— ниже или далее от него.
Описания подобных пиршеств царя с его витязями или богатырями встречаются, можно сказать, на каждом шагу в восточных поэмах (особенно индийских и персидских), В "Шах-Намэ" очень часто рассказывается о пирах подобного рода, продолжающихся дней по семи и более; тут все, и царь и богатыри его (в особенности Рустем), напиваются страшным образом, долго остаются совершенно пьяными, а "шум чаш и крики собеседников наполняют весь город, и дворец точно объят безумием". Такими пирами начинаются и кончаются все богатырские подвиги, всего чаще Рустемовы, При этом, описывая персидские пиры, "Шах-Намэ" часто упоминает, что "царь дал почётные места, по их достоинству, всем вошедшим в палату принцам", или же ещё говорит, что царь сажает почётнейших собеседников своих подле себя, по обе стороны.
Но самое близкое сходство с нашими пирами и со всеми их подробностями мы встречаем в поэмах и рассказах монгольских, калмыцких и тюркских. Так, в Джангариаде мы находим следующее описание княжеского пира с богатырями: "Могущественный Богдо-Джангар Юзенгович царствует на высоком Шарра-Алтае (гора). Неограниченно властвуя над семью коленами народными, он берёт дань с покорённых ханов и собирает к себе в палаты богатырей со всех десяти стран света. Там, посреди палаты, возвышается серебряное седалище о 82 углах с привешенными к нему 900 звенящими кругами; седалище это покрыто 500 шёлковыми покрывалами и подушками. К золотой подушке, сделанной из 44 разных материй и украшенной 3000 складок, прислоняет своё плечо богатырь Богдо-Джангар и думает о многочисленных народах. Направо от владыки сидит князь Алтан-Цедши, занимающий всегда первое место между богатырями царства. Он побил 12 князей и добыл себе от них своего белого коня, не отступающего ни перед каким, хотя бы самым многочисленным, врагом. Внук Малигад-Сумбы-Хана и сын Ассар-Сулы-Хана, могущественный Алтан-Цедши, сидит там первый между князьями, как доверенный человек Джангаров. Ниже его сидит Санаб Булгирович, тот, что 36 месяцев кряду, и в каждом месяце по три раза, сражался со своим дядей Алимудом, отнял у него саврасого коня и потом приехал к Богдо-Джангару. Не хуже Джангара владеет он копьём, не хуже Савара — боевым топором, богатырским духом он равен Хонгору, и столько же, как этот, горазд стрелять из лука. Совершенный во всех девяти искусствах, сидит молодец Санаб между доверенными Джангаровыми. Кто там ниже сидит, мы тотчас услышим. По ту сторону байкальского озера наследовал этот могучий богатырь 5000 шалашей (юрт) от отца и матери: Джангар отнял их у него. Он сам, пеший, повёл своего тёмно-гнедого коня на поводке за Белую гору и там, в скале, целых 72 месяца, сам едва живой, отбивался боевым топором от могучих Джангара и Хонгора, от многостранственного Санаба, мудрого Алтан-Цедши и от 6 таких же богатырей, да ещё от 7000 богатырей каждого из них. Тогда Богдо-Джангар и 16-летний богатырь Савар Сангбалович поклялись жить в мире, как старший и младший братья. Пять царств проехал страшный Савар на своём тёмно-гнедом коне и сидит теперь между приближёнными Джангаровыми. Гордо вступает он в собрание князей, сам берёт почётную чашу и потом садится на место, дико сверкая огненными глазами. Как между богатырями правой стороны превосходит всех своим видом Алтан-Цедши, так между остальными богатырями возвышается старый Гюмба Хашингович, с белым 12-складочным пузом. У его сабли 33 лезвия и 3 спинки. По левую руку от Джангара сидит Гюмба, знаменитый старик. Между богатырями сидит ещё Энгюн Кийбангович. Без единого промаха попадают богатыревы 80 стрел и, вонзаясь в скалу, оставляют снаружи только свои перья. Шерсть его коня мягкая и мышиного цвета; конь не отступает ни перед каким многочисленным неприятелем. Могучий Энгюн сидит между приближёнными Джангаровьми. Между богатырями сидит могучий Джильбанг. Проскальзывая, как шакал, он на своём пегом коне в одно мгновение 12 раз обскакивает 12 отрядов войска. Между 12 богатырями сидит ещё меченосец Очир Геррель. Между 12 же богатырями сидит направо, облокотись на угол седалища, внук Ширкеев, князь Хонгор-Красный; он набивает табаком трубку своего владыки. Навьюченный верблюд может спрятаться между красными мускулами на спине у этого богатыря. Десяти девушек мало, чтобы вплести волосы в чёрную косу богатырёву. Через 70 вражеских плеч мечет он копьё, не шелохнувшись, не притронувшись до гривы своего серого коня. Когда вражеская стрела вонзается но самые перья в грудь богатырёву, он хоть бы вздохнул. Когда внук Ширкеев, князь Хонгор-Красный вступает в собрание князей, он сам берёт почётную чашу, дико сверкая огненными глазами, и садится на их место. На иждивении своего владыки каждый из 12 богатырей выводит в бой 7000 воинов, и из этих 7000 72 назначены в бессменные телохранители. Посредине княжеской палаты сидят вместе с богатырями знатнейшие воины тремя кругами вокруг владыки Богдо-Джангара. Сидят они и ведут попойку среди шумных речей. Самые крепкие опоражнивают по 70 полных чаш водки, а самые слабые — по 60. Распалённые водкой богатыри припоминают свои бои, где сражались с богатырями. "Кто совершил славные подвиги, ты или я?" — говорят они друг другу с великим шумом. Тут, дико поводя глазами, князь Хонгор-Красный произнёс такие слова: "Вон тот богатырь, что сидит здесь, наполнял он когда-нибудь прежде ужасом толпы неприятельские? Вот я вас спрашиваю, Богдо-Джангар и вы все, славные богатыри. Отвечайте мне вы всё, что сидите и шумите, правду я сказал или нет?" Тогда проговорил богатырь Богдо-Джангар: "Наверху Шарра-Алтая растёт трава и не вянет — отчего это? Испивши из широкого Шарту-Далай-моря, люди живут потом 8000 лет — отчего это? Богдо-Джангар пли который-нибудь из славных богатырей возвращаются из боя без единой раны — отчего это? Говори, Хонгор, ты, что сидишь и шумишь тут". Тогда, обращаясь к Хонгору-Красному, заговорил князь Алтан-Цедши, богатырь, сидящий направо от Джангара: "Ты каждую вещь считаешь своим делом, безумный! А что наверху Шарра-Алтая трава растёт и не вянет, то это происходит от благородного лазоревого камня, что народился наверху горы. А что, испивши из широкого Шарту-Далай-моря, люди живут по 8000 лет, то это происходит от талисмана, что народился в кипящей пучине морской. Но ты, безумец, всё считаешь своим собственным делом. А что тот или другой славный богатырь нашего владыки ворочается из боя без единой раны, то это происходит от медного коня Аранджулы". Так говорил богатырь Алтан-Цедши, и все богатыри, сидели, вместе с Джангаром, и вели шумные речи". Вслед за этой общей картиной ханского пира начинаются события Джангариады.
В этом описании мы находим все главные черты пиров князя
