий, что это генеалогия «по плоти», а о другой — что это генеалогия «по закону», значит утверждать, что без исключения все отцы из первого списка умерли, не оставив потомства, то есть в каждом колене вдова согласно закону Моисея вышла за брата умершего супруга. И все предки Иисуса по мужской линии были зачаты и родились «по закону». Такое объяснение неправдоподобно.
На самом деле (кто слишком хочет доказать, не докажет ничего), сфабриковав две ложные генеалогии, чтобы скрыть истинную, наши евангелисты только подчеркнули тот факт, что у Иисуса был плотский отец, имени которого произносить нельзя, запрещено.
Ключ к этой загадке даст нам Симон Петр, ключник.
Проблему братьев и сестер Иисуса нельзя, сколь бы удивительным эти ни казалось, отделить от проблемы Марии, их совершенно плотской матери. И в связи с этим мы приведем суждение католической церкви о последней:
«Прежде всего напомним, что уже очень давно ни один католический богослов больше не рассматривает девственное зачатие Анны (предполагаемой матери Марии) как условие Непорочного зачатия Марии. Напротив, все единодушно говорят, что Марию, зачатую по обычным законам природы, божья милость предохранила от первородного пятна».
Эта фраза, за исключением трех слов, добавленных нами в скобках, написана аббатом Эмилем Аманном, доктором богословия и капелланом коллегии Станислава, в его книге «Протоевангелие от Иакова» (Атапп, Emile. Le Protoevangile de Jacques. Paris. 1910), получившее 1 февраля 1910 года Imprimatur (разрешение на выпуск в свет) от монсеньора А. Бодрийяра.
Мы подчеркнули, что имя матери Марии, Анна, — предполагаемое, равно как и имя ее отца — Иоаким. И это опять-таки мнение католической церкви. В самом деле: «Церковь признает, что не знает никаких его обстоятельств (рождества Марии) и не может нам ничего о нем поведать, потому что об этом ничего не сообщают Писание и апостольское предание…» (там же, с. 49; цитируется знаменитый агиограф Адриан Байе).
Итак, сделаем вывод: мать Иисуса звали Марией, она была зачата и произведена на свет, как все человеческие дети, и это всё, больше ничего католическая церковь официально не может сообщить. В отношении родителей Марии, ее отца по имени Иоаким и матери по имени Анна, ее пребывания в Храме в качестве девственницы, посвященной Господу, Рим, по его утверждению, ничего не знает и отказывается что-либо разъяснять по этим вопросам.
Остается проблема братьев и сестер Иисуса, то есть детей, которых Мария могла иметь после него.
Прежде всего отметим одну фразу у Луки, которая явственно указывает, что эти младшие существовали:
«Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына Своего первенца…» (Лук., 2:6–7).
Совершенно очевидно: если Лука уточняет, что речь идет о сыне-первенце, значит, потом были и другие. Ведь если бы Иисус был единственным ребенком, проще было бы сказать «своего ребенка», «своего сына», своего «единственного сына», чтобы вернее пресечь возможные недопонимания. Лука, напротив, выражается очень ясно. Потому что во всем Ветхом Завете (единственном, который существовал во времена зарождения христианства), в «Книге Бытия», «Книге Исход», «Книге Левит», «Книге Чисел», «Второзаконии» это выражение повсюду, где оно используется, означает наличие позже рожденных детей. Более того, оно синонимично слову «старший». И значит, оно неминуемо предполагает присутствие младших.
Существование этих младших, как братьев, так и сестер Иисуса, настолько очевидно, что разные древние авторы и экзегеты, особенно Ориген, сочли за благо предположить, что речь идет о сыновьях и дочерях Иосифа от первого брака, до его сочетания с Марией. Мы ответим, что это невозможно: если бы у Иосифа были дети до рождения Иисуса, чьим отцом он был официально, особенно дети мужского пола, он не мог бы при рождении означенного Иисуса пойти в Храм, чтобы принести искупительную жертву за первенца:
«А когда исполнились дни очищения их по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложе сна, был посвящен Господу…» (Лук., 22–23).
А ведь Мария не имела доступа в Храм на мужской двор, лишь только на женский. И один лишь Иосиф мог пройти на двор коганим и принести упомянутую жертву. А такую жертву мужчина мог принести только раз в жизни — при рождении первенца. Итак, мы имеем абсолютное доказательство, что Иисус был старшим, братья, если есть братья, будут только младшими, равно как и сестры.
