Суждения Покровского напрямую касаются северо-западного направления, где против трех германских армейских группировок группы армий «Север» летом 1944 года действовали четыре фронта, а на каждый немецкий корпус, состоявший в основном из трех дивизий, приходилась одна советская армия, имевшая в среднем 8–9 стрелковых дивизий, танковый или механизированный корпус, 3–4 танковых и самоходно-артиллерийских полка. Вот генерал Штеменко хорошо понимал, что 3-й Прибалтийский фронт не являлся «оперативно-стратегическим организмом», просто Говоров и его штаб не справлялись с руководством большой массой войск: «Создавая новое фронтовое объединение, мы отлично понимали, что больших перспектив оно не имеет. В 400 километрах перед ним простиралось уже море. Но и в пределах такой дальности действий ему предстояло решить весьма значительные оперативные задачи».
К вопросу Прибалтики советская Ставка вернулась в ходе проведения операции «Багратион». В начале июля 1944 года к северу от Даугавы на фронте протяженностью более 650 км оборонялась группа армий «Север», в которую входили 16-я и 18-я армии и оперативная группа «Нарва» — всего около 38 дивизий. Используя особенности местности, изобилующей лесными массивами и реками, германское командование создало прочную оборону на глубину до 200 км. Однако положение группы «Север» осложнялось успехами советских войск в Карелии и в Белоруссии. Германское командование вынуждено было перебросить из оперативной группы «Нарва» 122-ю пехотную дивизию на помощь финнам; стремительное продвижение Красной Армии в Белоруссии привело к глубокому охвату всего правого крыла группы и заставило направить в группы армий «Центр» 12-ю танковую и 212-ю пехотную дивизии. Неблагоприятно складывалась обстановка в районе Даугавпилса, где возникла реальная угроза отсечения группы армий «Север».
Против нее действовали соединения 2-й ударной и 8-й армий Ленинградского фронта, а также войска 3-го Прибалтийского фронта в составе 42-й, 67-й, 1-й ударной и 54-й армий и войска 2-го Прибалтийского фронта — 10-я гвардейская, 3-я ударная и 22-я армии. К югу от Даугавы вели наступление 4-я ударная и 6-я гвардейская армии 1-го Прибалтийского фронта. В них насчитывалось 75 стрелковых дивизий, 1 танковый корпус, значительное количество танковых, артиллерийских, инженерных и других частей. Каждый фронт имел по одной воздушной армии.
С целью освобождения Прибалтики и содействия войскам, развивавшим наступление в Белоруссии, Ставка решила развернуть активные наступательные действия севернее Даугавы. 4 июля перед войсками 2-го Прибалтийского фронта под командованием генерала Еременко она поставила задачу разгромить вражескую группировку в районе Идрица, Себеж, Дрисса и овладеть рубежом Резекне, Даугавпилс. В дальнейшем им предстояло наступать на Ригу и во взаимодействии с фронтом Баграмяна перерезать коммуникации, соединяющие прибалтийскую группировку противника с Германией. Фронт Еременко наносил два удара: один — на правом крыле, обходя Идрицу с севера, другой — на левом, в направлении Даугавпилса.
Через двое суток получил задачу и 3-й Прибалтийский фронт генерал-полковника И.И. Масленникова. Войскам его правого крыла предстояло разгромить псковско-островскую группировку, выйти на рубеж Остров, Гулбене и занять Псков. В последующем фронт должен был освободить Тарту, Пярну и отрезать противника в районе Нарвы. Левым крылом фронту предстояло перерезать железную дорогу Остров—Резекне, затем освободить район Гулбене. Это должно было привести к свертыванию обороны противника в районе Острова и севернее его.
21 июня Ставка утвердила решение командующего Ленинградским фронтом начать с 24 июля наступление на Нарвском перешейке.
Войска 2-го Прибалтийского фронта генерала армии А.И. Еременко имели 31 стрелковую дивизию, 2 укрепленных района, 4 стрелковые и 3 отдельные танковые бригады, 6 танковых и самоходно-артиллерийских полков и 5-й танковый корпус — 232 тысячи бойцов и командиров, около 600 танков.
Перед фронтом оборонялись 10 пехотных дивизий 2-го, 10-го армейских корпусов и 6-го добровольческого корпуса СС, костяк которого составляли 15-я и 19-я латышские ваффен-гренадерские дивизии. Общая численность войск противника оценивалась в 72 тысячи человек, 1299 орудий и минометов, 130 танков и штурмовых орудий.
Генерал Еременко решил нанести главный удар силами 10-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М.И. Казакова и 3-й ударной армии генерал-лейтенанта В.А. Юшкевича в общем направлении на Резекне. На левом фланге 22-я армия генерал-лейтенанта Г.П. Короткова, в состав которой входил 130-й латышский стрелковый корпус, и 4-я ударная армия генерал-лейтенанта П.Ф. Малышева, переданная из 1-го Прибалтийского фронта, — в нее входила 16-я литовская дивизия — должны были наступать на Даугавпилс.
Наличие в составе Прибалтийских фронтов национальных частей имело чисто политическое значение. Их обычно берегли до момента вступления на «родную» им территорию. Маршал Баграмян вспоминает, как получил 16-ю литовскую дивизию с соответствующими указаниями Верховного: «…ввести литовцев в сражение только с вступлением войск на территорию Литвы» и передал дивизию в оперативное подчинение генералу Малышеву «без права ввода ее в сражение». В состав Латышского корпуса под командованием генерал-майора Д.К. Брандкална входили 308-я и 43-я гвардейская дивизии. Впрочем, вопрос о том, сколько в них было собственно латышей, неясен, так как солдатскую основную массу в них представляли все национальности страны. Так, начальник политотдела 43-й гвардейской дивизии доносил в политуправление фронта:
«Во 2-й стрелковой роте 121-го гвардейского стрелкового полка была слышна песня, которую поочередно запевали на татарском, латышском, русском и еврейском языках, а припев пели всей ротой на русском языке».
Для развития успеха в полосе 4-й ударной в прорыв намечалось ввести 5-й танковый корпус генерал-майора М.Г. Сахно — 260 танков и самоходных установок. Несмотря на то что войскам предстояло действовать в пересеченной лесисто-болотистой местности, оптимист Еременко поставил армиям задачу в первый день преодолеть 80–90 км и окружить вражескую группировку в районе Себежа.
Операцию обеспечивала 15-я воздушная армия генерал-лейтенанта Н.Ф. Науменко, имевшая 546 боевых самолетов.
Тяжелые бои, развернувшиеся под Даугавпилсом, сдерживали продвижение фронта Баграмяна, что создавало угрозу его правому крылу. Поэтому сроки торопили.
10 июля войска 2-го Прибалтийского фронта перешли в наступление. Сломив сопротивление противника, армии Еременко за два дня прорвали линию его обороны на 150-километровом фронте и продвинулись на 35 км. 13 июля армия Юшкевича наконец отбила «злополучную» Идрицу. В этот же день на левом крыле войска Малышева овладели Дриссой и устремились к Даугавпилсу. 15 июля после тяжелых и кровопролитных боев от немцев был очищен город Опочка, еще через два дня 3-я ударная и 22-я армии штурмом взяли Себеж.
16 июля 1944 года на рубеже Ольховка—Великий Бор подразделения 130-го стрелкового корпуса «первыми вступили на землю Латвии». Тут же состоялись многочисленные «стихийные митинги», на которых «политработники-латыши горячо рассказывали о том, что близится час полного освобождения родной земли и латвийский народ вновь обретет свое счастье, свободу и независимость, влившись равноправным членом в семью народов первого в мире социалистического государства».
Войска 2-го Прибалтийского фронта, прорвав пять оборонительных рубежей, продвинулись на запад до 90 км, и подошли к Лубанской низменности. 23 июля они заняли Лудзу, где тут же разместились руководство компартии и правительство Советской Латвии, а 27 июля овладели Резекне и во взаимодействии с 1-м Прибалтийским фронтом они выбили немцев из Даугавпилса.
Генерал Еременко доложил Ставке об уничтожении более 60 тысяч солдат противника и 6600 взятых в плен. Потери фронта в Режицко-Двинской операции составили 12 880 человек убитыми и 45 115 ранеными.
Войска 3-го Прибалтийского фронта — 258 тысяч человек, 4432 орудия и миномета, 591 реактивная установка, 189 танков — готовили прорыв линии «Пантера» на рубеже Псков, Остров. Главный удар наносился смежными флангами 1-й ударной армии генерал-лейтенанта Н.Д. Захватаева и 54-й армии генерал-лейтенанта С.В. Рогинского в обход наиболее сильного Островского укрепленного района в общем направлении на Балвы, Гулбене. Войска правого крыла и центра на первом этапе операции должны были активными действиями, то есть фронтальными атаками, сковывать противника, не позволяя ему перебрасывать силы к участку прорыва. Присматривать за действиями командующего фронтом Сталин послал генерала Штеменко, впервые получившего статус представителя Ставки.
Фронту противостояли 12 пехотных, авиаполевых и охранных дивизий 28, 38-го и 50-го армейских корпусов. Враг не был особенно многочисленным, но в обороне сидел прочно и давно.
