Вполне можно понять Иоанна Кантакузина, решившего к концу 1349 г., что все осложнения с Генуей и Венецией позади. Увы, соперничество между республиками вскоре в очередной раз переросло в открытую войну, а близость Галаты к Константинополю не позволяла Византии вздохнуть спокойно. 13 февраля 1352 г. под стенами Галаты противостояние дошло до кульминации — разыгралось морское сражение. Из-за сильного ветра суда обеих флотилий вскоре охватил огонь, но битва продолжалась до глубокой ночи — при свете пылающих кораблей. В итоге оказались вынуждены сдаться венецианцы, но когда первые лучи солнца осветили поверхность воды — почти не просматривавшуюся под остовами кораблей и плавающими трупами, — то выяснилось, что потери генуэзцев почти столь же велики. Победа Генуе стоила больше, чем несколько серьезных поражений.
В мае 1352 г. Иоанн V Палеолог вернулся в столицу из Фессалоник. Иоанну исполнилось двадцать лет, и его более не устраивало безоговорочное подчинение приказаниям своего тестя. Сыновья последнего управляли стратегически важными областями империи; матери Иоанна Палеолога Анне недавно было доверено управление Македонией. Настало время и Иоанну потребовать то, что ему причиталось.
Иоанн VI, хорошо осведомленный о наличии изрядных амбиций у своего зятя, немедленно выделил для него большую часть Фракии, исключительно важную в стратегическом отношении, поскольку она позволяла контролировать подходы к самому Константинополю. Во всем этом существовала только одна трудность: область включала в себя город Дидимотику и большую часть апанажа[101], уже выделенные сыну Кантакузина Матфею. Впрочем, приемлемый вариант нашелся быстро — взамен Матфею был предоставлен Адрианополь с окрестностями.
Иоанна V такой расклад удовлетворил, но, как оказалось, ненадолго. В том же 1352 г. он пересек границу владений Матфея и начал осаду Адрианополя. Матфей пожаловался своему отцу, который поспешил ему на выручку с весьма внушительным туредким отрядом, предоставленным эмиром Орханом; командовал отрядом ее сын Сулейман. Иоанн, со своей стороны, обратился за помощью к сербам и болгарам, и Стефан Душан прислал четырехтысячный кавалерийский отряд.
В итоге Адрианополь остался за Матфеем, но империя вновь оказалась в состоянии войны с самой собой. И еще более зловещая деталь — Иоанн Кантакузин бросил армию неверных против своих христианских подданных. Народ вспомнил, что Кантакузин не принадлежал к императорскому семейству, а в лучшем случае был исполняющим обязанности императора. Теперь, когда Иоанн Палеолог достиг зрелого возраста, должен ли он делить власть с человеком, который едва не довел империю до катастрофы?
К этому времени Иоанн VI уже утратил всяческую охоту и вкус к власти. Он уже купил себе участок земли на горе Афон, и теперь часто заводил разговор — с тоской во взоре — о привлекательности монашеской жизни. С самого начала Кантакузин поддерживал законные притязания Иоанна Палеолога, но теперь тот продемонстрировал, что может быть орудием в руках венецианцев, болгар и Стефана Душана. И в апреле 1353 г. Иоанн Кантакузин объявил Иоанна Палеолога низложенным и вместо него назначил соимператором собственного сына Матфея, подчеркнув при этом, что Палеологи не лишаются прав наследования, а сын Иоанна V Андроник остается престолонаследником. Затем Кантакузин сослал своего зятя со всей его семьей на остров Тенедос.
И вновь Иоанн Кантакузин недооценил оппозицию. Патриарх решительно отказался короновать Матфея, приговорил Кантакузина к отлучению от церкви и затем сложил с себя свои обязанности. Несколько дней спустя он уже направлялся на остров Тенедос к Иоанну V. Некоего Филофея, пылкого приверженца Кантакузина, избрали новым патриархом, но еще раньше, в феврале 1354 г., Матфей и его жена были наконец коронованы.
Менее чем через месяц, 2 марта, сильнейшее землетрясение произвело масштабные разрушения на большей части территории Фракии. Сотни городов и деревень превратились в развалины, в Галлиполи едва ли уцелел хотя бы один дом. Это бедствие еще более усугубили действия турок. Сулейман-паша сразу же отправился в пострадавшие области, взяв с собой множество турецких семей. Большая их часть оказалась в разрушенном Галлиполи, и уже через несколько месяцев на том месте, где еще совсем недавно обитали греки, теперь проживало исключительно турецкое население.
Для империи первое турецкое поселение на Европейском континенте являло собой еще большее бедствие, чем землетрясение. Когда Иоанн потребовал вернуть Галлиполи, Сулейман ответил, что он достался ему по воле Аллаха и возвращение города явилось бы проявлением вопиющей неблагодарности к Всевышнему. Ведь Сулейман не брал город силой — подданные паши просто заняли место, покинутое его прежними обитателями.
21 ноября 1354 г. Иоанн V Палеолог незаметно покинул на корабле остров Тенедос и через Геллеспонт вошел в Мраморное море. На рассвете 22-го он достиг Константинополя, и уже с утра на улицах города начали собираться толпы народа. Вскоре они уже пришли в неистовство. Вновь семейный особняк Кантакузинов был подвергнут разграблению и сожжен. Группа мятежников завладела арсеналом. Другая группа направилась к Влахернскому дворцу. В это время сам Иоанн V разместился в старом дворце, напротив собора Св. Софии. Предложенные им условия мира были на удивление скромными: они с Иоанном VI продолжают править совместно, как и прежде; Матфей остается управителем в Адрианополе до самой своей смерти; Кантакузин на правах верховного императора продолжает жить во Влахернском дворце, тогда как Палеолог занимает дворец Феодора Метохита — один из самых роскошных в городе.
Несколько проблем остались все же неразрешенными. Одной из них было пребывание во Фракии приведенных Сулейманом турок; второй — усиливающаяся непопулярность Иоанна Кантакузина в народе. На протяжении недели Кантакузин как только мог пытался справиться с этой ситуацией, но в конце концов принял решение, о котором думал уже давно. 4 декабря на церемонии во Влахернском дворце Иоанн и его жена Ирина торжественно отложили в сторону императорские диадему и регалии. Затем, надев на себя простую рясу православного монаха, Кантакузин отправился в монастырь.
Иоанн Кантакузин — ставший отныне монахом Иоасафом — царствовал только семь лет, но фактическое управление страной осуществлял на протяжении четверти века и потом в течение десяти лет участвовал в выработке ее политического курса. Ему суждено было прожить еще двадцать девять лет, до 1383 г. В первые годы после ухода из власти Иоанн в основном занимался написанием своей мемуарной «Истории». По завершении этого труда Кантакузин на долгие годы посвятил себя отстаиванию исихастского учения. Однако, как мы вскоре увидим, ему не довелось совсем отойти от участия в политической жизни — как бы он сам того ни желал.
Трудно не посочувствовать Иоанну. Немногие императоры трудились больше, чем он, на благо Византии; совсем немногие обладали столь малыми личными амбициями. Кантакузин ни в коем случае не стал бы низлагать своего зятя, не будь он убежден в том, что Иоанн Палеолог, продолжив ведение гражданской войны, подвергнет империю смертельной угрозе. Но удача не сопутствовала Кантакузину. Глупость Иоанна V, полемика вокруг исихазма, «черная смерть», агрессия турок, непомерные амбиции генуэзцев и венецианцев — если бы не все это, Иоанну, возможно, удалось бы удержать страну на плаву. Но наиболее тяжелым бременем для него явилось моральное и финансовое банкротство империи. Казна была пуста; византийцы уже совсем пали духом. Харизматическая личность могла бы побудить их к активным действиям, но по большому счету Иоанн Кантакузин не являлся прирожденным лидером и постепенно утратил доверие народа. Тридцать пять лет службы на благо отечества не получили должной оценки и никак не были вознаграждены. И когда Иоанн и его жена сменили парадные императорские одежды на грубые монашеские рясы, то они едва ли испытывали что-то еще помимо чувства огромного облегчения.
27
Вассал султана (1354–1391)
Когда Иоанн Кантакузин ушел в монастырь, весь христианский мир уверился в том, что Византия находится на грани полного краха. Но какой власти она должна была достаться? За четыре месяца до отречения Иоанна венецианский посол в Константинополе докладывал дожу, что византийцы готовы подчиниться любому, кто обратится к ним с соответствующим предложением, и вот теперь дож уже всерьез рассматривает возможность немедленной аннексии империи — хотя бы для того, чтобы спасти ее от турецкого нашествия.
Но наконец один враг сошел со сцены: Стефан Душан скончался в 1355 г., и его царство распалось. Зато во Фракии в это время вовсю начали хозяйничать османы. Захваченный Сулейманом Галлиполи стал для них крайне важным плацдармом, откуда они продвигались в глубь провинции. Вскоре и другие разбойничьи группы турок встали под их знамена. Оставшаяся часть Фракии, уже изнуренная гражданской войной, стала их легкой добычей. В 1361 г. пала Дидимотика; в 1362 г. — Адрианополь. Из каждого города и деревни, которые захватывали турки, все население отправлялось в Анатолию, а его место занимали турецкие колонисты.
