Главная линия укреплений начиналась на побережье Финского залива (поселок Муурила) и заканчивалась на берегу Ладожского озера (поселок Тайпале). К 1939 году «линия Маннергейма» включала в себя 12 пушечных и 60 пулеметных ДОТов, 606 ДЗОТов и пулеметных гнезд, а также 804 бетонированных укрытия. Огневые точки были построены с учетом местного рельефа. Самым мощным узлом укреплений был участок между озером Муолаяр-ви и рекой Сумма. Здесь на один километр фронта приходилось до 10 огневых точек, 7 бетонных блиндажей и 6 км окопов и ходов сообщений [29, с. 85].
«Всего на «линии Маннергейма» было 214 долговременных сооружений на 140 км, из которых 134 пулеметных или артиллерийских ДОС. Непосредственно на линии фронта, в зоне боевого контакта… находилось 55 ДОТов, 14 укрытий и 3 пехотные позиции, из них около половины были устаревшими сооружениями первого периода постройки. Для сравнения: «линия Мажино» имела около 5800 ДОС в 300 узлах обороны и протяженностью 400 км (плотность 14 ДОС/км), «линия Зигфрида» — 16000 фортификационных сооружений… на фронте 500 км (плотность — 32 сооружения на километр)… Ближайший к «линии Маннергейма» советский Карельский УР… — 196 ДОС на участке 80 км (средняя плотность 2,5 ДОС/км). Из них около 20 ДОТов — артиллерийские… А «линия Маннергейма» — это 214 ДОС (из них — только 8 артиллерийские) на фронте 140 км (средняя плотность 1,5 ДОС/км, на отдельных участках — до 3–6 ДОС/км). То есть только 4 % ДОС были артиллерийскими, в то время как даже на «линии Сталина» артиллерийскими были 10 % ДОС.
Одним словом, «линия Маннергейма» сама по себе никак не тянула на непреодолимое препятствие на пути войск, наступавших на Карельском перешейке. Для оснащенной вполне современным по тем временам оружием Красной Армии эти укрепления были теоретически вполне по силам» [33, с. 48–53].
Так что неприступность финских укреплений в отечественной исторической и художественной литературе сильно преувеличена. Поэтому, когда Суворов надрывается о том, что Красная Армия в феврале 1940 года свершила невозможное, прорвав «линию Маннергейма», он в очередной раз демонстрирует незнание вопроса.
А тем временем подходила к своему завершению дипломатическая битва за обладание центральной минно-артиллерийской позицией.
«31 октября 1939 г. Молотов, выступая на сессии Верховного Совета СССР, изложил советские требования к Финляндии, которые далеко вы-ходили за рамки того, что предлагалось на московских переговорах и в какой-то степени подвергало опасности существование независимой Финляндии» [1, с. 50].
В ответ министр иностранных дел Финляндии Э. Эркко заявил: «Это русский империализм. Всему есть свои границы. Финляндия не может пойти на советские предложения и будет защищать любыми средствами свою территорию, свою неприкосновенность и независимость».
«Получив официальный отказ на свои «мирные» предложения, советское руководство 28 ноября 1939 года в одностороннем порядке расторгло советско-финляндский договор о ненападении от 1932 г. и отозвала из Финляндии всех своих представителей» [29, с. 87].
Октябрь — ноябрь 1939 года — активная стадия разработки планов операции против Финляндии на уровне армий и флотов.
Политическое и военное руководство СССР с самого начала недооценивало боеспособность финской армии. И дело тут не только в высказываниях, вроде ждановского: «Наша армия — современна, она будет действовать быстро, война не потребует очень больших усилий». Когда осуществлялось вторжение в Польшу, были образованы фронты, а командование ими и входящими в их состав армиями осуществлялось военачальниками из 1-го и 2-го эшелонов сталинской «команды войны».
В ситуации же с Финляндией вторжение предполагалось осуществить преимущественно силами Ленинградского военного округа и переподчиненной ему 7-й армии, которую первоначально предполагалось использовать против стран Балтии, но, учитывая податливость местных правительств, решено было задействовать армию на другом театре военных действий. Привлекались также несколько дивизий из состава Белорусского и Украинского фронтов в качестве усиления четырех армий, но и не более того. ЛВО до 7 января 1939 года даже не был преобразован во фронт, хотя имел накануне вторжения в Финляндию фактически фронтовое штабное управления.
Командовать всеми армиями должен был местный командующий Мерецков, а отдельными армиями — высшие офицеры из состава все того же ЛВО: командарм 2-го ранга Яковлев, два комдива— Фролов и Хабаров и один комкор — Духанов. Командарму 2-го ранга Грендалю Мерецков (сам пока еще командарм того же ранга) поручил руководство правофланговой группой 7-й армии, осуществлявшей особую задачу — наступление на Кекосалми (Кексгольм) для соединения с 8-й армией Хабарова. Сталин и Ворошилове Шапошниковым, по всей видимости, решили, что наличных сил ЛВО будет более чем достаточно д ля победы над таким слабым (в их представлении) противником, как финская армия.
В середине ноября Мерецков получает директиву № 025 на проведение наступательной операции «на северо-западном направлении». В книге П. Аптекаря «Советско-финские войны» указывается, что директива была отдана Генштабом РККА 17 ноября. Это не совсем верно. Директива исходила от наркома обороны Ворошилова и была отдана (как указывают составители сборника «Тайны и уроки Зимней войны») не позднее 16 ноября 1939 года. П. Аптекарь, справедливо указав, что директива ставила каждой армии (а также ВВС и ВМС) конкретные задачи, совершенно упустил из виду несколько любопытных моментов. Обратим на них внимание читателя потому, что они имеют чрезвычайно важное значение.
«…г) 14-я армия — командующий комдив Фролов, в составе 104-й и 14-й стр. дивизий, 104 артполка РГК, совместно с Северным флотом разгромить войска противника и овладеть полуостровом Рыбачий, Средний и районом Петсамо (Печенга).
Прочно укрепиться в этом районе и, обеспечивая себя с юга, не допускать подвоза живой силы и вооружений с норвежского порта Киркенес, а также не допустить высадки десанта на Мурманском побережье.
…3. Задача военно-воздушных сил:
…в) Прочно прикрыть с воздуха Ленинград, военно-морские порты Кронштадт и Мурманск, группировку войск округа и военно-морских сил.
…4. Задача военно-морских флотов:
…б) Блокировать порты Финляндии, не допуская подвоза войск и боевого снаряжения извне.
…е) Не допускать высадки десанта противника на мурманском побережье и в районе Петсамо (Печенга), а также подхода иностранных судов и высадки иностранных войск на Аландских островах.
…Ворошилов
комкор Смородинов».
(РГВА. Ф. 37977. On. 1.Д. 233. Л. 1–4)
Чьих десантов опасается Клим Ворошилов, от чьей авиации приказывает он прикрыть Ленинград, Кронштадт и Мурманск? От финской? Но советскому командованию прекрасно известно, что из себя представляют ВВС Финляндии в количественном отношении, тем более что на севере финских авиачастей, которые могли бы угрожать Мурманску, нет. Еще 10 ноября Ворошилов получил доклад начальника штаба ЛВО П.Г. Тихомирова о состоянии финской армии и предполагаемого театра военных действий.
«На вооружении авиации состоят разнообразные машины. Большинство из них устаревшие. Современные машины — истребители «Фоккер» и «Бристоль Бленхейм», последних насчитывается в Финляндии 40–45 машин» (РГВА. Ф. 25888. Оп. П.Д. 17. Л.194–200).
Но предположим пока, что Генштаб РККА опасается тех самых 40–45 «Бленхеймов», о которых докладывает Тихомиров (хотя на самом деле их было всего… 17 единиц, все в составе группы подполковника Т. Сомерто).
Не совсем точен П. Аптекарь, указывая, что финская зенитная артиллерия насчитывала 120 зенитных орудий, большую часть которых составляли русские 75-мм пушки образца 1915 года и лишь накануне войны финны получили 125 новейших 40-мм пушек «Бо-форс». На самом деле финская зенитная артиллерия по состоянию на 30 ноября 1939 года насчитывала 141 зенитный пулемет «Виккерс» М/31 калибром 7,62 мм, 34 скорострельных 20-мм орудий «Эрликон», 53 скорострельные 40-мм пушки «Бофорс» М/38 и 38 76-мм пушек «Бофорс» М/29. И еще одна маленькая ошибочка российского историка. ВВС Финляндии насчитывали не «14 Рипо-нов», а 9 LVR.29 «Рипон» 2F и 5 «Юнкере» K.43fa. А в остальном все верно — 36 разведчиков-штурмовиков «Фоккер» C.V и С. 10, 10 бипланов «Бульдог» и 36 «Фоккер» D21.
Боевые задачи 7-й, 8-й и 14-й армиям были уже поставлены, а вскоре настал черед и вновь созданной 9-й армии. Комкору Духанову и его штабу, судя по запланированным темпам продвижения, предстоящая операция явно представлялась веселым пикником на просторах Лапландии. Но гораздо большее любопытство вызывают планы командования Балтийского и Северного флотов. Прошу обратить самое пристальное внимание на ряд обстоятельств.
Директива наркома ВМФ СССР Кузнецова командующему КБФ Трибуцу о задачах флота в войне с Финляндией, 3 ноября 1939 года, № 10254.
