В договоре 1494 г. между Иваном III и великим князем литовским Александром Казимировичем, завершившем русско-литовскую войну, вопросам торговли между Русью и Литвой уделено достаточное место. В этом договоре обобщены условия более ранних русско-литовских торговых отношений. Особо говорится о торговле Литвы с Тверью, Новгородом, Псковом[1436].
Дальнейшее развитие в XVI в. экономических связей между Русью и оторванными от нее и вошедшими в состав Литвы и Польши землями привело к подъему борьбы населения этих земель за их воссоединение в составе Русского государства.
* * *
Новгород вел торговлю с городами Прибалтики — Колыванью (Ревелем — Таллином), Ригой, Юрьевом (Дерптом — Тарту) и др., с рядом немецких городов (Любеком, Висби), входивших в состав Ганзейского союза. Эта торговля втягивала Новгородскую республику в политические взаимоотношения с Ганзой, Данией, Швецией, Норвегией, Ливонским орденом, юрьевским епископом. Здесь не место рассматривать во всех деталях историю новгородской (а также псковской) торговли с указанными европейскими странами и внешней политики новгородского правительства в отношении этих стран. Это — тема особого, специального исследования. Многое для изучения данной темы уже сделано, многое еще предстоит сделать. Перед нами же более общий вопрос — об экономических предпосылках образования Русского централизованного государства. Поэтому я и остановился лишь на некоторых моментах, имеющих непосредственное отношение к поставленной проблеме.
Рассматривая историю взаимоотношений Новгородской республики с Ганзой, Н. А. Казакова приходит к интересному выводу, что в первой половине XV в. со стороны Новгорода, так же как и со стороны других европейских государств, «начинается борьба против ганзейцев, обусловленная успехами экономического развития, ростом торговли и усилением национального купечества». Целью этой борьбы было обеспечение для новгородских купцов «чистого пути» к западным рынкам, установление «непосредственных сношений с Западной Европой» без тягостного посредничества ганзейцев. «Достигнуть же такую цель оказалось под силу лишь русскому народу, объединенному в рамках единого государства»[1437].
Мне думается, что важное наблюдение о значении объективных потребностей дальнейшего развития торговли с Западом, как одной из экономических предпосылок образования Русского централизованного государства, можно углубить и расширить. Во многих договорах XIV–XV вв. Новгорода с государствами и политическими союзами Запада имеется статья о «чистом пути» для новгородских купцов в другие страны и для «немецкого» купечества других стран в Новгород независимо от общественной, политической ситуации, международных осложнений, войн и т. д.
Так, согласно новгородско-шведскому договору 1323 г., «гости» «из всей Немьцынои земле» (из Любека, Готского берега) могли «гостити бес пакости» (ездить для производства торговых операций) по Неве в Новгород, «горою» (через Ливонию) и «водою» (Ладожским озером и Волховом). Шведы не должны были «задерживать в Выборге немецких «гостей», отправляющихся в Новгород («а свеям всем из Выборга города гости не переимати»). Новгородские «гости» в свою очередь оговорили для себя право на «чист путь за море»[1438]. В договорной грамоте Новгородской республики и Норвегии 1326 г. читаем: «Также гости из Норвегии должны иметь проезд к Новгороду и Заволочью без всякого препятствия, и, наоборот, гости из Новгорода и Заволочья должны иметь проезд в Норвегию без всякого препятствия»[1439]. В проекте договора Новгорода с Любеком, Готским берегом и заморским купечеством 1371 г. за стандартной статьей об обеспечении «гостю», «как немцу, так и новгородцу», «чистого пути» следует указание, что эта статья сохраняет силу и в случае войны Новгородской республики «с королем шведским, или с Ругодивом (Нарвой), или с Юрьевом, или с Орденом, или с архиепископом рижским, или с епископом островским…»[1440] В договоре Новгорода с Ливонским орденом 1421 г. фигурирует условие о том, что как «новгородчкий гость» может рассчитывать на «путь чист», когда он начнет «гостити… по местереве земли и по местеровым городам» (т. е. торговать во владениях магистра), так и «немечкому гостю» гарантируется «путь чист» «по Новгородчкои отцыне»[1441]. И в других договорных международных актах, в которых одной из сторон выступает новгородское правительство, мы встречаем аналогичные пункты.
Следует далее обратить внимание на то обстоятельство, что статья, декларирующая право «чистого пути» в сношениях между собой новгородских и немецких купцов, повторяется в актах, определяющих торговые отношения не только Новгорода, но и других русских земель с разными государствами как Северо-Запада, так и Юго-Востока (Литвой, Крымом). Очевидно, указанная статья приобретала характер требования, выдвигаемого купечеством всех русских земель. И это не случайно. Рассматриваемое требование объективно выражало запросы формирующейся русской народности, нуждавшейся для своего дальнейшего развития не только в достижении политической независимости от иноземных захватчиков, но и в создании условий, обеспечивающих ей рост торговых связей с другими государствами. Здесь я снова подхожу к вопросу, уже ранее в данной монографии поднимавшемуся. Необходимость для Руси борьбы с иноземной агрессией, как ускоряющий фактор образования централизованного государства, сказывалась не только в военно-политической области, но и в области экономической. Купечество основных русских земель выдвинуло подсказанную самой жизнью практическую задачу — добиваться «чистого пути» в торговле с теми странами, связей с которыми требовали его экономические интересы. А это объективно означало борьбу за национальную независимость в экономической сфере, хотя и в рамках феодализма, которые в то время еще не давали возможности преодолеть хозяйственную изолированность отдельных областей.
Одним из важных пунктов торговых соглашений Новгорода с другими странами является взаимное гарантирование безопасности купцам, пользующимся морскими путями. Дело в том, что частыми были случаи ограбления купцов во время их морских поездок. Международные договорные акты требуют в таких случаях принятия торгующими между собой государствами или городами мер к возврату товаров пострадавшим. В договоре Новгорода с немецким купечеством 1372 г. читаем: «…гостю безопасно приезжать, без пакости и без рубежа, и не терпеть притеснений из-за товара, который отняли на море, где бы это ни случилось»[1442]. В грамоте Новгорода Любеку 1373 г. указано, что «побито на море» 12 человек новгородцев, плывших «в одной лодьи». Ограбленный товар разбойники привезли в Любек. «И ныне тако вам повествуемь, по хрестьному челованью, — говорится в грамоте от имени новгородского правительства, — отдайте тот товар погыблым людемь…»[1443] В грамоте новгородского правительства в Колывань 1441 г. речь идет о новгородце Петре, у которого «взяле лодью на море и головы посекли». Специально присланные из Новгорода для расследования этого дела лица «наехали тую лодью в том месте, где разбили лодью, пустой, а люди побиты и на берегу похоронены». «И вы, наши суседы, тому управу дайте, по хрестному челованью и по своим речем»[1444], — требуют от колыванских правителей новгородские власти.
Внимание, проявляемое в международных актах к условиям пользования морскими путями в торговых целях, свидетельствует о том, что объективные потребности экономического развития Руси выдвигали перед страной задачу укрепления на побережьях Балтийского и Черного морей. Разрешение этой задачи растянулось на много столетий. Но образование Русского централизованного государства в конце XV в. было серьезным подступом к ней.
Наряду с поездками в «заморье» купцов, следует сказать, что русские люди совершали путешествия по морям в целях дипломатических, политических. Так, в 1439 г. русские церковные иерархи, отправившись в Феррару и Флоренцию на церковный собор, проделали следующий маршрут: из Москвы в Тверь, из Твери, через Торжок, — до Волочка Словенского, затем рекою Метою в лодьях до Новгорода, оттуда, через Псков, — в Юрьев, Ригу, по Западной Двине и Балтийскому морю — в Любек, наконец, через Брауншвейг, Гамбург, Нюрнберг, Аугсбург, Инсбрук, — в Италию. Обратно из Италии русское посольство отправилось из Венеции по Адриатическому морю, далее, через Загреб, Краков, Литву[1445].
Если сильная централизованная власть могла в большей мере обеспечить русскому купечеству «чистый путь» в «заморье», чем правители отдельных русских земель периода политической раздробленности, то та же сильная власть была нужна купечеству и для защиты его экономических интересов и политических прав в других странах. В договорах Новгорода с разными государствами и городами Запада XIV–XV вв. постоянно встречаются требования о возврате новгородским купцам задержанного товара: «тот товар, что был задержан у новгородских купцов в немецких городах, немцы должны вернуть новгородским купцам и дать свободно вывезти»; новгородские купцы «жаловались, что у них взято много товара и что Орден его взял в своей собственной земле»; «а что будет новгородского товара пойман, где бь не был…а то доведаетче местерь [ливонский магистр] или его кумендери новгородчкого товара в своей земли, а то ему отдати, по хрестному челованью»[1446].
